Алексей Берков - Дар Грома. Лошади в культуре индейцев равнин

Начнем мы с того, что предки всех индейских лошадей попали в Америку из Европы. Но вот попадали они туда несколько разными путями. Якутских лошадей, привезенных из России, и пропавших в лесах Аляски и Канады мы рассматривать не будем, как и мифических лошадей Скалистых гор, поскольку их вклад в формирование конной культуры индейцев и влияние на породы стремится к нулю. Зато влияние европейских пород, поистине, огромно.

Раньше всех, с самых первых лет освоения, то есть с начала XVI века, на Американский континент прибыли испанские породы. Не все лошади были «аристократических кровей», но с течением времени андалузских, с примесью берберийских и арабских скакунов становилось все больше. Вот эти испанские лошади и стали основой для формирования как мустангов, так и индейских пород.

С появлением и расцветом английских колоний в 40-х годах XVII века на Юге современных США, на восточное побережье прибыли и английские породы. Английских чистокровных было не так много – ими занимались в основном, аристократы, а вот рабочих и упряжных было предостаточно. Правда на равнины к индейцам они попали только через сто-сто пятьдесят лет. В 80-х годах того же XVII началось относительно активное освоение Канады в районе Гудзонова залива французскими торговцами и переселенцами. Но французы, по большей части, везли тяжелых упряжных лошадей для работы и перевозки грузов в зоне канадских лесов, и индейцев они не интересовали. А вот путешественники, отправлявшиеся на равнины или в Скалистые горы, предпочитали покупать легких верховых лошадей в английских поселениях, где их было больше, да и стоили они дешевле. Последними, в начале XVIII века, в Америку прибыли голландские лошади. Это были рысаки и упряжные породы. Они оказали некоторое влияние на формирование американских пород, но практически никак не влились ни в линию мустангов, ни в породы индейских лошадей.

В мифах и легендах индейцев лошади описываются как великолепные животные с красивыми длинными гривами, развевающимися на ветру, и хвостами, слегка касающимися земли… Однако в XIX веке белые люди редко сталкивались с такими мустангами.

Потомки некогда величественных испанских лошадей в течение нескольких столетий превратились в небольших, но сильных, подвижных и крепких «индейских пони». Стоит отметить, что большинство белых, несмотря на то, что лошадь в их жизни занимала не последнее место, не особенно хорошо разбирались в лошадях. Что уж тут говорить о «клячах диких туземцев»! Вместе с тем среди белых встречались люди, которые неплохо понимали в лошадях, знали индейскую культуру. Именно им чаще всего принадлежат лестные отзывы об индейских пони.

Юерс, Спонненберг и другие описывали индейских лошадей, как невысоких – от тринадцати до пятнадцати ладоней в высоту. Относительно лёгкими – около 700 фунтов, с большой головой и крупными умными глазами, короткой толстой шеей, большими круглыми боками, хорошо развитыми плечами и крупом и пропорциональными ногами с небольшими крепкими копытами. Вот что писал один из исследователей: «Они не отличаются большим ростом и редко бывают красивыми, но очень быстры и выносливы, поскольку не знают другой пищи, кроме травы. По этой причине индейские лошадки более приспособлены к длительным путешествиям, чем американские лошади, которые обычно худеют, питаясь обычной травой». Много путешествовавший по Равнинам полковник Ричард Додж, который заслуженно считался общепризнанным специалистом по лошадям и индейским пони, описывал последних следующим образом: «В высоту они едва достигают четырнадцати ладоней… в кости скорее легки, чем тяжелы, с хорошими ногами, прямыми плечами, короткой сильной спиной и округлым туловищем. В них почти не видно проявлений породистой крови, за исключением острых, подвижных ушей и ясных смышлёных глаз…» Додж отнюдь не был поклонником индейцев, но даже он, достойный сын белой цивилизации, был поражён выносливостью индейского пони: «Объём работы, который он может выполнить, и расстояние, которое он способен покрыть за определённое время (поверьте мне, оно достаточно велико), ставят его на один уровень с лучшими из арабских скакунов».

Действительно, на большей части Великих Равнин водились низкорослые, коренастые лошадки пятнистой расцветки, часто называемые «пинто» или «индейскими пони». До сей поры существуют две масти, называемые «оверо» и «тобиано», при этом окрас лошадей этой породы может быть абсолютно любым, включая редкие и, вроде бы, не свойственные лошадям цвета. На телах пинто нередко встречаются отметины, раньше принимаемые индейцами за символы молнии, отпечатки копыт, рук, щитов, головных уборов и т. п. Пинто зачастую путают с мустангами – дикими лошадьми американских прерий, но эта порода, имея среди своих предков берберских, арабских и андалузских благородных скакунов, была выведена специально, хотя и не без участия выросших на воле и приспособившихся к суровому климату мустангов. В свою очередь, табуны мустангов постоянно пополнялись пинто, по разным причинам покидавшими индейские табуны.

Пинто обладали множеством незаменимых качеств. Они высоко ценились за резвость, маневренность, силу, выносливость, бдительность и способность выживать в крайне неблагоприятных условиях. Эти лошади были прекрасно приспособлены к выживанию в условиях жаркого лета пустыни, холодных зим и проливных дождей, им требовалось гораздо меньше корма и заботы, чем другим лошадям. Пони мог преодолевать огромные расстояния с меньшим количеством остановок, выполнять тяжёлую работу дольше и эффективнее, чем большинство лошадей, без ущерба для своего здоровья. Полковник де Тробрианд в 1867 году сообщал: «Индейская лошадь, за время от рассвета до заката, может без остановки покрыть расстояние в 60—80 миль, в то время как большинство наших лошадей устают после 30 или 40 миль пути».

Пропорционально сложенные, они не имели ни чрезмерных жировых отложений, ни непомерной мускулистости. Густой волосяной покров, отраставший в зимнее время, помогал им пережить холода и снежные бури. У пинто, как правило, отсутствовали большинство пищеварительных, нервных, суставных или мускульных проблем, присущих «капризным породам» Европы. Их копыта были твёрже и здоровее, чем у домашних лошадей и индейцы очень ценили их плавный ход. Во всех племенах пинто признавались лучшими скакунами. Воины гордились своими цветастыми пони, считая, что в них смешаны лучшие качества всех лошадей. Полковник Додж писал, что команч «никогда не будет держать при себе коня, если он не пинто» . Хотя воины кайовов считали пинто больше подходящими для женщин, предпочитая ездить на лошадях ровного окраса, но это скорее исключение, чем правило.