Юрий Татура - Наркомания. Тонкости, хитрости и секреты

В ответ на аргументы о вреде наркотиков подростки часто возражают: «Пока молодой, хочу все попробовать».

— Что ж, на это мы отвечаем: «Нельзя пробовать убивать». Поймите, убить, украсть, пробовать наркотик — это один ряд безнравственных поступков. Человек, которому дарована долгая жизнь, сознательно ее убивает — и это, на наш взгляд, преступление. Да, и мы часто слышим: «Подумаешь, «травку» можно без особого вреда курить и год, и два». Но ведь общеизвестно, что та же марихуана готовит почву для героина. После «травки» начинается «поиск»: ЛСД, кокаин… На какой-то стадии еще боятся шприца, но уже нюхают героин. Потом и этот психологический барьер преодолевается — человек начинает «колоться».

Может быть, теперь подростки поостерегутся из страха перед эпидемией СПИДа?

К сожалению, в этом возрасте резко ослаблено чувство опасности: они убеждены, что никогда не станут наркоманами, не заболеют СПИДом, не умрут.

По мнению специалистов, в некоторых регионах происходит переход от «шприцевой наркомании» к таблеткам. Как Вы это оцениваете?

А чем они лучше шприца? Ситуация с алкоголизмом принципиально изменилась, когда человечество перешло от виноделия к производству спирта. Так же и с наркотиками. Наркомания существовала давно, хотя в Европе у нее не такие глубокие корни, как на Востоке. Но все радикально изменилось, когда появились синтетические наркотики. Сырьем может быть растение, но степень концентрации, доступности и воздействия — качественно иные. Раньше наркоманы варили зелье из «соломки». Героин — совсем другая ступень. Ну а сейчас пошли чисто синтетические наркотики, таблетки. Десятки подпольных лабораторий производят страшные вещества.

Страшные по степени воздействия, скорости формирования зависимости?

Не только. В фармакологии есть такое понятие: терапевтическая широта. Это расстояние, доза между лечебным действием лекарственного средства и осложнениями — вплоть до смертельного исхода. У последних наркотиков с мощнейшим действием на психику очень мала эта дистанция. Расстояние от допустимой до смертельной дозы — крошечное, а значит, риск передозировки огромен. Поэтому так много сейчас смертей от наркотиков.

Слово «эпидемия» обычно применяется по отношению к инфекционным болезням. В разговоре о наркомании это скорее образ?

Мы действительно считаем, что наркомания — это особо опасное «инфекционное» заболевание. Как она распространяется? Злодеев не так много. Чаще всего кто-то говорит приятелю: «Знаешь, какой кайф! Попробуй!» — «Боюсь», — отвечает тот. — «Чего? Вот я год нюхаю — и в полном порядке». Тот, кто продает наркотик своим знакомым, обычно не наживается на этом, а просто собирает деньги на очередную дозу. Это точно так, как при заразной болезни: появляется один больной — и инфекция распространяется по цепочке.

При алкоголизме этот принцип «цепочки» тоже срабатывает. Но очень часто алкоголик (впрочем, и наркоман тоже) говорит, что спиртное помогает ему снять накопленное напряжение, спасает от стресса.

Да, это известная истина: алкоголь — сильное антистрессовое средство. Мы знаем случаи, когда, например, при опасном переохлаждении человек может при помощи спиртного снять и физический, и психологический стресс. Это вполне понятно с медицинской точки зрения. Алкоголь содержит в себе два начала: психотропный фактор — он снимает нервное перенапряжение — и физиологический — он дает много калорий организму, потерявшему силы в какой-то критической ситуации. Известно, к примеру, что спортсмены после ответственных соревнований часто пьют, чтобы «разрядиться». Полезно это или вредно? Если речь идет о единичной ситуации, то это, возможно, и допустимо. Но ведь каждый сам решает, что для него стресс.

Если человек просто устал после работы или повздорил с женой — и тут же хватается за бутылку, чтобы пережить неприятный момент, — это уже опасно. Постепенно складывается стереотип поведения: при любых сложностях — заболела голова, плохо спал, начальник косо посмотрел — человек «расслабляется», приняв дозу спиртного. Результат один: он перестает самостоятельно, без алкогольного «костыля», противостоять стрессу — а значит, становится слабее. Для сильного человека любая трудная ситуация — это, грубо говоря, «проверка на вшивость», повод подключить свои внутренние резервы, что-то в себе улучшить. И тогда каждый новый кризис пережить легче — появляется опыт преодоления боли, страха, растерянности. Другими словами, укрепляется иммунитет к стрессу.

Почему человек иногда до последнего тянет с лечением алкоголизма? Да просто сама мысль отказаться от спиртного вызывает дикий ужас: а с чем я останусь? Наедине с агрессивным миром? Вот типичная ситуация. Молодой человек успешно оканчивает вуз, преуспевает на работе, все его хвалят. Но в жизнь вмешивается алкоголь — и человек меняется так, что и относятся к нему уже иначе. Карьера рушится, личная жизнь не складывается. И в 40 лет его приводят к нам спасать пожилые родители. А у него — обида на весь мир, он непризнанный и непонятый гений, страдалец. Когда ты предлагаешь ему реальный выход, он вдруг пугается, потому что уже сжился с образом обиженного, не умеет даже представить себя сильным человеком. Значит, задача врача — не просто отнять вещество, помогавшее человеку противоестественно приспосабливаться к трудностям, но дать что-то взамен, будь то лекарство или слово.

Ну вот мы и подошли к разговору о лечении алкоголизма и наркомании. Как изменились за последние годы методы работы в наркологии?

Наркология всегда была сферой деятельности психиатров — и это правильно. Но когда мы начинали работать, то в основном алкоголизм считался биологической проблемой. И лечили его прежде всего воздействуя на «биологию» — подбирая лекарства. Выяснилось, что это тупик. Человек — более сложная конструкция, это не просто сочетание неких веществ. Если «лечить» только социальную сторону — пытаться повлиять на окружение больного, помочь найти работу — это тоже тупик. Видеть алкоголизм как порок и ставить целью «перевоспитать» пациента — тем более тупик.

Постепенно стало ясно: все это «работает» только в комплексе. Лекарства влияют на «биологию». Знаменитое «кодирование» основано на мощном запрете алкоголя как порока и применимо как одно из многих средств. Но главное — заполнить вакуум, который образуется вместо алкоголя. Научить получать удовольствие от трезвой жизни. Помочь близким. Ведь выясняется, что всем — жене, детям — надо в чем-то измениться, потому что меняется вся жизненная ситуация, все взаимоотношения. Потому мы и называем свою работу методом психологической адаптации.