Рушель Блаво - 33 способа превращения воды в лекарство

И тут мы услышали радостный крик Мессинга:

– Коллеги! Есть пульс! Я его нащупал!

В долю секунду мы с Белоусовым оказались возле Мишеля и, не сговариваясь, склонились над Петровичем. Щеки его стали розоветь, уже можно было различить дыхание…

– Мишель, – не выдержал я, – нам стоит как-то вмешаться? Может быть, сделать искусственное дыхание?

– Полагаю, что нет. Все, чем мы сейчас можем ему помочь, это просто ждать. А с остальным он справится сам. Точнее, справится живая вода в его организме. Еще точнее – организм Петровича при помощи живой воды.

Свершилось!

И действительно, через четверть часа Петрович открыл глаза, приподнялся на локте, посмотрел на нас и улыбнулся. Мы помогли ему встать на ноги. Краем глаза я увидел, что Белоусов прослезился, как тогда в предгорном отеле при прощании с нами и как при недавней встрече со мной на берегу Мертвого озера. «А старик наш становится сентиментальным», – не к месту подумалось мне. Однако эта дурацкая мысль отлетела в сторону, как только Петрович заговорил – причем нормальным, самым обычным голосом:

– Ребята, а что было-то?

Тут мы втроем не выдержали и искренне, от всей души, захохотали. Как давно я не испытывал подобных чувств! Как давно мне не доводилось обретать утраченное, находить нечто, казавшееся потерянным безвозвратно! Как давно!

Мы обнялись только тогда, когда Петрович, наконец, понял, что пребывал до этого если и не в состоянии смерти, то в очень похожем.

Нарисовываются еще кое-какие дела…

Итак, вопросы воды прояснились. Теперь задача нашего предприятия была сверхпростой: спуститься вниз, вернуться автобусом в Дели, оттуда совершить беспосадочный перелет в Петербург, где в лабораторных условиях исследовать пробы воды из Живого источника. Однако первое, что мы сделали перед спуском, – это связались с Алексией и Настей по кристаллическому гидропередатчику и сказали, что у нас все хорошо и что Петрович жив. Алексия ответила радостным посланием, рассказав, что Колька и Полька сразу, как только пришла счастливая весть из Гималаев, перевернули весь дом вверх дном, и урезонить их не было никакой возможности. А вот послание Насти дало нам понять, что здесь еще не все сделано:

– До наступления темноты, – сказал Белоусов, – нам надо успеть спуститься к тому месту, где сегодня утром мы оставили Ахвану. Там уже и решим, что делать дальше.

Ахвана и его новая миссия

Быстро собравшись, мы двинулись в путь. Спуск был легкий, даже, я бы сказал, веселый, потому что настроение у нас всех было жизнерадостное. Так все хорошо получалось! Ахвану мы застали там же, где и оставили. Но нам предстояло удивиться. Мы покинули брахмана, крепко-накрепко связав веревками, теперь же наш бывший проводник сидел возле потухшего костра, не обремененный путами. Ему удалось каким-то образом освободиться, но почему-то, став свободным, Ахвана совершенно не стремился бежать.

Мы вчетвером обступили брахмана, а тот только улыбнулся. Однако потом сказал:

– Я ждал вас, господа, поскольку получил послание от Великого Учителя, который лично пожелал видеть вас.

Нас обуревали противоречивые чувства: еще недавно Ахвана был нашим противником, с его легкой руки мы подвергались опасностям, едва не погибли. Да чего только стоили одни только пытки, которые брахман устроил Мессингу! С другой стороны, сейчас было ясно, что отношение Ахваны к нам изменилось в лучшую сторону. Но почему? Кажется, здесь сыграло роль влияние того самого Великого Учителя, о котором говорил Ахвана. Признаюсь, что поверить в добрые намерения брахмана меня заставлял еще и спортивный интерес, банальное любопытство, которое так свойственно человеческой природе. Пока я размышлял о брахмане, слово взял Белоусов: