Валентин Огудин - Народная медицина Средней Азии и Казахстана

В исламе медицинскую науку почитали как божественную и сопровождали такими эпитетами, как ильме наджиб – «избранная, благородная наука» и ильме хазык – «наука, обладающая большими знаниями» [24]. «Все действия человека, все сферы его жизнедеятельности оцениваются пятью правовыми положениями: это обязательность (ваджиб) [25], желательность (мустахаб) [26], дозволенность (мубах) [27], запрет (харам) [28], нежелательность (макрух) [29]. То есть какое бы действие человек ни совершил из дел внешних и внутренних, все эти деяния будут подпадать под одно из этих положений. …изучение медицины является обязательностью (ваджиб). Оно является коллективной обязанностью (фард аль-кифая) для общества, которое должно иметь в своей среде достаточное количество квалифицированных врачей. В противном случае все общество будет находиться в грехе, пока среди них не появится необходимое количество врачей, которое удовлетворит их нужды» [30]. Имам аш-Шафии (786–820 гг.) говорил: «Общество нуждается в двух категориях людей: ученых для сохранения религии и врачах для сохранения (здоровья) их тел». Он также сказал: «Я не знаю науки, кроме знаний халяля (дозволенного) и харама (запретного) и знаний медицины» [31].

Европейские врачи в Туркестанском крае встретились с самодостаточной медицинской традицией, унаследованной от средневековой арабской медицины. Оценку состояния эмпирической медицины и сведения о характерных заболеваниях можно найти в трудах исследователей Туркестанского края XIX – начала XX вв. Нередко в них отражено скептическое отношение к применяемым местными врачами (табибими, хакимами) методам лечения в связи с их отсталостью и ненаучностью с точки зрения европейской доказательной медицины того времени. С другой стороны, исследователи не отрицали эффективность некоторых лечебных действий и лекарственных средств. Сведения литературных источников дополняют друг друга, но не содержат более чем за 100 лет наблюдений (1820–1928 гг.) даже намека на изменение консервативных взглядов табибов.

Одним из первых, кто написал о бухарских врачах, был российский натуралист, врач и путешественник Э. Эверсман, посетивший Бухару в 1820 году в составе русского посольства. «Врачи в Бухаре весьма многочисленны, а лекарств еще больше. Почти каждый учившийся является до некоторой степени врачом, так как читал медицинские книги. …Болезни разделяют на горячие и холодные, так же, как и лекарства и кушанья. Когда к ним приходит пациент, то они прежде всего определяют качество его болезни – горячая она или холодная (стеническая и астеническая). Если она горячая – то прописываются холодные лекарства, если холодная, то – горячие. Таким же образом они назначают диету (называемую пархиз), которой придают большое значение. В их [медицинских] книгах все лекарства и кушанья обозначены либо как горячие, либо как холодные; при этом дело доходит до того, что, например, мякоть винограда считается холодной, а косточки, наоборот, горячими; один лишь хлеб не относится ни к тому, ни к другому. Сверх того, различаются, понятно, разные степени тепла и холода, например, очень горячее, очень холодное, почти безразличное и т. п. Сам врач лекарств не раздает, а когда его посещают пациенты и болезнь будет признана, например, горячей, то он выписывает на листке бумаги произвольное число холодных лекарств; больной платит за этот листок теньгу, идет с ним на базар в москательную лавку и покупает какое-нибудь из прописанных лекарств. Если оно не помогает, он пробует другое и т. д.» [32]. Различных лекарств в Бухаре, по разным сведениям, насчитывалось от 500 до 1000 видов. По большей части сырье для них получали из Индии, а также привозили из окрестностей Самарканда.

Хирургические познания местных врачей сводились почти только к умению пускать кровь. Они утверждали, что настоящий врач узнает по пульсу любую болезнь. Хотя Э. Эверсман считал, что местные лекари не имеют об этом ни малейшего представления.

В Ташкенте долгое время жил и работал аптекарь И. И. Краузе. Он изучал и обобщал опыт местной народной медицины и постоянно общался с местными врачами – табибами, собирая и используя их опыт в своей фармацевтической практике. В 1871 году Краузе опубликовал небольшую заметку о способах врачевания в Туркестанском крае [33]. В ней сказано, что действительное [с европейской точки зрения. – В. О. ] медицинское образование отсутствует. Обязанности сартовских аптекарей обычно соединены с обязанностями врача. Внутренние болезни определяют лишь по рассказам больного и самые тяжелые из них нередко лечат симпатическими средствами. К ним относится ношение амулетов на шее или на больном месте, бумажек с написанными молитвами, которые иногда проглатывают. Врачи-аптекари изготавливают серную и азотную кислоты крайне низкого качества. Хирургические инструменты у них, применяемые для кровопускания, преимущественно русские. При помощи куба с колпаком готовятся разные эфирные масла из аниса, укропа и пр. Все искусство изготовления лекарств заключается в простом смешивании разных несложных лекарственных веществ.

Супруги В. и М. Наливкины в 1886 году опубликовали «Очерк быта женщины оседлого туземного населения Ферганы», где несколько страниц посвятили местной медицине, охарактеризовав ее не слишком лестно: «Медицина процветает, но только в том смысле, что ежедневно предлагаются тысячи самых несуразных советов, и ежедневно же съедается, выпивается, прикладывается и намазывается целая прорва иногда далеко не безвредной дряни» [34].

Статистик Е. А. Смирнов в описании санитарного состояния Сыр-Дарьинской области (1887) заметил, что в средние века в Средней Азии медицина процветала. Во многих местах существовали больницы и приемные покои. Но науки не получили прогрессивного развития и, кроме богословия, превратившегося в сухую схоластику, практически изгнаны из местных школ (медресе).

«Туземные лекаря – исключительно самоучки, почерпающие сведения или из старых книг, или научающиеся друг от друга. Поэтому в их сведениях едва ли есть что-либо новое, неизвестное для европейской медицинской науки. Чисто средневековый уровень знаний местных табибов (лекарей) доказывается, между прочим, совершенным отсутствием анатомических и физиологических знаний, большим употреблением симпатических средств и сопровождением лечения нашептыванием молитв и заговоров и разными кудесническими проделками. …Настоящими знахарями и кудесниками можно считать только киргизских лекарей, практикующих в огромном большинстве случаев только одни симпатические средства, всевозможные амулеты и разные дикие приемы крайнего суеверия» [35].