Андрей Лэд - Как самостоятельно похудеть на зависть всем

И наступил тот час, когда утренний телефонный звонок разрезал тишину комнаты, нарушив обет четырёхлетнего молчания в удивительной судьбе этого, как оказалось, незаурядного человека.

К своему стыду, я не сразу смог узнать голос звонившего мне. Одно я почувствовал точно: потревоживший меня ранний телефонный звонок сделан человеком, который хорошо знает меня. Выдержав небольшую паузу, через несколько секунд звонивший скромно представился, назвав себя фермером Матвеем, после чего, как мне показалось, улыбнувшись в трубку, добавил, что в нашей прежней жизни, ещё в беспечные школьные годы, я иногда в шутку называл его Матвеем Анатольевичем.

Я машинально взглянул на электронные часы – зелёные цифры показывали без четверти семь утра. Именно поэтому услышанные в столь ранний для меня час из телефонной трубки слова скорее были похожи на розыгрыш, чем на правду.

И еще одно обстоятельство немного удивило меня – это энергетика голоса звонящего мужчины. Она больше соответствовала голосу 20-летнего юноши, чем на когда-то невнятное и не вызывающее желание общаться нудное бурчание моего старого товарища, который на момент нашей последней встречи перед его исчезновением походил на измученного жизненными трудностями, несчастного и больного старика с лицом, на котором тройной подбородок практически сполз на шею, а тело превратилось в бесформенную груду жира.

Но так или иначе, это был не сон, и мелким почерком я записал на попавшийся под руку листок бумаги название ранее неизвестного мне населённого пункта, куда меня так неожиданно пригласил в гости этот человек, представившийся Матвеем. Это название, которое я с трудом произнёс, не говорило мне ни о чем, и только знакомое направление Тюменского тракта в действительности подтверждало серьёзность предложения и говорило о том, что происходящее в тот момент со мной – не розыгрыш.

И ещё одно важное обстоятельство не давало покоя моей душе: мне была далеко не безразлична судьба моего старого школьного товарища – уж слишком много хорошего было прожито вместе, слишком много лесных троп пройдено с этим весёлым и жизнерадостным когда-то человеком. В одном я был уверен точно: если звонивший человек не Матвей, то, скорее всего, он звонил по его просьбе и наверняка всё же что-то знает о нём и сможет, по крайней мере, пролить свет на столь загадочные обстоятельства исчезновения моего старого школьного товарища, оказавшегося ещё при жизни в забвении.

Сомнения сомнениями, но я чувствовал за собой небольшую вину по отношению к Матвею и тяжесть на душе, поэтому, отбросив все раздумья и сомнения, невзирая на неблизкое расстояние до указанной деревни, которую я обнаружил на карте в 220 км от Екатеринбурга в Богом забытом месте, я однозначно решил ехать. В ближайшую же субботу, отменив все запланированные ранее дела, я сел в машину и отправился в путешествие, которое, как я надеялся, раз и навсегда прольёт свет на тайну исчезновения Матвея и расставит всё на свои места.

Машина медленно, километр за километром удалялась от Екатеринбурга. Тюменский тракт постепенно уносил меня далеко от шума большого мегаполиса с его проблемами, заботами. Мелькали столь привычные глазу родные уральские пейзажи, унылые населённые пункты с заброшенными домами и заросшими бурьяном огородами… И чем больше увеличивалось расстояние от города, тем сильнее менялся придорожный ландшафт, тем более остро я ощущал, что постепенно попадаю в несколько иной мир, незнакомый мне, городскому человеку. Проехав очередную дорожную развязку, я привычно сверил своё местоположение с маршрутом, который заранее нанёс на карту автомобильных дорог. Через некоторое время, следуя дорожным указателям, повернул машину с трассы на грунтовую дорогу. Одна за другой мелькали маленькие, казалось, Богом забытые деревни и покосившиеся от времени мосты.

И дорога! Разбитая дорога с ее ухабами и ямами всё дальше и дальше уносила меня от цивилизации. На какой-то миг мне вдруг вообще показалось, что я провалился во времени, и только старый указатель у дороги с еле выговоренным мною названием деревни и маячивший на отдалённом пригорке глухо рокотавший трактор говорили о явном присутствии здесь людей.

Добравшись по ухабам до начала пригорка, я постарался добиться от не прекращающего свою работу тракториста более-менее внятного ответа на вопрос, как добраться до искомой деревни. Собрав воедино с трудом пробившиеся до моего слуха сквозь металлическое лязганье гусениц фразы, я с большим облегчением пришел к выводу, что ехать мне осталось не более трёх километров.

Проделав немалый путь, так или иначе я практически был уже у цели. И рано или поздно всё встанет на свои места. Ещё секунда – и вот передо мной во всей своей красе и хаотичном беспорядке разбегающихся в разные сторону улочек раскинулась нужная мне деревня.

Вся деревня (если это можно было назвать деревней в моём представлении) состояла из двух десятков ветхих, видавших виды деревянных избушек и пяти-шести кирпичных одноэтажных построек времён великого светлого социалистического прошлого.

У одной из них, на мой взгляд, наиболее добротной и обихоженной, в которой чувствовалась хозяйская основательность, к моей огромной радости, я увидел молодого стройного парня лет двадцати-двадцати пяти. Так как никого другого рядом всё равно не было, именно у него я и решил разузнать, где в этой деревне можно найти фермера Матвея, если таковой вообще здесь проживает.

Подъехав ближе к дому, я вышел из машины и доброжелательно обратился к стоящему спиной ко мне парню. Окликнув и поприветствовав его и не дожидаясь, когда молодой человек обернётся, на одном дыхании выпалил все интересующие меня вопросы. На секунду мне показалось, что молодой человек замер, а потом резко повернулся ко мне лицом. На мой взгляд, как я и предполагал, на вид ему было лет двадцать-двадцать пять. Под старым, но опрятным комбинезоном цвета хаки рельефно выступала упругая мускулатура. Казалось, что в его явно натренированном теле нет ничего лишнего, оно было словно отлито и обтянуто тугой, без единой морщинки загорелой кожей бронзового оттенка, и только неуловимая печаль в серо-зелёных глазах резко выделялась на фоне этой всеобщей гармонии.

По опыту знаю, что такие глаза бывают у людей, которые очень много пережили в своей жизни. Такие глаза, без сомнения, не могут быть незамеченными. Они не могут лгать. И именно в этих глазах я вдруг увидел озорной прищур, показавшийся мне на секунду знакомым с детства.

Я попытался ещё раз повторить незнакомому парню свой вопрос, заранее извинившись за то, что не знаю его имени, но услышанное из его уст не только перехватило мое дыхание, а заставило выронить из рук карту автомобильных дорог.