Андрей Левшинов - Как найти точку опоры, чтобы перевернуть к лучшему свою жизнь

– А что дает это знание, Станислав Анатольевич?

– Человек избавляешься от риска, что его обманут, потому что он знает, чем это воздействие обусловлено.

– Воздействие звука оказывается более значительным, чем обычно принято думать…

– А мы живем в мире звуков, и он также необходим нам, как воздух. Хотя никто же не думает, как воздействует воздух на его самочувствие.

– Вы также рассчитываете, как будет воздействовать Ваша музыка на слушателя.

– Я хочу сказать, что я много слушаю современную музыку, чтобы мои произведения, в том числе написанные в соавторстве с Андреем Алексеевичем, звучали современно.

Я периодически просматриваю новые фильмы, треки к новым компьютерным играм, чтобы посмотреть, как это сделано. Кино – это тоже творчество для ремесленников, ничего там супернового нет. Вспомните, как раньше к фильмам относились, не потому что там было что-то особое, просто – новое. Люди любят новое, а придумать это тяжело, очень тяжело. Поэтому и за Левшинова и держусь. Это – новое, это – интересно, это заставляет работать мои мозги. Но главное – это просто интересно. Этого достаточно.

«Шавасана», 2004

«Путешествие в медитацию», 2004

«У-СИН», 2005

«Сумерки дзен», 2006

«PITERLAMA», 2007

музыка к песне из фильма «Реальный бой со своими ложными Я», 2007

Лариса Корякина

Йога – означает связь, соединение. Порой она связывает столь разных людей, что порождает нечто необыкновенное. С одной стороны, композитор, гитарист, барабанщик, талантливый аранжировщик, чем-то похожий на романтических героев Орландо Блума, киевлянин по месту рождения Денис Дулицкий. С другой, в ответах романтика с большой и широкой музыкальной дороги, – Андрей Левшинов – психолог, писатель, немножечко каратист и боксер и, конечно же, йог. Вот, что из этой йоги, то есть связи, получилось.

– Денис, Вам интересно работать совместно с Андреем Алексеевичем?

– Мне интересно работать вообще, и совместно с Андреем Алексеевичем в особенности. Интересно почему? Интересно прежде всего потому, что взаимоотношения, подобные тем, которые складываются с ним, найти в принципе трудно, да и едва ли возможно. Это как на человеческом, на дружеском уровне, так и на рабочем. Что касается работы, то, хотя с точки зрения социума и есть такая градация «клиент – заказчик», в наших взаимоотношениях с Андреем Алексеевичем это потихонечку уходит, и, мне кажется, совсем уйдет в прошлое. Мне интересно с ним работать также и потому, что таких людей в моем окружении больше нет: людей такой силы, такой внешней силы и такой внутренней силы, такой мудрости. Поэтому интересно. И, если даже оставить в стороне музыку, я многое могу у Андрея Алексеевича почерпнуть…

– Я поняла Вас, Денис, спасибо. А теперь, если музыку не оставлять в стороне, как складывается Ваша совместная работа, Ваши взаимоотношения с Андреем Алексеевичем?

– Если брать музыку, то тут складывается очень нетривиальная история. Происходят очень интересные вещи, особенно те, что связаны с получением информации извне – я имею в виду, какой-то нелогичной информации, которую я не могу как-то назвать, которую я не могу как-то объяснить, то есть каким-то образом вывести на уровень сознания. Я обратил внимание: вот мы встречаемся с Андреем Алексеевичем, он мне приносит какой-то материал – какую-то идею или какой-то фильм, и мы достаточно непродолжительное время обсуждаем, что в итоге должно получиться. Тут же у меня рождаются какие-то идеи, я их стараюсь проговорить, Андрей Алексеевич отмечает, что является ценным, что можно убрать. Вот в таком, я бы сказал, быстром темпе мы обсуждаем будущую работу, и я знаю, что в этот момент происходит еще нечто очень важное, чего не видно и не слышно.

– Зарождение?

– Совершенно верно. В этот момент я получаю некий заряд. У меня такое ощущение, что я обретаю некое зерно, которое обязательно прорастет. Причем я совершенно не боюсь потерять это ощущение.

– Вы даже от этого отходите.

– Да, абсолютно. Мы с Андреем Алексеевичем прощаемся. И через некоторое время, когда я чувствую, что-то, что было заложено в момент беседы с ним, начинает прорастать, я сажусь работать. Если передо мной, допустим, фильм, и я вижу, как люди работают в Гранде с Андреем Алексеевичем, то я понимаю, что у них там складывалась своя неповторимая атмосфера…

– Своя атмосфера, свой ритм…

– Совершенно верно. И наблюдение за этим, даже на экране, помогает мне восстановить вот тот самый цвет этой атмосферы, привкус этой атмосферы – то есть какие-то конкретные вещи, которые прорастают в звуки. Я просто пытаюсь описать свои ощущения, не более того.

– Это, наверное, не так просто проговорить, потому что музыка рождает ощущение совершенно особое.

– Да, совершенно верно. То есть это некоторые разноцветные нити…

– Они звучат?

– Да, они звучат, они ниспадают, и можно любые из этих нитей взять, переплести их, посмотреть, как сочетаются эти цвета. Они разной толщины, из разного материала. Это, наверное, такие потоки, которые имеют разную структуру.

– А какие цвета вносит работа с Андреем Алексеевичем Левшиновым?

– Для меня это цвет небесно-голубой – раз, белый – это два, и иногда это цвет красный, который ближе к бордовому – три.

Вообще, эти музыкальные энергии, эта музыка, которая льется, она иногда проявляется у меня в виде цвета. Такое бывает, хотя это не дает никакого четкого результата и в этом нет никакого смысла.

– А эти потоки, они разные по ощущениям?

– Каждый из них обладает своим настроением: бывают агрессивные потоки, бывают амебные – совершенно никакие, как пластилин, бери и лепи, что хочешь, а бывают и строптивые. Но потом это все совершенно стирается и остается только музыка. Все эти подводные, закулисные вещи, я считаю, никому не интересны и не важны. Главное в нашей совместной с Андреем Алексеевичем работе состоит в том, чтобы то, что мы делаем, приносило людям радость, приносило пользу, оставалось в сердцах чем-то добрым. Это основная задача. А уж как это все происходит – собственно, не так и важно.

– Денис, а словами можно объяснить, как писать музыку?

– Нет.

– И в то же время как Андрей Алексеевич передает Вам те идеи, которые раскрываются в музыкальных произведениях?

– Андрей Алексеевич очень точно умеет передать настроение…

– Состояние?

– Совершенно точно, состояние. Он передает его мгновенно и очень точно. Это состояние запоминается. Оно каким-то образом откладывается, отпечатывается где-то, и когда заканчивается всякая суета, и я наконец-то имею возможность заглянуть в себя – спокойно, медленно дыша, вот тогда я могу обратить внимание на тот след, который оставляют эти состояния, возобновить их снова.