Патриция Макконнелл - По ту сторону поводка [Как понять собаку и стать понятным ей]

Как-то я взяла на реабилитацию боязливую маленькую австралийскую овчарку, которая была настолько психологически травмирована, что жила со мной часть лета. Она испытывала ужас по отношению к моему тогдашнему мужу, Патрику, который встал во весь свой почти двухметровый рост, когда собака впервые зашла в гостиную. Она отреагировала тогда панически: лая и делая выпады в его строну с огромными от страха глазами, и в дальнейшем так и не преодолела этого страха. Я могла просто поднести его ключи к ее носу, и она начинала рычать, как только ощущала их запах. Определенно, память о запахе, связанном с неприятным опытом, могла влиять и на столкновения собак друг с другом. У меня был клиент, чья собака нападала на посетителей редко и, как казалось, по случайному принципу: приветствуя большинство людей у двери как друзей, по которым соскучилась, но иногда вдруг превращалась в монстра. Она несколько раз кусала людей, и семья, в которой жила эта собака, отчаянно пыталась защитить своих друзей и не расстаться при этом с собакой. Мы все упорно работали над ее реабилитацией, но необходимо было найти закономерность. Что такого было в тех посетителях дома, которые выводили ее из себя? А может быть, дело было не в самих этих посетителях, а в чем-то еще? Мы не могли определить закономерности в том, кого она любила и на кого нападала: это все не было связано с обычными факторами: полом, ростом, прической или шляпами. Наконец мы вычислили. Это была пицца. Похоже, что доставляющий пиццу парень пнул ее, когда ей было около 6 месяцев: возраст, в котором впечатления у собак западают особо, и поэтому, когда кто-то заходил в дом, поедая на ходу пиццу, с ним приключалось неладное. Мы приучили ее ассоциировать посетителей, пахнущих пиццей, с замечательными вещами (например, позволением поесть пиццы), и с тех пор проблемы прекратились.

Когда мы, люди, находимся в общественных местах, и нам надо в туалет, мы все ведем себя одинаково. Во-первых, используем глаза для поиска знака «Туалет» или М или Ж. Потерпев в этом неудачу, используем звук: «Простите, не подскажете где здесь туалет?» Но собаки не высматривают место для отправления естественных надобностей, равно как и не сообщаются в его поисках посредством скулежа, лая или воя. Они опускают нос вниз и отыскивают его по запаху. Вот почему вы должны устранить любой запах мочи или кала дома, если у вашей собаки есть проблемы с отправлением нужд вне дома. Собакам, которые ходят по малой или большой нужде дома, трудно противиться химическому «указанию» на вашем ковре: «Ходи здесь». То, что это написано запахом, а не буквами, не снижает убедительности. Даже собаки, которых на самом деле приучали к хождению в туалет на улице, справляли нужду дома, потому что собаки определяют понятие «дом» не так, как их хозяева. Мы воспринимаем дом как нечто окруженное стенами, но большинство собак, похоже, понимают «дом» как место, где вы проводите время и, следовательно, место, где имеется наиболее сильный запах «стаи». Многие из собак моих клиентов справляют нужду только в задней гостевой комнате, месте, где отсутствует знакомый запах семьи. В большинстве таких случаев, просто устранив запах мочи и затем пометив место другим запахом, можно побудить собаку снова ходить в туалет в правильном месте. Когда это место станет свободным от запаха и чистым, присядьте на ковер вместе с собакой и какой-нибудь книжкой. И проводите там каждый день понемногу. Всего через несколько дней это место будет пахнуть для вашего щенка как гостиная, а не как туалет.

Также здорово помогает, если поощрять собаку лакомством каждый раз, когда она ходит в туалет вне дома: сразу, как только она сходит, а не когда она уже бежит рысью домой. Я всегда поражаюсь тому, что столь многие владельцы этому противятся. Когда наши собаки преодолевают щенячий возраст, у нас, похоже, появляется что-то типа веры в наше право на то, что выросшие собаки должны ходить в туалет вне дома, потому что теперь «они должны это знать лучше». Но если они ходят в туалет дома, вы можете либо расстраиваться из-за этого и принимать угрожающий вид (как это сделал бы любой возбужденный примат, пугая до невероятности свою собаку), либо это преодолеть и давать ей лакомство, когда она сходит в туалет вне дома. Поверьте, последнее срабатывает гораздо лучше.

Точно так же, как мы не можем составить компанию собакам в этом замечательном мире запахов, в котором они живут, мы равным образом не осведомлены о его ограничениях. Точка зрения, что не все собаки используют носы одинаково хорошо, может показаться чрезмерно упрощенной, но иногда мы склонны стричь их всех под одну гребенку, как чудо-собак. Однако их навыки и способности существенно варьируют, и как генетика, так и опыт, играют в этом важную роль. Представители одних пород с большей вероятностью, чем представители других пород, имеют хорошее обоняние. В книге «Dog's Behavior: The Genetic Basis» исследователи Джон Пол Склотт и Джон Л. Фуллер описывают, как они поместили нетренированных биглей, фокстерьеров и скотч-терьеров на поле размером в полгектара и выпустили на него мышь. Биглям потребовалась около минуты, чтобы найти мышь, у терьеров это заняло пятнадцать минут, а скотч-терьерам найти мышь не удалось вовсе. Но генетика это не все. Опыт важен в работе носа настолько же, насколько и в любых видах нашей деятельности. Иногда имеется множество сильных запахов, и тогда требуется большой опыт собаки, чтобы разобраться в этой гамме конкурирующих между собой запахов. Иногда же отслеживаемый собакой запах настолько слаб, что едва ощутим даже собакой.

То же самое постоянно происходит и с нами, просто обычно — со слухом или зрением. Я прошла через это в сельской глубинке Вайоминга, представляющей из себя скопление овечьих ранчо. Там «сельская дорога» — это любое место на пустынных землях, на которых удастся найти следы от колес, оставленные за последние два года. Глаза подскажут вам, как найти шоссе или эти сельские дороги, но куда проще следовать по шоссе, если, конечно, вы не выросли на овечьем ранчо. Однажды под вечер я проехала 26 миль по такой «дороге», и к моменту, когда достигла цели (вообще-то, мой грузовик с прицепом сломался где-то в миле от дома на ранчо, куда я ехала, поэтому я не могу сказать, что на самом деле достигла цели), мое зрение было истощено от попыток различить едва заметные очертания, оставленные колесами других грузовиков от едва заметных пятен, оставленных чем-то еще. Иногда собакам приходится сталкиваться с подобными же проблемами применительно к обонянию, и только предельно мотивированные и опытные могут справиться с этим, невзирая на обстоятельства. Кстати, такие поглощенные чем-то одним натуры (замечательное качество для собак ищеек и спасателей), как домашние собаки, могут представлять из себя проблему. Когда бигли и ищейки припадают носами к земле, я подозреваю, что весь остальной мир для них уходит в небытие. Подумайте о подростке с наушниками от плеера и поймете, что я имею в виду.