Владимир Свинцов - Жизнь собачья и кошачья. Повести и рассказы

Собаки бегали, гонялись друг за другом, резвились, а хозяева, строго глядя перед собой стеклянным взглядом, перебрасывались короткими фразами, мало понятными для несведущих:

— У моего за экстерьер серебряная медаль.

— У моего прикус исключительный. На нынешней выставке обязательно станет медалистом.

— Выставка в августе, как всегда?

— Конечно.

Толик было сунулся к ним, но его остановили вопросом:

— Родословная у твоего кабыздоха есть?

Толик слышал слово «родословная», но что оно означает, не знал.

— Теперь у нас все есть, — ответил он мамиными словами на всякий случай.

Мама у Толика работала в крупной коммерческой фирме со странным названием, которое трудно запомнить. Дома она любила повторять, что только благодаря ее стараниям у них в доме все есть: «теперь все есть!» Папа при этих словах всегда хмурился. Он работал на заводе, завод постоянно останавливался: то не было сырья, то какихто комплектующих…

— Принеси — покажи, — не поверили Толику владельцы чистокровных собак. — Не принесешь родословной, катись отсюда со своей дворняжкой.

— Не дворняжка она. Овчарка! Немецкая!

— Покажь документ, — сделал ударение на втором слоге хозяин огромного ньюфаундленда.

А что Толик мог показать? И, несмотря на свои самые нежные чувства к Грозе, он стал посматривать на нее не так восторженно. Вечером, когда отец пришел с работы, Толик подсел к нему:

— Па, что такое родословная? Отец отложил газету.

— Это такой документ с печатью, где записаны все родственники собаки по матери и по отцу, по-моему, до двадцатого колена.

— Как это… «колена»? — не понял Толик.

— Вот, допустим, мать у Грозы — Найда, а отец — Верный. В родословной записано, какие они имеют награды, кто у них отец и мать. А в следующих графах, кто родители этих родителей… и дальше…

— Ну, уж… — усомнилась, выглядывая из кухни мать. — Кто это так расстарался?

— Так положено у настоящих собаководов.

— Никогда не поверю. Мы — люди, и то — прадеда своего не помним, — не унималась мать.

— Я тебе говорю… — повысил голос отец.

— Пап-пап, — затеребил его Толик, потому что знал, именно так начинается ссора родителей. — Пап, где достать такую родословную?

Слово «достать» всегда шокировало отца, потому как оно было позаимствовано сыном из лексикона матери. Собаки и их родословные были тут же забыты, и началась одна из родительских размолвок, в которой ни Толик, ни тем более Гроза участия не принимали.

— Вот твое воспитание, — кипятился отец. — В таком возрасте и уже — достать, достать, достать…

— Сейчас только так и прожить можно, — парировала мать. — Ты — мне, я — тебе. Ты за своим заводским забором ничего не видишь. Да если бы не я…

И пошло, поехало… Для Грозы это было в первый раз, она косила глазом то в одну, то в другую сторону. Нет, шум такой она слышала, но здесь не было запаха — резкого, противного, как от прежнего хозяина и крепких слов. Толик же привык к таким перепалкам, да и время подошло смотреть мультики по телевизору. Он удобнее уселся в кресло, положил Грозу на колени, но тут же был вынужден опустить ее на пол, потому что отец крикнул сердито:

— Это тебе не кошка, а собака…

На экране мелькали: Пятачок, Винни-Пух, Заяц, а Толик думал, где бы достать документ, подтверждающий, что у Грозы были и мама, и папа, и бабушка, и дедушка. Конечно, даже дураку понятно, что они у нее были, иначе бы не было самой Грозы, но как доказать это умным?

Где взять родословную? Этим вопросом неожиданно заинтересовалась мама Толика. Как так, собака у них теперь есть, а родословной нет! Она подключила своих знакомых и через два дня принесла домой, похожую на вырванный тетрадный лист, бумагу, на которой черными буквами было напечатано:

«СПРАВКА о происхождении охотничьей собаки»

Потом стоял какой-то странный номер, за ним под № 1 — порода, № 2 — пол, № 3 — кличка… окрас… Затем шло совсем непонятное: «Клейма на ушах — на левом ____________________, на правом ____________________».

Впрочем, непонятного было много. Когда папа Толика спросил маму:

— Почему родословная на охотничью собаку? Ведь овчарка — сторожевая…

Мама Толика не поняла, да и Толик тоже:

— Какая разница?!

Тогда папа долго и подробно объяснял разницу между охотничьей и сторожевой собакой. Мама слушала-слушала и возмутилась:

— Надо же, я им достала родословную, и я же плохо сделала. Какую достала, такую и достала. Спасибо скажите за это.

Теперь у Грозы была родословная и даже с печатью. Но получалась неувязка. Родословная как бы есть и как бы она ненастоящая. Нет, родословная настоящая, раз она с печатью, тогда что — собака ненастоящая?! Собака настоящая, вот она! А кто же тогда ненастоящий?

Эти переживания саму Грозу нисколько не волновали. Она ела с аппетитом, спала много, быстро росла. Ушки у нее стояли торчком, что соответствовало родословной как сторожевой собаки, так и охотничьей. А вот хвост подвел. Хвост завернулся крючком, что ни в коем случае не должно быть у овчарки, разве только у лайки… Значит, собака нечистокровная. Это обстоятельство очень не устраивало Толика, так как стало объектом многочисленных насмешек. К тому же Гроза продолжала пачкать пол в квартире. Если честно, не ее это вина, а Толика, который под самыми пустяковыми предлогами отказывался выводить Грозу гулять. «Ах, если бы она была чистокровной! — думал он. — Тогда бы я… Тогда бы я не уводил ее со двора…»

А на дворе во всю кипела весна. Стояли погожие, теплые дни. Мать Толика беспокоилась о семенах и рассадах. Отец с головой ушел в расчеты по постройке бани. Дедушка и бабушка, они жили неподалеку, собирались на дачу на все лето и обещали взять Грозу с собой. Но пока шли сборы, во дворе многоквартирного дома шла своя, отличная ото всех жизнь.

Собачьи мальчишки, выводя своих питомцев, говорили о прививках от чумки, об уколах от бешенства, об импортных лекарствах… Забот у них прибавилось, а тут еще из-под снега стали вытаивать опасные вещи — дохлая кошка, которую учуял ньюфаундленд и, схватив находку в свою широченную пасть, стал бегать по двору, преследуемый всей остальной острозавидующей собачьей братией и пришедшими в ужас от мыслей о заразе хозяевами.

У бессобачьих мальчишек тоже прибавилось интереса — измерять глубину во вновь образовавшихся лужах, поваляться в оставшихся в укромных местах сугробах. Снег в них был уже ноздреватым, но еще с беловатым оттенком.

Взрослые открывали ворота гаражей, выгоняли машины, залазили под днища и капоты, чем-то стучали, что-то варили… Это были настоящие признаки настоящей весны.

Как-то в погожий, теплый день, ближе к вечеру, Вовка из третьего подъезда сказал, что за многоэтажными домами, в частном секторе, в скворечниках появились скворцы. Сначала ему не поверили, имел Вовка привычку соврать. Но все-таки решили проверить, и всей оравой, человек десять, рванули по улице, галдя и разбрызгивая лужи…