Фасо Буркина - Мотель Бейтсов

То-то я не ощущаю губами помаду. Скорее бы домой, к мужу, в тишину и покой. Крашу уже своё лицо. Слышу журчание маминой струи в чашу унитаза, этим успокаиваюсь окончательно. Поправив изъяны макияжа на уголках глаз, осознаю себя блондинкой.

Вера задерживается, кажется откладывает личинку. Автоматический спрей пшикнул, будто тоже учуял неприятный запах. Выхожу в зал. В нём ещё мало народа, слышится работа кухни.

Зазвонил телефон.

— Па, ну наконец то. Здравствуй, любимый.

— Верочка, здравствуй. Мне полсотни осталось до Омска. Где встречаемся?

— Я перезвоню, не уточнила, где лучше встретиться.

Мама и Вера выходят одновременно.

— Папа звонил, скоро подъедет. Вер, он со стороны Новосибирска едет, где лучше встретиться?

Она достаёт смартфон, ищет что-то. Минуты три проходят, и она говорит куда ему лучше подъехать. Я забиваю точку GPS в послание для папы. Отправляю. Он уже умеет пользоваться навигатором. У Веры в авто тоже есть навигатор.

Через сорок минут целую папочку в губы, жмусь к родному. Он торопится отстраниться и целует мамочку. Больше суток не виделись, более 38-ми часов прошло после того соития — верно токсикоз разрывает мошонку.

До складов добираемся через полчаса. Мужчины знакомятся, грузчики приступают к погрузке.

— Зин, погрузка займёт час. Вы собираетесь на ночь глядя выезжать? Может переночуете у нас?

— Да, Зиночка, давай переночуйте у нас! — Вера вешается на плечо мамы.

— Честно сказать я и сама так хотела, но стыдно было напрашиваться. Коль, тебе нужно отдохнуть.

— Выезжаем в шесть. — папа, наверное, мечтал доехать до того мотеля, хорошенько оттянуться с мамочкой. Может мне тебя ублажить, родненький? Нет! Это надо сделать в нашей бане, при Павле. Так будет честно.

Похоже я адаптировался к утренним минетам, потому что только спазм таза, разбудил меня. Правда во сне исполнительницей была Верочка, в Омске научившаяся какому-то трюку. А наяву Ника, которая, не вытерев следов спермы, поцеловала меня в губы, улыбнулась чему-то, наказала просыпаться, бриться и тому подобное.

— Верного я уже покормила. Осталось нам покушать и можно приниматься за хозяйство.

— Ника, я прогуляюсь по лесу, разведаю окрестности. Возможно понадобятся ещё дрова.

— Не заблудись, любимый. Я тебе водички в бутылку приготовлю. Собак идёт с тобой!

— Его имя Верный. — уже не пытаюсь исправить её речь.

Обычный деревенский завтрак, безо всяких изысков, с чёрным хлебом, с маслом, которое нам предложила девушка на велосипеде, направлявшаяся в район на рынок. Меня тогда удивило — масло завёрнуто в простую бумагу, на ней ручкой написана цена, девушка сверила надпись и цифры достоинства купюры.

Ника попросила следующий раз привести молока и, если есть, сливки. Дала девушке стеклянную банку с крышкой и пластиковый контейнер для сливок. Тогда я торопился проводить постояльцев, поэтому даже не познакомился с селянкой.

Сегодня я пошёл пожелать счастливого пути отъезжающим. Как заведено — просьбы ставить лайки, рассказывать всем, что на трассе Пермь — Тюмень им можно остановиться в нашем мотеле. В это время как раз и подъехала сельчанка, и я успел подойти до того, как она собралась в путь. На ней мешковатая одежда из грубой ткани, чистая, но окрашена в грязный серый цвет. Юбка, скрывающая ноги. Верх, то ли рубашка, то ли ночнушка, лежит на бесформенных плечах, не позволяет оценить размер грудей. Серый, но уже посветлей платок, плотно укутавший голову девушки, спрятал волосы.

— Здравствуйте, девушка. Меня зовут Павел, моя супруга Вероника. А это наш пёс Верный.

— Я Настя. — не поднимая на меня лица, покраснела девушка.

— Настя, сколько мы должны за молоко и сливки? — спросила Ника.

Девушка опять показала написанное на крышке стеклянной банки с молоком и на листке, прикреплённом к полиэтиленовой упаковки трёхсот граммового контейнера.

— Можно я уже поеду? Пока ещё дотелепаю до города… — девушка опять сверила надписи и достоинства купюр. Я ещё подумал: «А если цена не кратна сотни? Если монеты?».

— Да, Настя. А на обратном пути остановитесь?

— Нет. Дома сёстры больны. Папенька больно строгий, сам не сидит и другим послабки не даёт. До свидания.

— Настя, мы хотим ещё сделать заказ. На полчасика остановитесь. Хорошо?

— Полчаса? Ладно. — и она быстро уехала в райцентр.

— Я думаю ей лет пятнадцать, такая хрупенькая, ещё тощее Веры. Откуда она ездит?

— Из леса вернусь к обеду, если она без меня приедет…

— Хорошо, родной. Я поняла.

Верному, судя по начавшим седеть брылам, лет семь. Потомственный дворянин, ростом с овчарку, хвост — метёлкой. Окрас серый с белыми и чёрными пятнами. Шёл рядом со мной, как телохранитель — чуть спереди и с левого бока. Он подчинялся закону природы — сердце самый важный орган, его в первую очередь захочет поразить противник. Бурелом начал попадаться практически сразу, как только вошёл в лес. Ель, сосна, осина. Ну, вот и разведал где можно брать лес на дрова. Походил ещё. Набрёл на большую плантацию… малины. Отметил на смартфоне точку GPS.

Я заметил, что во мне стали проявляться хозяйственные интересы. Когда я спросил у мамы об этом, она посмеялась и сказала, что это во мне кержацкая кровь проснулась. Вот и сейчас с малины, я перескочил на варенье, с варенья на сахар. Подумал пока не сезон заготовок, может закупить пару мешков. Нужны банки. Банки — это также соления. И процессор погнал меня в такие дебри, что тут требовалась помощь Верочки.

— Верный, помнишь дорогу домой? Веди!

Мой молчаливый друг, вильнул хвостом, повёл обратно. Недалеко мы ушли — пять минут и показался мой хутор. Ника развешивала бельё, стоя к нам спиной. Верный подошёл к ней, вильнул хвостом, задел по ноге. Женщина вздрогнула, но не испугано, а от неожиданности.

— Быстро вы! Даже любовника не успела выпроводить. Сидит в доме, в шкафу. Там полиционер, тебя ждёт. — и шутки у неё получались не смешные, но нежные.

— Здравствуйте! — офицер вышел из дома. — Старший лейтенант полиции Голиков Андрей. Я ваш участковый. Хожу знакомлюсь с жителями своего участка. Можно посмотреть ваши документы?

— Ника…

— Уже заварила.

— Пройдёмте в дом. — пропустил вперёд Нику, зашёл сам. Городской этикет пропал с желанием покуролесить на дискотеках.

Я показал свой паспорт гражданина Украины. Ника подала свой паспорт. Лейтенант сверил фото с нашими лицами, записал в журнал наши данные.

Задал, как мне показалось, провокационный вопрос.

— Вероника Николаевна, вы в качестве кого здесь гостите?

— Она сестра моей жены, которая вместе с моей мамой сейчас в отъезде. — решил не давать повода задать следующий вопрос: «А вы знаете что за совращение…?». Но он всё-таки задал.