Галина Чередий - Перерождение [СИ]

Мои глаза начали закатываться, в них стремительно потемнело, все царапания и брыкания были бесполезны.

— У вас, смотрю, в порядке вещей нарушать законы! — еще более зло сказал блондин, ударил по руке, удерживавшей меня, и я рухнула на пол, когда пальцы бугая разжались.

— Да ты вообще рамсы попутал бить меня! — взревел он и развернулся, отбрасывая мой довольно увесистый обеденный стол. — Я тебя сейчас порву на хрен!

— Можешь попытаться! — огрызнулся второй, становясь в оборонительную позу. — На вашей стае и так косяков хоть отбавляй, давай добавь к ним еще и нападение на напарника во время совместного патруля. Кстати, о попытке умертвить уже начавшую изменяться жертву, не дожидаясь вердикта альф, я тоже сообщу.

Я лежала на полу у их ног и пыталась вернуть себе способность дышать и видеть, одновременно шалея от услышанного. Что они несут вообще?

— Да какой смысл с ней возиться? — верзила продолжал рычать, но было заметно, что в разы сбавил обороты и готов отступить, за что я испытала внезапное чувство благодарности к блондину. — Уже сколько лет ни одна стая не берет себе измененных баб. Из мужиков хоть каких-никаких бойцов воспитать есть шанс, а эта — обуза просто!

— Не тебе это решать! Положено притащить на нейтральную территорию, значит, притащим. Дальше не наша забота!

— Кто вы такие, и какого черта вам надо? — наконец смогла сипло выкрикнуть я, отползая к стене.

Оба проследили за моим маневром пристально, как хищники, готовые броситься, но продолжили свой спор, совершенно игнорируя мой вопрос.

— Да ты посмотри на нее! Мелкая, жалкая, как только одичалый умудрился не убить ее с первого же укуса — ума не приложу! Таскаться с ней — только время тратить, вместо того чтобы этого засранца выслеживать! — настаивал здоровяк.

— Ну так и выслеживай, я сам ее отвезу, — невозмутимо ответил второй и глянул на меня чуть внимательней, но от этого резко захотелось прикрыться одеялом. — К тому же смазливая мордашка, блондиночка, фигурка вроде не отстой, может, после изменения, как покрепче станет, кто-то и позарится на нее.

— Да не смеши! Оборот ей ни роста, ни веса не добавит, а в ней метра полтора! Натянешь как следует — и пополам порвется! — глумливо заржал «шкаф с антресолями». — Прибить на месте — и забыть.

— Эй, придурки, а ничего, что я прямо здесь? — Кое-как удалось все же подняться, и я стала смещаться, в надежде добраться до ящика с ножами.

— Ткнешь в меня чем-нибудь — и я сломаю тебе обе руки! — отрывисто, но как-то беззлобно, будто о погоде говорил, бросил мне блондин, удостоив еще одним кратким взглядом, и снова вернул все свое внимание оппоненту: — Я сказал, что сделаем все, как положено, и точка.

— У тебя нет власти приказывать мне! — рыкнул бугай. — Мы на равных.

— Вот именно. Попробуешь нарушить правила — и я имею право покалечить тебя без всяких последствий!

— Да кишка тонка, щенок видидовский! — и оскалился. Именно оскалился, причем как-то совершенно не по-человечески.

— Испытай меня, боров руготский! — отзеркалил его второй, добавляя в происходящее еще больше сюрреализма. Может, у меня бред? Господи, пусть так и будет, пожалуйста!

Однако бред там или нет, но как же жаль, что эти двое полностью перегораживали своими тушами путь к двери. Судя по тому, как они были заняты, сверля друг друга взглядами, мне удалось бы без проблем ускользнуть. Это противостояние сопровождалось еще и взаимным низким рычанием, от которого, казалось, вибрировали мои внутренности и тихо позвякивала посуда. Что вообще происходит? Чем таким умудрилась наградить меня поганая псина, чтобы подобные глюки посетили?

— Хочется — возись, — наконец прервал сражение взглядов и характеров громила и пошел прочь с моей кухни, похоже, совершенно теряя интерес ко мне. — А я займусь чем-то действительно стоящим усилий!

— В твоих интересах пойти со мной тихо и добровольно, — повернулся ко мне блондин, не мешкая.

— А если нет?

— Я тебя вырублю и отвезу. В принципе, так даже удобнее. — Он шагнул ближе, и я подняла руки в жесте капитуляции и замотала головой.

Если меня потащат сейчас не пойми куда и зачем и воспрепятствовать этому не могу, то предпочитаю быть в сознании.

— Могу я хоть одеться… не знаю… взять личные вещи? — указала красноречивым жестом на свою пижаму.

— Смысла нет. Даже если бы твоя одежда не превратилась в лохмотья в момент обращения, у тебя все равно, скорее всего, не будет даже времени, чтобы поносить ее позже. Полнолуние завтра, так что осмотр и выбор всех отловленных пройдет уже послезавтра утром, когда вы покажете себя разок. Этого достаточно.

— Понятия не имею, о чем ты, и почему это значит, что я должна выйти из дома почти голышом! — создавая иллюзию покорности, однако, пошла за ним.

Блондин преспокойно повернулся ко мне спиной, будто нисколько не опасался никаких сюрпризов. Напрасно.

— Я о том, что у тебя, — он окинул через плечо меня пренебрежительным взглядом с ног до головы, — почти нет шансов быть выбранной какой-нибудь стаей. Разве что кто-то поведется на твою внешность куклячую и решит, что ты сойдешь в качестве постельной жевательной игрушки. В противном случае тебя и остальных отбракованных умертвят. Так что одежда и вещи тебе точно ни к чему.

В этот момент мы поравнялись с вешалкой в прихожей, где под вещами у меня хранилась бита. Толком и не помню, что привело к ее покупке давным-давно, но она стояла там, кажется, уже вечность и ни разу не использовалась ни по какому назначению. Но, видно, настал ее звездный час. Стремительно нащупав рукоять, выдернула ее и, размахнувшись, насколько позволяла теснота прихожей, шарахнула по затылку блондинистого верзилы. Удар был тот еще, судя по тому, как сотрясение отдалось во всех моих болячках. Но, вместо того чтобы рухнуть на пол, блондин развернулся, совершенно без труда, плавно уклонился от моей второй попытки его вырубить и выдернул биту из рук, похоже, даже нисколько не напрягшись.

— Вот так и знал, что с тобой будут проблемы! — проворчал он и молниеносно ударил меня в подбородок, гася свет сознания.

Как же гудело в голове! Бедные боксеры, которым приходится частенько получать по бороде! Это как же у них-то в бошках должно грохотать! Только некоторое время спустя я поняла, что неясный гул был не в моей черепушке. Это звук множества голосов. Открыв глаза, первым делом осознала, что лежу на спине, надо мной решетка, а много выше нее — сводчатый металлический потолок. Повернувшись на бок, и там увидела решетку. Я в долбаной клетке! Как какое-то животное. Резко села и подождала, пока замельтешившие черные пятна исчезнут. Итак, что же мы имеем? Огромное помещение, похоже, какой-то ангар или склад с окнами под потолком, метрах в четырех от пола. Ряды клеток вдоль обеих стен, таких же, в какой была заперта я, и большая часть из них не пустовала. Около трех десятков парней, довольно крупных и мускулистых, ходили в них из угла в угол, сидели или просто лежали на полу. Многие негромко переговаривались. Одежда у некоторых была в бурых потеках и пятнах, кое-кто сильно зарос, будто не брился достаточно долгое время, но кто-то выглядел вполне себе респектабельно. В дальнем конце этого ангара виднелась большая дверь, даже, скорее, ворота, куда бы легко въехала машина, на одной из стен висели свернутые шланги, и больше, в принципе, смотреть было не на что.