Две судьбы

Затем настал черед Элен. Повиснув на столбе напротив старшей сестры, та испытывала мучительную боль. Грани бруса впились в подмышки, растянутая грудная клетка мешала дышать. Ее твердые груди с упругими сосками были выпячены вперед. Раздался голос Юсуфа:

— Вынь им кляпы. Я хочу слышать их стоны и крики. Ну-с, милые дамы, пора превращаться в рабынь. Сначала вам вставят в ваши соски вот эти кольца. Затем вам поставят мое клеймо, догадайтесь куда? Ха! Ха! Ха! Не знаете?! На ваши прекрасные киски. Давай, начни с младшенькой.

— Слушаюсь, хозяин! Ха! Иголка уже нагрелась.

Остановившимся взглядом Элен наблюдала, как Саид, зажав в руке стальную иглу на деревянной рукоятке, довольно хихикая, направился к ней. Жесткие пальцы ухватили ее сосок, раскаленная игла приближалась все ближе…

— А-а-а-а-а! Н-е-е-е-е-ет! А-а-а-а-а-а!!!

Слепящая боль пронзила ее левую грудь. Несчастная кричала непрерывно, пока игла, шипя и остывая в ее плоти, протыкала сосок.

— Н-е-е-е-т! Пожалу-у-у-у-у-ст-а-а-а! Н-е-е-е…

Голова Элен поникла, и девушка потеряла сознание.

— Глянь хозяин, квелая какая-то.

— Проверь, дышит? Хорошо, оставь ее пока и займись черненькой.

« А-а-а-а-а-а!» Кто-то кричит. А кто? И где я? Господи, как больно! Мама, мамочка помоги, господи! «Не н-а-а-а-до!» Так это же Эмили! Господи ведь мне…»

Сознание вернулось к Элен, и тут же в раскаленный мозг ворвался жуткий крик:

— А-а-а-а-а! Что вы делаете-е-е-е! Не надо! Господи, а-а-а-а-а-а!!!

Подняв затуманенные глаза, Элен увидела орущую сестру. В обоих сосках Эмили блестели массивные кольца. НО ГЛАВНОЕ!!! На гладком девчачьем лобке ее сестры краснело выжженное клеймо! Ее мучители стояли рядом и насмешливо обменивались впечатлениями. Обернувшись, один из них, по-моему, это Саид, довольно сказал:

— Хозяин, белая сучка очухалась, продолжим?

— Да, конечно!

— Не надо!!! Прошу вас!!! Нет! Н-е-е-е-е-е-е-т! А-а-а-а-а!!

Потерять сознание второй раз ей не дали. Саид несколько раз жестко хлестнул ее ладонью по лицу, и, добившись осмысленного взгляда, выдернул иглу из правого соска. Взяв два кольца, он продел их в отверстия в сосках, соединил концы и вставил крошечные штифты. Сдавив их массивными клещами, Саид расклепал концы штифтов. Теперь снять кольца можно было, только распилив их надвое. Довольно подергав за кольца, негр отправился к жаровне за клеймом.

— Ну, как тебе колечки, английская сучка?! Очень удобно! Стоит дернуть за кольцо, и самая строптивая сучка превращается в покорную овечку. А теперь клеймо! Понимаете, мисс, теперь вы моя скотинка, а скотину, как знаешь, клеймят!! Хе! Хе! А вот и Саид!

Улыбаясь, тот подходил, держа в руках раскаленное добела клеймо. Рисунок представлял собой полумесяц, между рогами которого была выведена какая-то арабская буква.

— Видишь, это моя монограмма! Ее ты будешь носить до конца своей жизни! Давай!

Стиснув зубы и закрыв глаза, Элен ждала неизгладимого укуса раскаленного железа. И он наступил, ЭТОТ укус! Боль была такая, что у девушки перехватило дыхание! Раздалось шипение. Это шипел металл, остывая в НЕЙ! Непреодолимая сила разжала ее челюсти и исторгла жуткий вопль:

— О-о-о-о-о!!! А-а-а-а-а-а-а!! Госпо-о-о-о-о-ди!!! Н-е-е-е-е-т!!!

Клеймо отдернули. В лицо и на лобок плеснули ледяной воды. Однако несчастная девушка продолжала кричать. Подойдя к ней поближе, Саид резко ударил под ребра. Крик Элен захлебнулся, подняв голову, она обвела мучителей затуманенным взглядом.

— Прекрасно, Саид, теперь ошейники.

— Да, хозяин.

Элен почувствовала, как ее голову рывком поняли за волосы, шею охватило что-то холодное и тяжелое. Щелкнул запираемый замок, и гордая английская леди превратилась в рабыню Абдарахмана бен Юсуфа! От понимания этого Элен глухо застонала сквозь зубы. Очень болело клеймо, впечатление было, что там содрали кожу. Массивные, в полтора дюйма кольца оттягивали соски. Под ухом раздался вкрадчивый голос Юсуфа:

— Ну что, христианская собака, теперь ты поняла КТО ты? Отвечай, сука!!!

— Д-д-да.

— Хозяин!

— Да… хозяин.

— Так кто ты?!

— Я… я рабыня… хозяин.

— Ты МОЯ ничтожная рабыня для моих сексуальных извращений! Повтори!

— Я… ваша ничтожная рабыня, хозяин. Я… — из горла Элен вырвались отчаянные рыдания. — Я ваша рабыня для извращений.

— Хорошо! Теперь ты это поняла. Запомни, Англия и Лондон для тебя больше не существуют! Никто, повторяю, никто тебе не поможет! Поняла, рабыня?!

— Да, хозяин.

— Отлично! Саид, развяжи ее.

Как только Саид развязал веревки, Элен со стоном рухнула ничком. Руки отказывали повиноваться, плечи нестерпимо болели. Прижав воспаленные соски к холодному полу, она чувствовала, как уменьшается боль от проколов. Рядом слышался голос Юсуфа, задававшего те же вопросы Эмили. Потом послышался глухой удар, что означало, что старшая сестра признала себя рабыней. Однако долго понежиться ей не дали:

— Встать, рабыни! Саид, свяжи их, пусть пару дней побудут здесь, в клетках! Так, сегодня понедельник, приведешь их в четверг. Перед этим вымоешь сучек. Пока, красавицы, — с этими словами Абдарахман бен Юсуф покинул каземат.

— Эх, жаль, вы девственницы, — сокрушенно покачал головой Саид. — А то развлеклись бы!

Крепко связав запястья девушек, он подвел сестер к маленьким, полтора на полтора метра клеткам из толстых железных прутьев. Войти в клетку можно было, только встав на колени. С трудом, мешали связанные руки, Элен заползла в клетку. Глотая слезы, она наблюдала, как Саид пинками затолкал в соседнюю клетку Эмили и запер ее на висячий замок.

« Вот и все! Господи, за что это нам?!! Что с нами происходит? Ведь это Я, дочь английского аристократа, признала себя… и КЕМ? РАБЫНЕЙ! Я — рабыня!!! Посмотрел бы сейчас Джеймс на меня! Голая, с кольцами в сосках, с клеймом на теле и в ошейнике… Надо было соглашаться на его предложение… Дура я, дура! Что теперь с нами будет? Юсуф сказал, что мы предназначены для секса… Господи, помоги нам! »

По мозаичному полу прекрасного дворца быстрым шагом шел высокий, плотного телосложения человек в традиционной мавританской одежде. Густая, черная борода, пронзительный взгляд и властные манеры. Главный дворцовый распорядитель — это вам не просто так! Это фигура!

Звали этого человека Бен-Хассам. По своей жестокости он уступал только своему повелителю — Бен Юсуфу. Все служанки и дворцовые рабыни не раз испытывали на своей шкуре, причем в прямом смысле этого слова, необузданный нрав Бен-Хассама. Редкий день обходился без жестокой порки или еще более жестоких наказаний. К услугам Хассама было несколько палачей — негров племени короманти. Особенно выделялся Абдалла — огромный негр, чудовищной силы. Хотя палачи тоже были рабами, но природная свирепость вкупе с неслыханной жестокостью и вседозволенностью, делали из них жуткое орудие страха для остальных невольников и невольниц.