Две судьбы

После купания сестер высушили мягкими полотенцами, и сытно накормили. Затем Фатима отвела их в маленькую спальню, уложила на кровати и, накрыв пушистым одеялом, тихо удалилась. Глаза Элен и Эмили слипались, так что буквально через минуту обе девушки спали крепким сном.

Разбудили их ближе к вечеру. Фатима с помощницами тщательно расчесали волосы, одели ошейники. Запястья заведенных назад рук охватили широкие кожаные браслеты с хитроумными замками, соединенные короткой цепочкой.

За всеми этими приготовлениями наблюдал чернобородый человек, к которому Фатима относилась с подобострастием. Ощупав груди, бедра и ягодицы девушек он буркнул:

— Этой, — показав на Элен, — кольцо в рот. Дюже он аппетитный! Хе! Хе! Хе!

— А этой, господин?

— Черненькую? Оставь, как есть!

Угодливо кивнув головой, Фатима взяла из шкатулки массивное стальное кольцо с прикрепленными к нему кожаными ремнями и повернулась к Элен:

— Ну, милая, давай, открой ротик. Нет, нет — пошире! Еще шире… вот умница. Так, а теперь ремешки затянем… — и уже шепотом, — когда господин закончит, постарайся все проглотить, а не то…

Кольцо туго вдавилось в рот, не позволяя Элен сомкнуть челюсти. Ее сочные губы обрамляли сверкающую сталь, наводя мысли на долгий оральный секс.

— Ладно, сучки, идите за мной, и помните — ваша жизнь здесь наполовину зависит от меня. Вперед!

Массивная резная дверь мягко отворилась. Перед взором Элен предстала большая комната, утопающая в роскоши. Центром апартаментов была огромная кровать с балдахином, на которой возлежал сам хозяин дворца — Абдарахман бен Юсуф. Однако в комнате он был не один. Рядом с кроватью стоял массивный негр с опахалом, с другой стороны — две чернокожие рабыни, стоя на коленях, держали подносы с яствами и кувшинами.

Сводчатый потолок опирался на галерею резных столбов. К каждому столбу была прикована обнаженная девушка. Большинство были прикованы за ушки на ошейниках, и могли сидеть, однако две рабыни стояли на цыпочках, высоко вздев руки. Возле каждой стоял палач с длинным бичом, и время от времени наносил удар по голому телу. После каждого удара, девушки вскрикивали и умоляли их пощадить. Это называлось «баттонадой», и являлось одним из распространенных видов наказания непослушных. Особенностью этого вида наказания было то, что рабыня не знала, когда будет нанесен следующий удар, поэтому была всегда напряжена, что делало наказание еще сильней. Часто при «баттонаде» девушкам завязывали глаза и вставляли кляпы.

Ведомые Хассамом Элен и Эмили остановились в шаге от кровати.

— А-а-а, Хассам! Привел сучек, это хорошо! Ну-с, милые дамы, давайте знакомиться. Как тебя зовут, сука?!

— Эмили Уотер…

— Стоп! Запомни тварь, у рабов и рабынь нет фамилий — только клички! Поэтому теперь тебя будут звать Амила. Поняла?

— Да… да, господин.

— Как звать тебя, сучка?

— Амила, господин.

— И кто ты?

— Я… я ничтожная рабыня, господин.

— Хорошо! А как ЗВАЛИ твою сестренку?

— Элен, господин.

— Теперь она будет Айлин, ясно?

— Да, господин.

— Мне сказал, что и ты, и твоя сестра еще девственны?

— Да, господин.

— Прекрасно. Тебя я сделаю женщиной сам. А твою сестру… твою сестру… Ага! Ее ТЫ лишишь девственности! Ей, кто там! Рабскую дыбу сюда, живо! Амила, сюда, ко мне!

Элен с ужасом наблюдала, как ее любимую сестру поставили на четвереньки, предварительно сковав руки спереди. Ноги Эмили были широко раздвинуты, поясница прогнулась, оттопыривая ягодицы. Встав позади своей жертвы, Юсуф схватил ее за волосы и рывком запрокинул голову, так, чтобы Элен могла видеть искаженное болью лицо сестры, и одним толчком вогнал свой внушительный орган в девственное влагалище.

Эмили лишали девственности не так, как это делает любимый, желая доставить своей милой не только боль, но и наслаждение. Ее грубо и цинично насиловали. С каждым толчком из перекошенного рта Эмили вырывались хриплые стоны, все ее лицо было залито слезами.

— Не-е-е над-о-о-о! А-а-а! Пожалуйста-а-а-а! Умоляю, не н-а-а-а-до!!!

Толчки становились быстрей и чаще, и, наконец, по отвратительному лицу Бен Юсуфа пробежала судорога наслаждения. Эмили почувствовала, как тугая струя хлынула в нее, обжигая истерзанное влагалище.

— О-о-о! Хорошо-о-о-о! Уф!

Выдернув свой член из Эмили, Юсуф блаженствуя, откинулся на подушки. Эмили же рухнула навзничь, сотрясаясь от рыданий.

Тем временем два палача внесли Х-образную конструкцию. По знаку Юсуфа, негры подхватили Элен и потащили к дыбе, довольно скалясь от предвкушения любимого зрелища. Через несколько мгновений Элен была распята на дьявольском снаряде. Руки были крепко прикручены к балкам, а ноги раздвинуты так широко, что девушка не могла сдержать слез и жалобных стонов. Дыба стояла почти вертикально так, чтобы жертва могла все отчетливо видеть, что с ней делают.

Юсуф посмотрел на содрогающуюся у его ног рабыню. Взяв с кровати легкий хлыст, он с силой хлестнул по спине Эмили.

— Хватит реветь! Ты теперь женщина, радоваться должна. Ха! Ха! Ха! Видишь, твою сестренку уже приготовили. Вот, возьми, — он протянул той деревянный фаллос. — Пора и ее женщиной сделать.

Всхлипывая, та уставилась на чудовищных размеров предмет. Неизвестный резчик мастерски сделал копию мужского детородного органа. Гладкая головка, вздутые вены, оплетающие массивный ствол — все было как в настоящем.

— Ну, чего встала?!! Давай, вставь ей! Только сначала разогрей ее, чтобы сучка потекла! А то я его тебе в жопу вставлю!!! Быстро сука!!

Еле держась на ватных ногах, Эмили подошла к распяленной сестре.

— Ну!!!

Опустившись на колени, Эмили тихо прошептала:

— Прости Элен… прости, моя девочка…

Элен почувствовала горячее дыхание Эмили на своей киске. Упругий язычок коснулся ее нежных губок, прошелся по клитору, и устремился внутрь ее лона. По телу пробежала приятная волна, и сразу заныло внизу живота.

« Господи! Да я прирожденная шлюха!!! Стоит меня коснуться ТАМ, и желание переполняет меня. О-о-о! Как хорошо! Господи, Эмили, не останавливайся, пожалуйста… »

Эмили почувствовала, как напряглось тело сестры. Ее нижние губки набухли, и стали упругими, клитор затвердел. Продолжая ласкать сестру, она ощутила вкус любовного сока, обильно увлажнившего вход в Элен.

— Ха! А сучка-то уже мокрая! Эй, Амила, хватит, давай вставляй ей!

Элен почувствовала, как в ее лоно уперлось что-то большое и твердое. Это «что-то» раздвинуло ее нежные губки, и стало вдвигаться в нее. Дергаясь в своих путах, девушка пыталась хоть как-то отодвинуться от этого «нечто».

Эмили с силой вдавила член в сестру, наблюдая, как сначала головка, а потом и ствол погружаются в Элен. Почувствовав легкое сопротивление, она нажала посильней, и тут же раздался мучительный стон Элен. По внутренней стороне бедер потекли две тонкие струйки крови. В испуге Эмили выпустила член из рук и повернулась к Юсуфу.