Катарина Бовино - Умник и Хулиган. Закрыться в аудитории

Я не уверен, но вполне возможно, что я тихо простонал в ответ на его оскароносную речь.

***

Манная каша с комочками, хрустящая скорлупка от яйца в омлете, молочная пенка в чашке с какао…

Мало кто знал, насколько я был азартным человеком. Но дураки те, кто считают, что отличная учеба – это исключительно признак занудства. Тут ведь нужно не только выполнять все задания в срок. Нужно иметь некий мотор внутри, который будет заставлять раз за разом выбирать дела, а не развлечения. У кого-то таким мотором становились строгие родители, но не в моем случае. Победа может быть разной. Иногда это оценка.

Иногда это отсутствие стояка.

Шаурма из кошатины, чебуреки, которые трогали грязными руками, бургер, заправленный майонезом, в который кончили…

Вот черт.

Не та мысль.

Я зажмурился и ощутил, как в штанах становится тесно. Понятное дело, что не фантазии о кулинарных изысках так на меня повлияли. Просто Марк, это сущее наказание, так прижимался ко мне, был таким теплым, мягким и вместе с тем сильным, просто офигенным. И почему я сбежал в тот раз, когда мы оказались столь же близко в прошлый раз? Теперь я не мог вспомнить, почему сбежал.

Да ладно. Вру. Интересно, как часто я врал сам себе? Конечно, я отлично помнил, как мне было плохо тогда. И от стояка, который появился то ли на плохо знакомого сокурсника, то ли на банки с помидорами, лучше не становилось. Но теперь все было иначе, потому что у меня встало вторым. Мысль о том, что Марк может хотеть меня, была отчего-то настолько приятной, что вышибала все остальные мысли. Разумного во мне осталось процентов шестьдесят от силы.

– Что ты делал, чтобы у тебя не встало? – спросил я.

Я был ниже Марка где-то на полголовы, поэтому все, что я произносил, я как бы выдыхал ему в шею. Он приятно пах. Хотелось то ли укусить, то ли лизнуть.

– Ничего? – удивленно переспросил он. – А что? А ты мухлевал? – фыркнул Марк.

– Это не обман, – отозвался я. – Особенно если бы у меня все получилось. Ты знаешь, что мы сейчас заняты чем-то странным?

– Я знаю, что ничем странным, как ты выразился, мы не заняты, – хмыкнул Марк. – Это нормально. Ты разве не в курсе?

– Я не знаток.

– Не обжимался до этого с парнями?

– Ни с кем, – признался я, хотя ни кому другому я бы так честно не ответил бы.

– Тогда не буду ничего делать.

– В каком это смысле? – не понял я. – А что ты бы мог сделать?

– Например, так, – усмехнулся Марк, а затем чуть поменял позу и вжал мне колено в пах.

– Блять… – выдохнул я, потому что цензурных слов не осталось совсем.

– Вот. Не буду.

Мое сердце быстро-быстро билось где-то в горле. Я подумал, что мы не можем вот так продолжать стоять вечно. Рано или поздно нужно будет что-то сделать. Продолжить, к чему я был не готов. Или отлипнуть друг от друга, чего не хотелось катастрофически. Мысли в моей голове становились все быстрее, путаней… и тут вдруг заиграла громкая мелодия. Я шарахнулся назад, больно ударившись спиной о полку. Что-то загремело, задрожало наверху, а в следующую секунду на нас посыпали ведра и посыпалось что-то вроде стирального порошка. Я задергалась, пытаясь отряхнуться, еще раз ударился и…

– Сав, замри, – рявкнул Марк.

Я послушно остановился.

– Это мой будильник, слышишь?

– Угу…

– Пять минут прошли, – добавил он.

– На мне какой-то порошок, – прошелестел я. – Он в носу и во рту. Я умру?

– Что?

– Ну… – я опять почувствовал, что задыхаюсь. Я не мог вдохнуть в принципе, но мне становилось еще хуже от мысли, что вместе с воздухом я вдыхаю этот порошок, что высыпался на нас. – Я… я…

– Сав?..

– Нельзя вдыхать моющие средства, – все-таки выдал я. – Это – смерть.

Секунду было тихо, а потом Марк начал ржать. Я возмущался, потом бил его ладонью по груди и плечам, но ничего не помогло.

– Ты идиот, – заявил он. – Я тоже весь в этом сраном порошке. Мы от этого не сдохнем.

– Но я читал статью в интернете…

– Нет, – хмыкнул он, а потом нажал на свой мобильный, видимо, специально, чтобы я видел, что он делает.

Марк провел ладонью по своим губам, потом также нагло по моим, а затем наклонился ко мне и коротко поцеловал.

– Что за херню ты творишь?

– Я без языка, – пожал он плечами. – И мы будем жить. Теперь важный вопрос. Тетрадь на пружине есть?

Пока Марк драконил мою тетрадь и делал из пружины отмычку, я повторял про себя примерно следующее: я не умру, меня поцеловал парень, я не умру, меня поцеловал Марк, мы, наверное, не умрем, но меня точно поцеловал парень.

Наконец, дверь поддалась, и я тут же выбежал в пустой коридор.

– Эй! – окликнул меня Марк. – Знаешь, что на нас упало?

– Крысиный яд?

– Крахмал, Савва. Крахмал.

Я прикрыл глаза и простонал. Может быть, Марк подумал, что я от облегчения или от осознания собственной тупости. Но на самом деле я просто подумал: могли бы и с языком поцеловаться, не так ли?

Мы медленно брели по пустому коридору, изредка бросая друг на друга заинтересованные взгляды. В эти часы в университете уже не шли лекции у дневного отделения, но многие преподаватели остались в здании, потому что им еще предстояло читать вечерникам. К тому же работал спортзал, куда я не ходил чаще, чем было необходимо для зачета.

– Ты играешь в футбол? – спросил я Марка.

– Не-а.

– Баскетбол?

Он фыркнул.

– Что за вопросы, Сав? Хочешь узнать, в хорошей ли я форме?

– Ну… – протянул я, чувствуя, как слегка краснею. – Нет. Вроде как считается, что люди, которые выглядят как ты, в хорошей форме. Вроде того.

– А ты сам как думаешь?

Я пожал плечами. Если честно, я не особо думал о подобном. Мне нравилось, как Марк выглядел, но говорить об этом ему я не собирался. По крайней мере, не сегодня.

– В баскетбол тоже не играю, – сдался Марк, так и не дождавшись ответа от меня. – В школе было дело. Но я не особо люблю командные виды спорта.

– То есть, ты одиночка?

– Волк-одиночка, – согласился Марк, а потом запрокинул голову и завыл.

Я тут же стукнул его рукой по плечу.

– Ты придурок-одиночка, – буркнул я. – Что ты творишь? В универе еще есть люди. Сейчас кто-нибудь услышит, как ты воешь, и нас выставят вон. Это не считая того, что мы кладовку сломали.

– Не кладовку, а всего лишь замок в нее, – хмыкнул Марк, а потом неожиданно потер плечо.

А я думал, что ударить больно просто неспособен.

Что до кладовки, то когда мы вывалились из нее, очень скоро выяснилось, что замок больше не работает. Марк какое-то время пытался привести его в чувства, но, наконец, сдался. Мы аккуратно расставили все, что уронили. Затем нашли скотч и заклеили им дверь снаружи, чтобы она не оставалась открытой нараспашку. Меня так и подмывало зайти в учебную часть и во всем признаться, но Марк быстро осадил меня. Он спросил, как я собираюсь объяснять сломанный замок. И, правда, как? Не мог же я сказать, что мы пошли в кладовку проверять, встанет ли у меня. А без этой истории все выглядело так, будто мы решили ограбить родную альма-матер. В общем, хоть мне и претил такой подход, пришлось все оставить как есть.