Кэтрин Батт-Шталь - За пределами любви

Любовь и боль всегда были совместимыми понятиями в её представлении о чём-то вечном. Она не понимала этого, и эти мысли посещали её не так редко, как бы того хотелось. Эти же чувства всякий раз приводили её к пустому холсту, предлагая единственную возможность выразить всё то, что заперто где-то очень глубоко. Та бесконечная влюблённость, которую она, казалось бы, никогда не испытывала, заставляла её брать краски в руки и открывать двери во внутренний мир, где таилось гораздо больше, чем кто-либо мог знать наверняка. Всё всегда было более чем странным, и Анита считала, что именно это запирало её сердце на замок, не позволяя что-либо почувствовать в присутствии других девушек. До встречи с Ребеккой.

– Чёрт! – Анита откинула одеяло и зажгла стоящий рядом светильник, потирая прищурившиеся от яркого света глаза. В её голове сейчас было слишком много всего, чтобы она смога уснуть в ближайшее время. Анита зашагала в свою мастерскую, где её разум всегда исцелялся, позволяя отдохнуть от того безумия, которое всё чаще начинало проникать в её жизнь.

Анита включила свет в просторной комнате и блаженно вздохнула от ощущения свободы, которая умела укутывать цветным миром её творческую душу в месте, где та всегда чувствовала себя в своей стихии. Она поставила новый холст на давно запачканный красками мольберт и пододвинула к себе небольшой столик, на котором лежал десяток разновидностей простых карандашей.

Сколько себя помнила, Анита никогда не задумывала заранее, что именно напишет на ожидающей её белой поверхности. Идеи были всегда, но лишь неизвестность добавляла ей интереса к предстоящей работе. Та самая необходимая ей увлечённость появлялась только после полного расслабления, если не сказать некой медитации, которая позволяла её рукам порхать над белоснежной бумагой и выражать всё то, что любые слова были бы бессильны выразить.

Анита позволила своим чувствам открыться, и только после этого рука подняла карандаш, и на безупречном холсте появились первые линии. То видение, которое светилось в её мыслях, начало постепенно заполнять пустое пространство, лишь в этот миг оставляя все вопросы и тревоги где-то там, с обратной стороны закрытой двери, где её продолжал ожидать реальный мир.

– Не говори мне не трогать её, я к ней не лезу! Это она меня достаёт, – проворчала Шейла, кинув резиновый мячик так сильно, что Мерлин, прежде чем броситься вдогонку, посмотрел на неё, как будто говоря: «Ты в своём уме?»

Анита остановилась, чтобы сделать пару снимков того вдохновляющего сиренево-розового заката, который этим вечером несомненно был способен покорить сердце любой романтической натуры.

– Ты цеплялась к Лисе по любой мелочи. И если бы я не знала тебя лучше, то решила бы что она тебе очень сильно понравилась, и теперь ты бесишься потому, что Лиса не вешается тебе на шею, как все те двуногие представители прекрасного пола из клубов с арахисом вместо мозгов.

Уши Шейлы покраснели, когда она услышала дразнящие нотки в голосе подруги.

– Не смей даже предполагать подобные варианты. Я знаю, что Лиса не из тех, кто предпочитает мимолётные интрижки, и что нам с ней не по пути на этом поле боя. Она… она просто бесит меня! – Шейла развела руками, будто бы это заявление должно было всё более чем красноречиво объяснить. Она вообще не понимала, как они дошли до обсуждения этой мелкой вредной выскочки, к которой у неё были смешанные чувства: сочетание привычной игривости, небольшого бешенства и совершенно необоснованного смущения. К тому же веселье в сверкающих глазах Аниты каждый раз после её реакции на эти разговоры начинало её раздражать. Пора было сматываться с этой провокационной территории.

– Опустим детали с участием остроязычной фурии с её ручной крысой-вампиром и поговорим о прекрасной леди, которая всё-таки умудрилась дотронуться до твоего замороженного сердца. Так что же именно у вас там происходит? Вы не очень-то спешили присоединиться к нам, и всё чаще пропадали, глядя друг на друга, как парочка влюблённых школьников.

Анита сделала ещё одно фото, поймав роспись перистых облаков, которые переливались нежно-розовыми тонами вокруг старого моста, к которому их небольшая компания медленно двигалась.

– А как ты думаешь, что у меня может происходить с замужней женщиной? – отстранённое выражение не покидало лица Аниты, пока она пролистывала в телефоне свои недавние снимки.

– Но тебя явно влечёт к ней, – подтолкнула Шейла, и это не прозвучало как вопрос. – С чего ты взяла, что у тебя нет никаких шансов?

На этот раз Шейла добилась внимания Аниты, хотя и поморщилась от искр, которые теперь сверкали в глазах подруги. Она знала, что это было не к добру.

– Ты свихнулась? Она замужем! За-му-жем! Что из этого слова тебе не понятно? У неё есть ребёнок! Есть семья! И если до тебя до сих пор ещё не дошло, объясняю: я никак не вписываюсь в данное уравнение!

Шейла была немного смущена бурей эмоций и вспыхнувшей яростью на лице всегда сдержанной подруги. Подобного она ещё не слышала от Аниты и надеялась, что больше не окажется по эту сторону минного поля.

– Извини, я не хотела сказать… – начала бормотать Шейла, прикусив губу. Она выдохнула с облегчением, когда сжатые кулаки Аниты медленно расслабились. – Просто я подумала, что мы ничего не знаем о семейном положении Ребекки. За время вчерашних посиделок она ни разу не упомянула даже имени своего мужа, возможно, она вдова или не любит человека, с которым живёт. Тут достаточно вариантов, и ты могла хотя бы спросить её.

Анита отвернулась в сторону, туда, где рябь реки освещали тёплые лучи заходящего солнца. Она не хотела больше встречаться с Ребеккой, догадываясь, что ни к чему хорошему это всё равно не приведёт. Но что-то упорно вынуждало её возвращаться к этому месту. Старому мосту. Туда, где её душа переставала болеть по неизвестной до сих пор ей причине. После долгого молчания её голос казался шепотом, неуверенным и таким же одиноким, какой всегда была её жизнь.

– Она не понимает этого. Не замечает того, что происходит между нами, – тихо выдохнула Анита, подняв глаза на облака. – Когда она догадается, она потеряет ко мне интерес, возможно, даже будет избегать меня. Так зачем дожидаться разрыва сердца, если можно уйти ещё до того, как ты упадёшь.

Шейла смотрела на подплывающих к ним уток, молча обдумывая слова подруги. Уголок её губ слегка приподнялся, когда Мерлин лизнул руку Аниты, заставляя её выйти из своего угнетённого состояния.

– Я думаю, Ребекка действительно ещё не понимает, но она тоже что-то чувствует. Иначе не заливалась бы таким милым румянцем всякий раз, как ваши глаза встречались.