Юрий Шапошников - Истоки богатырства. Секреты атлетизма

Но даже такой куш не соблазнял. И только оказавшись в Англии — родине бокса, Крылов упивался своей силой и ловкостью. Английские маринеры любили кулачные развлечения и драчунами были отменными. Но и здесь утеха вскоре закончилась: иноземные храбрецы были неизменно биты самым суровым образом и даже по двое не соглашались выходить против одного Крылова.

— Это не человек,— с восхищением произносили англичане.— Это какой-то Вельзевул! Его кулаком можно сваи заколачивать.

И как смутную легенду, англичане припоминали некоего «кэптайна Лукин», который тоже был русским и который в стародавние времена творил чудеса «необыкновенной силы».

— Теперь никто не может иметь такую силу! — качали головами англичане.— Люди теперь стали несколько слабее.

— Русские люди во все времена отличались удалью и силой! — дипломатично произносил Крылов, а у себя в каюте в красивой ореховой рамке повесил по счастливому случаю приобретенный раритет — гравированный портрет Лукина.

В каждом крупном порту Петр Крылов отыскивал атлетический клуб (в конце прошлого — начале нынешнего веков их развелось великое множество) и упражнялся там с гирями или боролся.

Нос особым нетерпением ждал Крылов момента, когда их судно бросало швартовые в Одесском порту. Тут процветала знаменитая в те годы «Атлетическая школа Новака». Крылов часами упражнялся со штангой. Он проделывал с солидным весом самые различные упражнения: многократные приседания, выжимания из положения лежа, развороты туловища в стороны, жим стоя, жим из-за головы.

Товарищи по школе и сам ее руководитель Новак постоянно повторяли:

— С такой выдающейся силой надо идти в цирк. Ведь это прямо-таки невероятные возможности у человека, а он не желает из этого сделать для себя хорошую прибыль.

— Эх, чудаки, зачем мне прибыль? Мой батька человек богатый, в любой день выделит мне хорошее дело. Да не хочу я, русский человек, коммерции. Славу хочу для России!

— Таки это тоже надо вам идти работать в цирк — будете участвовать в мировых чемпионатах. Вот вам, уверяем, слава. И деньги тоже.

— Тьфу! — сплевывал от досады Крылов.— Все-то у вас в голове только деньги.

...Так между атлетических занятий и морских рейсов бежала жизнь. Незаметно подошли выпускные экзамены в мореходке. Петр их успешно сдал. Ему вручили диплом, и он занял место второго штурмана (иначе — помощника капитана) на пароходе «Мария», курсировавшем по Азовскому морю.

Здесь тоже не обошлось без приключений. Какой-то торговец, турок по национальности, облапошил молодого штурмана, всучил ему скверный виноград вместо хорошего.

Возмущенный Крылов нашел обманщика и попросил:

— Ахмет (так звали торговца), это ведь грешно обманывать людей. Верни, пожалуйста, мои деньги и забери свой дрянной виноград.

Турок, громадный детина, выше чуть не на голову приземистого Крылова, нахально расхохотался:

— Глаза есть для чего? Чтобы смотреть, когда покупаешь. Ты не смотрел, теперь гуляй, деньги не отдам.

Крылову не жалко было денег. Но обман он посчитал для себя оскорбительным.

— Ну так что ж! — он все ближе подступал к турку.— Отдашь деньги или нет, гнусный обманщик?

Тот потешался все больше и больше. Зажав в кулаке ассигнации, он оскалил зубы:

— Отнимешь — все твои будут!

Крылов молниеносно вцепился в руку обманщика, ловко крутанул ее назад, и турок полетел вниз, головой зарываясь в ящик с крупными спелыми помидорами. Через мгновение Крылов держал трофейные ассигнации. Отсчитав нужную сумму, он остальное швырнул в ящик, где стонал обманщик, весь заляпанный давлеными помидорами.

— Зачем так сильно? Рука, моя бедная рука...

Крылова разобрала жалость:

— Не хотел тебе руку вредить! А ты впредь не мошенничай. Эй, извозчик, отвези пострадавшего домой. Держи целковый...

Наутро все Азовское побережье говорило о силе и благородстве помощника капитана с «Марии».

В конце зимы 1895 года 24-летний Крылов поехал в Москву. Он соскучился по своим старикам, да и дело у него было важное: Петр прослышал, что на одном из пароходов открывается вакансия первого помощника капитана. Вот он и собирался просить это место.

Но именно в Москве произошло, по словам Петра Крылова, «крушение его морской жизни». Случилось следующее. Однажды на Маросейке он встретил одного своего старого товарища. Тот рассказал, что атлеты создали что-то вроде своего клуба и хозяином там — атлет и художник Сергей Дмитриев-Морро.

— Где этот клуб? — загорелись глаза у Крылова. Имя Морро ему было хорошо известно: это был один из сильнейших гиревиков России.

— Сергей работает на ювелирной фабрике «Ф. А. Лорие», это в доме № 5 по Звонарному переулку Тверской части. Хозяин — поклонник атлетики. И еще он высоко ценит Сергея как работника. Вот, наверное, по этим причинам Лорие и выделил в подвале производственного здания помещение для занятий штангой и гирями.

— Так идем к Морро!

— Сейчас еще рано: он занят на фабрике. А вот позже...

Вечером друзья отправились в Звонарный переулок. С помощью сторожа ювелирной фабрики нашли «атлетический зал».

Небольшое помещение было отлично оборудовано, богатый набор гирь и штанг поражал воображение. Кругом царила чистота и порядок. Для снарядов были оборудованы стеллажи, на полу лежали ковры.

Морро — высокий, красивый мужчина с фигурой древнегреческого бога, и еще несколько молодых людей, упражнялись с тяжестями.

Вот как описывает один из современников тренировку Сергея: «Красиво он работал — прямо орел был в темповых упражнениях. Самая тяжелая штанга, бывало, летит, как перо,— и при этом «с улыбкой на устах».

У Петра Крылова такой ловкости и изящества «в работе» не было: он все-таки был самоучкой. Без наставника в атлетике обойтись очень трудно.

Морро обрадовался гостям. До него уже доходили неясные слухи, что где-то на юге России обретается чудо-богатырь, моряк по профессии, атлет по призванию. Теперь он увидал приземистого молодого человека, немного лысоватого, со спокойным приятным лицом.

— Это мои ученики,— представил Сергей своих товарищей, вместе с ним упражнявшихся со штангами.— А вы,

Петр Федотович, не желаете нам показать свои возможности?

— Желаю! — охотно согласился Крылов. Он тут же разделся до пояса, обнажив чудовищных размеров мускулатуру, подошел к двухпудовой гире и начал творить с ней просто чудеса: кидал под потолок и мягко ловил на ладонь, посылал гирю из- за спины вперед левой рукой и тут же подхватывал ее правой, и наоборот.

— О, сударь, да вы просто гений атлетики! — в искреннем восхищении произнес Морро.— Нет, батенька, вам определенно надо заниматься серьезно гирями...