Аркадий Воробьев - На трех Олимпиадах. Хельсинки. Мельбурн. Рим.

Три минуты отдыха перед следующим подходом пролетели незаметно. Меня вызвали. Подхожу к штанге. Да, никогда мне не было так тяжело, как сейчас, пожалуй, даже в Хельсинки. Бледный, словно только что упавший снег, долго стою над своим безмолвным врагом. Капельки холодного пота струятся по лицу. Надо начинать. Но как начинать? А если снова неудача? Значит, команде ноль, а мне величайший позор.

Взялся за гриф. Нет, не подниму, отхожу. Снова сосредоточиваюсь. Тишина в зале идеальная, только раздается приглушенный шепот и стрекот кинокамер.

Решаюсь. Беру штангу на грудь. Хлопок вовремя. Мощное усилие рук — и вес застыл над головой. Есть! С плеч свалилась многопудовая гора. Но в жиме выступление сорвано. Надежды мои — там, где рассчитывал как можно больше оторваться от противников, — не оправдались.

В сумме набираю всего лишь 445 килограммов. Мартин сумел показать такой же результат и по собственному меньшему весу выигрывает у меня. С 1952 года я не знал поражений, более сотни раз уходил победителем с помоста.

Насколько сладки плоды победы, настолько горьки плоды поражения. Что же, надо уметь побеждать, уметь и проигрывать.

После этого поражения шансы мои на XVII Олимпийских играх расценивались большинством тренеров довольно низко. Наша спортивная пресса отдавала предпочтение в полутяжелом весе Трофиму Ломакину. Правда, зарубежная печать высказывала другое мнение.

В связи с этим готовиться к олимпийским состязаниям было сложнее. Атлету с подмоченными лаврами приходится не только думать о повышении достижений, но в то же время делом убеждать тренеров, которые сомневаются в твоем успехе на предстоящих соревнованиях. Раз проиграл — можешь проиграть еще.

А если не верить непоколебимо в победу, то никогда ее не достигнешь.

Побеждать же теперь было еще труднее. За четыре года после Мельбурнской Олимпиады спорт снова сделал гигантский скачок вперед. Главные наши соперники — американцы — задолго до открытия игр приступили к подготовке своих команд. Уже в 1958 году конгресс ААЮ, любительского спортивного союза США, предложил ряд мероприятий по улучшению подготовки американских атлетов к XVII Олимпийским играм.

На развитие физической культуры и спорта в капиталистических странах из государственного бюджета обычно не выделяется средств. Для того, чтобы послать команду на первенство мира или Олимпийские игры, проводится кампания по сбору денег в фонд спортивных организаций. В 1958 году в США была проведена такая "Олимпийская неделя".

Подготовка к XVII Олимпийским играм в США проводилась под девизом "Сегодня или никогда". Спортивные комментаторы говорили, что если США в Риме не выиграет, то в будущем подобных случаев больше не представится. Выступлениям американских спортсменов на играх придавался политический смысл. Поэтому конгресс США для лучшей подготовки спортсменов выделил определенные средства. И надо сказать, американские спортсмены подготовились к состязаниям, как никогда, хорошо. Особенно сильную команду США выставили по легкой атлетике, что дало повод мистеру Соберу, ее руководителю, заявить: "Если легкоатлеты США в Риме выступят хуже, чем в Мельбурне, то я съем свою шляпу". Наши легкоатлеты после окончания состязаний могли пожелать мистеру Соберу приятного аппетита.

Поражение от австралийцев в Мельбурне заставило серьезнее подготовиться и американских пловцов. Перед Олимпийскими играми они обновили ряд мировых рекордов.

Сильные команды по всем видам спорта подготовили немцы, венгры и хозяева Олимпиады — итальянцы. Но и наши спортсмены не дремали. Особенно больших успехов добились легкоатлеты, фехтовальщики, велосипедисты, гребцы.

Подготовка команд закончилась, и спортсмены в начале августа стали прибывать в Рим.

За два дня до открытия игр мы прибыли в Рим. В сборную олимпийскую команду по тяжелой атлетике вошли в порядке весовых категорий: Степан Ульянов — атлет легчайшего веса, Евгений Минаев, Виктор Бушуев, Сергей Лопатин, Александр Курынов, Рудольф Плюкфельдер, Трофим Ломакин, я и Юрий Власов. Девять человек, два запасных. Тренерами утверждены Яков Григорьевич Куценко, Николай Иванович Шатов, Сурен Петрович Богдасаров.

Вылетели из Москвы с Шереметьевского аэродрома. Через 5 часов полета самолет ИЛ-18 доставляет нас в Рим. Самолет сделал круг над городом. С жадным любопытством смотрим через окна на радиально расположенные улицы Рима.

Приземляемся на аэродроме Чемпино. С нетерпением спешим вступить на римскую землю.

Нас встречают организаторы игр, советский посол в Италии тов. Козырев, руководители делегации, спортсмены и тренеры, прибывшие ранее.

Пять часов пополудни. Чувствуется необычайная жара и духота. Встречающие успокаивают: "Сегодня прохладно, только сорок градусов по Цельсию".

А в Москве в это время пахло осенью. С раннего утра все небо заволокло низкими свинцовыми тучами. Моросил мелкий холодный дождь. Было прохладно.

Садимся в голубые автобусы с олимпийской эмблемой. Едем к месту расположения спортсменов, в деревню.

К счастью, шофер автобуса, солдат итальянской армии, плохо знал город, и нам пришлось около двух часов петлять по улицам, пока не добрались в олимпийскую деревню. Несмотря на усталость с дороги и жару, мы получили большое удовольствие от неожиданной экскурсии.

С аэродрома выехали на широкое шоссе, ведущее к центру города. Аэродром находится к югу от Рима, и где-то здесь должна проходить древняя Аппиева дорога. Оказалось, что почти вся она залита асфальтом. Через несколько дней после приезда мы побывали в центре античного мира, на форуме, вернее на его развалинах, и здесь увидели довольно узкую, состоящую из огромных каменных плит, стертых веками, "Аппиа антика", сохранившую свой древний облик. По ней уходили и возвращались из походов римские воины.

А сейчас мы едем по городу и смотрим во все глаза. На каждом шагу встречаются памятники древней, седой старины, совсем рядом с ними — великолепные архитектурные ансамбли периода ренессанса и легкие современные сооружения — модерн.

Памятники, многочисленные фонтаны, выполненные в виде изумительных скульптурных групп, украшают площади, парки и сады города.

Рим встречает олимпийцев плакатами, олимпийскими эмблемами с капитолийской волчицей, кормящей своим молоком младенцев Ромула и Рема. Многие здания украшены флагами. В центре белый олимпийский, по бокам государственный флаг Италии с зелено-белыми и красными полосами и желто-красный флаг — Рим.

Вот и олимпийская деревня, "Виладжо олимпико". Вход в нее осаждает многотысячная толпа. Но пускают только по олимпийским удостоверениям и специальным пропускам, выдающимся по разрешению руководителя делегации, в которую направляется посетитель. Деревня окружена высоким забором из проволоки. Вдоль забора курсирует конная полиция. Таким образом, спортсмены отгорожены от различных случайных людей, которых немало было в Мельбурне.