Борис Талиновский - Эль Флако и Эль Наригон

Если есть «левый» футбол, то должен быть и «правый». Его олицетворением сделали Билардо. В текстах о нем иногда можно встретить слово «фашист», так же как в текстах о Менотти — слово «коммунист».

О каждом новом тренере сборной Аргентины cnopят, «меноттиста» он или «билардиста». Часто спрашивают впрямую и ждут прямого ответа. Марсело Бьелса, например, сказал, что он «не билардиста и меиоттиста, а бьелсиста (…), и вообще не лезьте ко мне с этой чепухой».

…Думаю, что только когда Аргентина выиграет очередной мировой чемпионат, появятся очередные «-истас». Вряд ли это будут «марадонистас» в 2010-м, на ближайший ЧМ еще надо пробиться, а в нынешней ситуации это ох как непросто. Из-за спины Марадоны, правда, постоянно высовывается знаменитый нос Билардо. Наригон всегда готов вернуться к рулю сборной лично…

Энрике Макайя Маркес(2001): «…Это так типично для нас — одновременно мечтать о личном обогащении и в то же время разлагольствовать о социальной справедливости. Тут или туда, или сюда (…) Можно сказать, что Билардо и Менотти — две стороны одной «медали», два типа нашего аргентинского мироощущения…»

«Сообщаем, что наш центр «Мамбо Танго Че Гевара» (El Centra Mambo Tango Che Guevara) провел мероприятия, посвященные сорокалетию со дня смерти Эрнесто Че Гевары. В наступившем 2008 году мы намереваемся устроить гала-.представление в связи с восьмидесятилетием со дня его рождения с участием футболистов, разделяющих гуманистические идеи Че.

Наш центр ставит своей целью не только почтить память Че и воздать ему должное с помощью футболистов и болельщиков, но и найти источники финансирования для наших культурных проектов. Мы хотим помочь детям, родившимся и живущим в тяжелых социальных и экономических условиях, реализовать их потенциал в художественном творчестве, музыке и спорте».

Это сообщение появилось на сайте упомянутого центра в январе 2008 года.

Под сообщением приведен список футболистов, которые, по мнению сайта, «замечены» в симпатиях к легендарному революционеру, и причины, по которым их, футболистов, в этих симпатиях «заподозрили».

Список невелик, но характерен. Открывает его, конечно же, Диего Марадона. Без объяснения, и так всё ясно. Затем идут: Тьерри Анри (Франция, «Арсенал» — появился в футболке с портретом Че Гевары на гала-представлении ФИФА в декабре 2005-го); Фабрицио Микколи (Италия, «Бенфика» — татуировка «Че» на ноге), Эрнесто Шевантон (Уругвай, «Монако» — татуировка «Че» на руке), Кристиане Лукарелли (Италия, «Ливорно» — коммунист, еще в юниорском возрасте демонстрировал надетую под футболку сборной U-21 майку с изображением Че Гевары; в 2005-м встречался с его дочерью Алейдой и обсуждал с ней возможность поездки «Ливорно» на Кубу), Фабио Селестини (Италия-Швейцария, «Хетафе» — татуировка «Че»), дальше записаны Дамиано Томмази из «Ромы», Лакост из ПСЖ и еще несколько менее известных игроков.

В начале списка, после Марадоны, но перед Хуаном Себастьяном Вероном значатся: Сесар Луис Менотти, поклонник Че.

Все перечисленные футболисты — люди молодые. Самый старший из них, Верон, родился в 1975-м, через восемь лет после гибели Че Гевары в Боливии (центр, собиравшийся проводить памятные мероприятия, зарегистрирован в боливийском городке Самаипата, расположенном неподалеку от Ла-Игеры, места расстрела Че). Трудно сказать, являются ли их татуировки и футболки данью то, угасающей, то вновь возрождающейся моде на «р-революцию» или это искренние убеждения, демонстративно подкрепленные «материальными» свидетельствами.

Менотти же — другое дело. Он был убежденным «леваком», примкнувшим сначала к коммунистам, затем к «левым перонистам». Он никогда не Отказывался от «левой» риторики и не скрывал своих политических взглядов. Он и на склоне лет не отказался от своих убеждений, только поменял отношение к их воплощению.

Менотти, как Эрнесто Гевара, по прозвищу Че, родился в Росарио. Сесар моложе своего кумира на десять лет. Его семья, как и семья его знаменитого земляка-революционера, была вполне обеспеченной, даже зажиточной. Да что там зажиточной — богатой!

Отец старался приучить сына к спорту, и юный Менотти играл в теннис и гольф, занимался плаванием в бассейне фешенебельного пригорода Росарио — Фишертоне и играл в баскетбол в клубе «Американского союза». Для баскетбола у него был вполне подходящий рост — 1 м 90 см. Поскольку Сесар всю жизнь отличался худобой, то погоняло «Эль Флако» он получил еще в школьной команде, и оно сопровождало его всю жизнь.

«Я попал в футбол через дыру в заборе, которую показал мне мой отец, потом мы просто навесили там калитку». За забором с тыльной стороны дома семейства Менотти находилось футбольное поле, на котором гоняли мяч дети из бедных окрестных семей.

«Мне кажется иногда, что если б не тот лаз в заборе, я никогда не связал бы свою жизнь с футболом. Я с удовольствием занимался спортом и мог бы стать гольфистом или теннисистом, но уж никак не футболистом. Футболисты были людьми из другого социального слоя, никоим образом не пересекавшимся с моей семьей. Они, футболисты, зарабатывали себе на жизнь футболом (профессионализм и лиговые соревнования начались в Аргентине в 1931 году), для них это был способ выжить и хоть как-то обеспечить себя и своих близких. Для меня это была прежде всего игра. Это позже, когда я уже учился в университете, уверовал в идеи социальной справедливости, у меня появились смутные, еще не оформившиеся мысли, как при помощи футбола можно улучшить мир. Наивно? Конечно. Романтично? Еще как! И потом, мне просто очень нравилось играть в футбол».

Стандартный путь аргентинского футболиста был тогда (и еще долго) таков: если ты родился и живешь в провинции, то должен сначала попасть в местный, зачастую единственный в городе клуб. Чтоб тебя заметили люди из Буэнос-Айреса, где было сосредоточено до 60–70 процентов футбольных клубов, выступающих в чемпионате страны, ты должен был обязательно пробиться в основу своей команды, которая иногда играет со столичной. И разбиться в лепешку, но показать себя в этих играх. Если повезло и тебя заметили, отличили и отобрали, это не значит, что заиграешь в столице. У столичных есть ведь и вторые и третьи команды, и там таких, как ты, полно…

Менотти в столицу не рвался. Он занимался в футбольном клубе «Росарио Сентрал», принадлежащем местной железной дороге, учился в университете и помогал местным коммунистам. Университет он не закончил: то ли футбол перевесил, то ли поперли за политику. С1958 года Сecap Луис Менотти сосредоточился на футболе.

У него точно был игроцкий талант. Сейчас его бы называли диспетчером или плеймейкером. Тогда же (по системе дубль W) он был правым инсайдом, ориентированным на атаку. Да и сам забивал немало. Он даже дважды подряд становился лучшим бомбардиром клуба: в 1962-м (14 мячей) и 1963-м (15).