Борис Талиновский - Эль Флако и Эль Наригон

Но ничего экстренного предпринимать не понадобилось. По сравнению с матчем «Расинг» — «Селтик» все прошло мирно и на поле и за его пределами.

«МЮ» в основном оборонялся, хотя свой мяч уже при счете 1:0 в пользу хозяев Джордж Бест забил, но парагвайский судья Миранда его не засчитал из-за офсайда у Фоулкса (сейчас такой гол, скорее всего, был бы засчитан). Ну и свое от судьи получил Стайлз. За десять минут до конца игры он был удален с поля за очередной фол против Билардо, человека, «который держал в руках все нити игры».

Английские газеты и публика отыгрались перед и во время ответного матча. Билардо: «Недовольные удалением Стайлза, они написали, что я его постоянно провоцировал. Как сейчас помню фразу, будто «ушлый Билардо специально выучил английский язык, что обзывать наших футболистов (…) Но мы отлично тогда выполнили задумку нашего Освальдо и заслуженно победили».

(Давайте уж изложим версию английской стороны, в которую, зная о принципиальном хамстве игроков «Эстудиантеса», веришь больше. Билардо в одном из моментов что есть мочи зарядил Стайлзу головой в нос и… с диким криком завалился, симулируя грубое нарушение! Судья примчался с намерением удалить Нобби, но увидел окровавленное лицо того — Билардо сломал ему нос — и посовестился вытворить такое. Правда, потом всё же сподобился уменьшить количество англичан на поле. Сейчас Билардо за подобное поведение огреб бы матча три отсидки — хотя бы по мотивам просмотра видео.. . — А.Ф.)

В плане Субелдии на ответный матч первым пунктом значилось «бурное начало». Предполагалось, что англичане, которым надо забивать, начнут с массированных атак. Но тренер предложил аргентинцам атаковать самим: «бегать в первые минут двадцать так, как будто нам надо отыгрываться, а до конца осталось всего ничего…»

И «студенты» ошеломили соперника. Мало того, уже на седьмой минуте Ведьмак открыл счет, головой отправив мяч в ворота Степни. Верон вспоминал: «Это была отработанная до автоматизма (хвала великому Освальдо!) домашняя заготовка. Мы забивали так неоднократно: Мадеро навешивал слева в штрафную, двое наших на мяч не реагировали, а оттесняли защитников, я выскакивал из-за спин и в зависимости от высоты траектории бил либо ногой, либо головой. Синхронность действий была крайне важна…» Англичане сравняли счет лишь на последней минуте.

Обстановка на стадионе была, разумеется, враждебной, местные отчаянно болели за своих, но никаких выходок себе не позволяли. Любопытно отозвался о поведении болельщиков Альберто Полетти: «В Манчестере не было проволочного ограждения поля, как было принято у нас, и я немного нервничал. Народ орал в нескольких метрах у меня за спиной (я тогда порадовался, что не знаю английского), но никто в меня ничем не швырнул и на поле не выбежал. У местных болельщиков имелось уважение к полиции, так что «действием» порядок никто не нарушал».

Забавно, но тогда физические пострадал легендарный аргентинский радиокомментатор Хосе Мария Муньос. Он располагался в непосредственной близости от фанов «МЮ» и за свое по-южноамерикански долгое, на все лады выпевание «го-о-ль» получил по голове зонтиком: «Хватит уже!»

Разговоры об «антифутболе» «Эстудиантеса» пошли позже, а команду 1968-го как раз в основном хвалили за игру. В основном. Приведу две цитаты.

Из журнала «Спортивные игры»:«Футболисты «Эстудиантеса» на редкость умно играют в пас. Вообще, в аргентинском футболе, где количество передач способно довести до раздражения, пасом — даже в самом искусном исполнении — никого не поразишь. Но слишком много в аргентинском футболе ласа бесплодного, излишнего. Футболисты «Эстудиантеса» демонстрировали передачи на уровне лучших мировых образцов, создающие быстрые и хитроумные продвижения вперед(…) Есть у «Эстудиантеса» и настоящая профессиональная мудрость. Команда напоминает знаменитый «Интер» дней Эрреры. Бобби Чарльтон, многоопытный ветеран английской сборной, понаблюдав за игрой «Зстудиантеса», сказал кратко и весомо: «Совершенно никаких ошибок. Машина, а не команда». И, внимание: «Его пример ободряет. Может быть, за все годы розыгрыша Межконтинентального кубка — самый полезный для мирового футбола его обладатель!»

Уильям Райт,английский журналист: «…Как только у нас, журналистов, прошло первое чувство разочарования и даже стыда за свою команду, мы передали в свои газеты, что «Эстудиантес» опроверг наши недоверчивые взгляды в его сторону, наши, мягко выражаясь, критические уколы, и доказал, что он выше, чем до сих пор считали. И нам осталось только пожелать ему не скатиться так быстро вниз, как это стряслось с «Расингом».

Карлос Пачаме,полузащитник «Эстудиантеса»: «Как нас все тогда на родине любили! Нас осыпали похвалами в прессе за международные победы те же самые люди, которые критиковали и язвили, когда мы побеждали дома. Мы были «маленькой командой» по сравнению с грандами тех лет, а «маленького» каждый норовит обидеть. Мы — «вькжочки», которые добились гораздо больше, чем признанные и авторитетные клубы. Конечно, нам завидовали и пытались задеть побольнее (…) А тогда, по возвращении из Англии нас даже пригласили на прием к президенту страны. Через год, правда, мы от него же получили по полной..»

В 1969-м «Эстудиантес» вновь победил в КЛ и в борьбе за МК встретился с «Миланом» Нерео Рокко. В Италии студенты проиграли без шансов 0:3, учитывая новый регламент соревнования, для завоевания приза им необходимо было дома победить с перевесом в четыре мяча. Миссия, что называется, невыполнимая. Аргентинцы выиграли 2:1 в очень грязной, изобилующей грубостью, прежде всего с их стороны, игре, за что и удостоились шквала критики в мировой и домашней прессе. У «Милана» тяжелые травмы получили Прати и Малатраси, а с Нестором Комбеном после матча произошла уже вовсе из ряда вон выходящая история. Его арестовала полиция. Оказывается, Комбен, аргентинец по происхождению, уехав в Европу в 18-летнем возрасте, откосил тем самым от службы в армии. Вот с досады от поражения его и забрали в кутузку. «Миланцы» от такого подхода просто обалдели и заявили, что без своего нападающего домой возвращаться не собираются, а намерены громко вопить на весь мир об «аргентинском произволе». Комбена пришлось отпустить; и тогда начальственный гнев обрушился на своих.

Зачинщикам драк на поле отмерили «до краев». Кому-то достался «десятиведерный клистир с патефонными иголками», кому-то «только со скипидаром».

По личному распоряжению президента страны генерала Хуана Карлоса Онганьи, годом ранее раздававшего премии и благодарившего футболистов за «проявление аргентинского характера», вратарь Полетти был исключен из списка профессиональных игроков и пожизненно дисквалифицирован (через некоторое время амнистирован) и даже пару недель посидел в тюряге. Защитники Мадеро и Агирре Суарес получили длительные дисквалификации.