Катя Шницлер - «Считаю до трех!»: Что делать, если дети сводят нас с ума

До этого момента в школу ходили другие дети. Среди дня они проходили мимо детского садика и на минутку останавливались, чтобы ехидно крикнуть через забор: «Привет, детсадовцы!» Так как от детсадовцев не ожидалось никакого ответа, то те укрывались за шведской стенкой, оттуда потихоньку поглядывали на ранцы на спинах у старших детей и обдумывали, какие ранцы будут когда-нибудь у них – с волками или динозаврами (мальчики), с лошадками или феями (девочки).

Когда приходило время выбирать в магазине ранцы, будущие-уже-не-дошкольники с удовольствием показывали родителям то на один, то на другой из них. В конце концов семья уходила из магазина с белым пони, красовавшимся на голубом ранце. На эти деньги родители могли бы купить настоящую лошадь.

Тем временем в детском саду уже готовились сладкие подарки первокласснику. После двух часов, проведенных на маленьких стульчиках за маленькими столиками, родители могли унести их домой. Они гордо шли с натертыми коленями и согнутыми спинами, с блестками на лицах, в волосах, на кофтах и под ногтями.

И вот уже все готово для великого дня, во время которого ребенок должен испытывать беспредельную радость – пока он не совершает ошибку и не делится своими радостными предчувствиями со знакомыми и родными. И вот представьте: в голосе у взрослых ощущается какой-то странный подтекст, когда они говорят: «Да-да, теперь у тебя начнется настоящая взрослая жизнь». При этом они вспоминают учителя Курта Г., который, будучи в дурном настроении, бросал в них связку ключей и очень хорошо прицеливался, а бросал еще лучше. Еще они думают о своем собственном первом дне в школе.

Тогда, много лет назад, они тоже радовались встрече со своей будущей учительницей, сидели, полные ожидания за партой: может быть, это будет эта женщина или другая, которая так мило выглядит? И тут в класс вошел двухметровый широкоплечий мужик, встал за кафедрой и низким голосом заявил: «Меня зовут Шнайдер, фрау Шнайдер. Я ваша учительница». Так началась взрослая жизнь.

И вот наконец наступил первый школьный день. Утром вся семья сфотографировалась перед выходом из дома на память, сделав несколько снимков, на которых букет для учительницы загораживал то одно, то другое лицо. Затем караван отправился в путь: впереди шел гордый первоклассник, который наконец смог надеть ранец, мимо своего бывшего детского садика он прошествовал с особенной важностью. За ним шли гордые родители, за которыми следовали бабушки, дедушки, тети, дяди, крестные.

Чем ближе была школа, тем медленнее шел ребенок. Сначала он подождал родителей, потом решил взять бабушку за руку. Вот она впереди, взрослая жизнь. И 99 других первоклассников.

В тесном зале учителя поставили в несколько рядов сто стульев, за которыми еще теснее столпились матери, отцы, бабушки, дедушки, тети, дяди и крестные, все они держали над головами фотоаппараты. Они толкались и пихались, все больше загораживая новоприбывшим их собственных детей…

– А как же мне стоять? Так не пойдет, и так нехорошо, послушайте, вы что, не понимаете, у нас у всех здесь дети сидят…

Пока взрослые боролись за драгоценный ресурс под названием «Место, откуда видны ученики», первоклассники получали свой первый урок: как можно с огромным ранцем на спине и букетом в руке добраться до последнего свободного места в самом центре? И пробираться туда надо мимо уже снятых ранцев, придерживая одной рукой свой ранец и стараясь не уронить цветы? И при этом еще не стукнуть других детей ни ранцем, ни букетом по голове? Ответ: никак.

Но вот наконец все уселись. Преобладающий цвет лица: светящийся, почти призрачный. Дети усвоили из речи директора, из песен второклассников и из приветствий учителей еще меньше, чем родители. Те все еще пытались прорваться на лучшее место, откуда можно было бы сделать фотографии, в то время как стоявшие впереди решительно никого не пропускали.

И вот дети должны идти в классы. Трепеща от страха, они встают со своих стульев. Сто бледных как мел детей распределяют по четырем классам, где надо сесть на 25 стульев. Родители толкаются, тянутся, фотографируют. Затем они уходят.

И они остаются одни. Родители снаружи, дети внутри. Проходит час, родители ничего не фотографируют, затем открывается дверь. Оттуда, аккуратно построившись парами, выходят 25 сияющих, разрумянившихся детей.

Оказалось, что взрослая жизнь не так плоха, как казалось. По крайней мере ее первый день.

Отправившись в школу, опытные детсадовцы превращаются в робких первоклассников. В первый же день все переворачивается, и родители пытаются хорошо подготовить к этому событию пока что еще гордых обладателей ранцев. Ведь по сути дела первый день в школе – это очень хороший день, который отмечает вся семья, когда часто приезжают бабушки и дедушки. Это ведь прекрасно – даже то, что все в этот день вспоминают о том, как они сами в первый раз пошли в школу. Но именно поэтому родителям надо проследить, чтобы утром не возникло слишком большое напряжение. Поэтому они должны весело распрощаться с ребенком, с пониманием отнестись к его слезам и объяснить ему: ты справишься. Конечно же, это начало новой жизни может вызвать и слезы расставания.

Испугаться можно уже тогда, когда взрослые вместо школы начинают говорить о «взрослой жизни». Вообще-то школа, по крайней мере в первом классе, еще во многом связана с игрой и совсем не кажется чем-то предназначенным для взрослых. Дети приходят на занятия с очень разными знаниями: многие из них уже могут читать или писать, а может быть, и немного считать, – у других все еще проблемы с речью. Но это разнообразие совершенно нормально, и учитель терпеливо выровняет различия. Так что родителям не стоит сразу же начинать сравнивать достижения своих детей: поначалу удовольствие от учебы намного важнее, чем первые достижения.

Кроме того, матери и отцу в первый школьный день и вообще в начале обучения в школе надо сдерживаться и не перегружать нервного ребенка своими требованиями: «Слушай внимательно учительницу! Сиди тихо! Веди себя хорошо!» Родителям нельзя плохо говорить об учительнице, если они узнают о ней что-то неприятное. Вряд ли ребенку поможет, если он услышит: «Ну тебе повезло, у тебя самая строгая учительница в школе!»