Женя Артъе - Вдруг война, а ты не готова! Откровенная история неидеальной женщины

И я разрешила себе воспарить, улететь от всех этих мыслей, похожих на шум огненного поля битвы. Перейти в состояние невесомости и принять тот путь, на который привела меня моя внутренняя Вселенная. И я начала строить свой собственный пространственно-временной тоннель, который позволил мне вернуться обратно и разложить всю свою историю по полочкам. По главам. Так появилась эта книга.

Приглашаю вас заглянуть в мою жизнь!

Боль и страх пронзали миниатюрную Марию. Ей казалось, что она вот-вот потеряет своего первенца. Живот превратился в раскаленный котел, в котором варилось нечто неизведанное. Была половина срока. Но даже золотистые стены больничной палаты не успокаивали бедную девчушку. На душе было тошно, словно кошки скребут. Только лишь гипнотически мигающая длинная лампа как будто сигнализировала: «Маша, сконцентрируйся на себе, ты должна, ты сможешь. Ты из сильного казачьего рода, твой прадед атаман!» Больница с великой историей уральского села Фершампенуаз, времен русско-французской войны, придавала сил слабой Марии. Но врачи уже не надеялись на счастливый финал, отдавшись воле Всевышнего. В деревнях в то время было все просто – не выживет, значит, ребенку не место на земле.

Однажды утром в палату зашел незнакомый старец и спросил: «Ты хочешь, чтобы твой сын выжил?» Мария молилась о чуде и была согласна на все. В тот момент она даже не удивилась, что старец назвал ее ребенка сыном, ведь в конце 50-х УЗИ еще не было. «Тогда ты обязана назвать своего первенца Женей!» – после этих слов старец пропал, а боль как рукой сняло. Спустя время Мария легко родила (пусть и недоношенного мальчика) и назвала его… Совершенно другим именем. Толя. Она, конечно же, забыла про старца, решила, что он ей показался. Но с этого момента начались их страдания.

Два месяца ребенок находился при смерти. Врачи, чтобы не портить статистику, перенесли дату рождения младенца на следующий год. Шансов выжить не было. Но он выжил. Хотя первые годы был крайне слаб и очень часто болел.

Измученная и обессиленная, Мария взмолилась Господу, чтобы он избавил их семью от страданий и забрал дитя обратно. Она знала, что так думать грешно, но другого выхода не видела. Ее сын жил в муках.

Однажды к ней в дом пришел тот же самый старец: «Не послушала ты меня, Мария, не назвала своего сына Женей, вот и мучается он. Хочешь, чтобы первенец жил здоровый всю свою долгую жизнь?» Девушка пала в ноги старца и начала отчаянно рыдать, с трудом выдавив из себя: «Я на все готова. Прошу, помоги!» Тогда незнакомец продолжил: «Ты должна мне пообещать, что, когда у твоего сына родится первенец, он обязательно назовет его Женей. Иначе ребенок умрет!»

Мария согласилась, крепко обняв ноги старца, а тот, кивнув седой головой, вышел из дому. Тем же утром ребенок, как по волшебству, стал здоровым и крепким и дальше крайне редко болел. А Мария всю жизнь рассказывала Толе, что он обязан назвать своего первенца Женей. Старца она более не встречала, но до конца своих дней благодарила его.

Предсказание старца сбылось. Спустя двадцать два года сын выполнил обещание, данное своей матери. У Анатолия родился первенец. И назвали ее Женей. Да-да, родилась девочка, а не мальчик. И это была я! Папа, искренне веря, что его ребенок пришел на эту планету с особой задачей – спасти мир, начал готовить меня к войне, внедряя в жизнь полученные на пограничной службе навыки.

Я родилась пухленьким карапузом. Ростом всего 48 сантиметров, но зато весила почти 4 килограмма. Глядя на меня, пупса, со спины, можно было даже увидеть мои щеки. Благодаря стараниям родителей, мой первый год, впрочем, как и вся последующая жизнь, был счастливым. Я росла ухоженной девочкой, с золотыми кудряшками и глазами цвета лагуны средиземного моря. Была здоровой и развитой, пока меня не отдали в ясли.

В то время всех детей с года брали в детский сад. Моей маме (ее зовут Ирина) было горько разлучаться со мной даже на полдня. Но надо было выходить на работу, а ребенку, как и всем детям в этом возрасте, вливаться в социум и учиться жить (или даже – выживать). Сердце матери было беспокойным, и она часто наведывалась в ясли. И вот однажды она заметила, что молоденькие воспитатели специально выветривают детей в туалете. В холод открывают окна, пока малыши сидят на железных горшках.

И тут у меня все пошло не так… Воспаление легких… Стационар… Спустя три недели меня готовы были отпустить домой. Но в нашем блоке неожиданно объявили карантин. Инфекция вызвала вторичное воспаление легких, из-за которой пошло осложнение на почки. Тогда-то меня и перевели в другое отделение, где уже полное обследование показало врожденное аномальное развитие почек.

В больнице меня лечила врач, которая приехала из другого города в Свердловск, чтобы повысить квалификацию. К сожалению, ее знаний не хватило, чтобы внимательнее присмотреться к моим анализам. Она все время говорила моей маме, что та неправильно помыла баночку, поэтому анализы «фонят». Но мне становилось хуже. Поэтому мама, собравшись духом, отправилась к главному отделения и рассказала все как есть.

– Вы, девушка, вроде врач с пятилетним стажем, но почему-то путаетесь в анализах, – отчитывала педиатра профессор детской больницы. – Вы говорите, что у ребенка все хорошо и повышенное количество лейкоцитов – это из-за плохо вымытой емкости. Запомните! Бактерии – это когда плохо баночку помыли, а вот повышенное количество лейкоцитов – это и есть воспаление. И при таком количестве, как у вашей маленькой пациентки, – больше миллиона – нужно бить тревогу! Срочно!

Ноги моей мамы тут же подкосились, но она устояла. «Господи. Я ей доверилась, а она запустила болезнь моего ребенка! Что же получается, нельзя полагаться на врачей, только на себя? Но как?! – кружили мысли в голове хрупкой двадцатилетней мамочки. – Так. Только я смогу спасти свою дочь. Во что бы то ни стало! Но для этого мне нужны знания!»

Моя мама с детства увлекалась медициной. Собирала все аннотации к лекарствам, вырезки из газет и вклеивала их в тетрадку, а также записывала заметки, услышанные по радио и ТВ. Ее папа всегда видел в ней врача, который спасает жизни людей.

В той детской больнице я пролежала целых три месяца, половину из которых моя мама ежедневно ходила умолять заведующую, чтобы та положила ее вместе с дочерью.

– Хорошо, я оформлю и тебя, но только к грудничкам-отказникам, которые только-только после роддома. И ты должна будешь за ними ухаживать, – согласилась заведующая, – готовься, сладко тебе там не будет!