Магомед Гамаюн - Homo Unus. Том 2

Затем, когда США стали безусловным лидером, Александра Гамильтона и Генри Клея как-то незаметно задвинули на дальнюю полку, и теперь «вашингтонский консенсус» настаивает, что свободная торговля – путь к процветанию для бедных». 54 54 © Аринин Сергей, сотрудник JP Morgan Chase.

Свободная торговля – не принцип, а средство для достижения цели.

А ведь в нашей одномерной экономике мы еще не указали второе измерение – оставили за сценой «хозяев денег», ростовщиков. С которыми капиталист должен расплатиться за пользование эмитированными ими деньгами.

С возникновением на арене ростовщика появляется несколько (но принципиально паллиативных, временных!) способов справиться с проблемой сбыта произведенной продукции – и все они уже не раз были испробованы.

Первый способ – ростовщики кредитуют капиталиста, тот возобновляет производство. Однако произведенный товар по-прежнему не может быть реализован (его просто некому продать), поэтому в конечном счете как само предприятие, так и ломящиеся от товаров склады переходят в собственность ростовщиков (они-то что будут делать со всем этим добром!?).

Второй способ – капиталист (или ростовщик) начинает кредитовать покупателей.

Капиталист отдает работникам оставшийся товар в кредит, а те обязуются расплатиться с ним из следующей зарплаты (в современной экономике эта схема носит название потребительского кредитования).

Поскольку кредит не беспроцентный, постепенно все большая часть зарплаты работников будет удерживаться в погашение выданного ранее товарного кредита – и довольно скоро наступит день, когда зарплату перестанут выдавать, вся она будет уходить в погашение ранее полученного кредита. Дальнейшее существование работников – жизнь (надолго ли?) в долговой кабале.

Неважно, капиталист ли кредитует работника, или банк (ростовщик), конец будет один и тот же. Вся разница – кому в итоге окажутся должны работники – промышленнику или банкиру.

Третий способ – ростовщики начинают планомерно снижать кредитную ставку. У нашей модельной экономики появляется третье измерение – в ней появляется множество других взявших кредит производителей. В результате кредитного стимулирования (кредитной эмиссии) имеем промышленный бум, который рано или поздно обязательно закончится – ниже нуля кредитную ставку не снизить, а продолжать ее снижение необходимо для поддержания кредитного бума. Производители, набравшие кредитов и тем самым накачавшие экономику страны ликвидностью, терпят банкротство. Наступает последняя, окончательная депрессия, выход из которой сегодня лихорадочно ищут все, кто имеет хотя бы малейшее отношение к экономике.

Мы показали, что капитализм является принципиально экстенсивной, расширяющейся экономической моделью, которая перестает работать, как только упирается в барьеры, препятствующие ее расширению. А что происходило бы в нашей трехмерной экономике (в которой, в отличие от одномерной модели, имеются ростовщики и не один, а много производителей), не будь в ней капиталиста и ростовщика?

Вроде все было бы хорошо: люди производят друг для друга ровно столько, сколько надо для своего и соседского потребления, обмениваются произведенными товарами, нет ни капиталистов, накапливающих у себя излишки товаров, ни их наемных работников. Одно плохо – ходить приходится в лаптях, а жить в землянках и при лучине. Потому что как берущий на себя риски капиталист, так и наживающийся на его склонности к риску ростовщик являются необходимым условием научно-технического прогресса.

По крайней мере, являлись таковыми до сегодняшнего дня.

Найдем теперь финансовые пирамиды в нелегальном, теневом секторе экономики. Дело здесь обстоит еще более интересно.

Если говорить о пирамидах первого вида, то речь пойдет о закулисной деятельности государственных чиновников на биржевом рынке. Чиновники делают вид, что занимаются регулированием фондового рынка, борются со злоупотреблениями, – однако многие из них сами играют на рынке, имея так называемую инсайдерскую информацию – сведения, помогающие им однозначно определять направление изменения цен на рынке. С тем чтобы получать на нем гарантированные доходы. При этом важно понимать, что доход выигравшего чиновника – это проигрыш простого, неинформированного инвестора.

Особенно удобно с этой точки зрения играть на рынке государственных облигаций – сам заказываешь музыку и сам танцуешь, получая от нее удовольствие.

Опять-таки с санкции и при прямом пособничестве чиновников в середине 1990-х Россия познакомилась с такой формой проявления теневой экономики, как организованная частными лицами финансовая пирамида первого рода.

Людей, вкладывающих деньги в создаваемые мошенниками финансовые пирамиды, не следует считать какими-то особо жадными или глупыми. Лучшим опровержением такого мнения служит история великого физика сэра Исаака Ньютона, инвестировавшего в 1720 г. все свои немалые сбережения в акции Компании Южных морей (South Sea Company).

Учрежденная в 1711 г. с целью перевозки и продажи черных рабов в колонии Южной Америки, британская Компания Южных морей в дальнейшем получила от правительства эксклюзивное право торговли с южноамериканским Западным побережьем.

В 1719—1720 гг. правительство Великобритании, желая рефинансировать государственный долг, оставшийся после войны «за испанское наследство», дало компании право обменивать свои акции на принадлежащие частным лицам государственные долговые обязательства. При этом, приняв в обмен на свои акции 100 государственных ценных бумаг, она получала право дополнительно выпустить еще 100 своих акций.

В правлении компании к тому времени состояли известные государственные деятели и финансисты Великобритании: одним из ее основателей являлся сэр Роберт Харли, граф Оксфордский, исполнявший в те годы обязанности казначея партии тори. Это обстоятельство не могло не внушать доверия мелким вкладчикам. В результате акции котировались выше номинальной стоимости, и учредители компании в ожидании спекулятивной прибыли создали целую систему поддержки их продаж. Покупка акций населением кредитовалась крупным лондонским «Банком Клинковых лезвий», контрольный пакет которого принадлежал Компании Южных морей. Широко использовалась реклама, раздавались взятки государственным чиновникам, объявлялись сверхвысокие дивиденды (до 30—50% годовых).

Все эти мероприятия положительно сказывались на курсовой стоимости акций. Акции Компании Южных морей, первоначально котировавшиеся на Лондонской бирже по 128 ф. ст. за штуку, в середине апреля 1720 г. шли по 300 ф. ст., в конце того же месяца – по 400, в середине июня – уже по 1000 ф. ст.