Василий Лоза - Оскар для Моти

ЩЕГЛОВА. Дверь отопри!

ОСКАР. Выпьем ещё по рюмахе и разбежимся. Ты тут так наследила, а я тебя так запомнила, — милиция разыщет. Я дам данные квартирантов. Выпьешь?

ЩЕГЛОВА. Давай данные.

ОСКАР. Давай выпьем.

ЩЕГЛОВА. Данные!

ОСКАР. Выпьем!

ЩЕГЛОВА. Наливай.

ОСКАР. На брудершафт?

ЩЕГЛОВА. Совсем озверела тётка, чего вдруг?

ОСКАР. Только не говори, что зарабатываешь игрой на фортепьянах. Намекаю, квартира находится в двенадцатом этаже, балкон тоже выход.

ЩЕГЛОВА. Луиза Яковлевна Оскар.

ОСКАР. Ась?

ЩЕГЛОВА. Будьте готовы.

ОСКАР. Всегда готовы. (Выпивает.) Ура. Класс — вино.

ЩЕГЛОВА. Будьте здоровы. (Выпивает.) Винище… мать твою.

ОСКАР. Всегда здоровы.

ЩЕГЛОВА. А повместительнее тару подогнать? Комфортнее давиться.

ОСКАР (развалившись в неприбранной постели). Ира-Рая-Ида, с кучей отчеств на букву "фе", с портфелем и консерваторским образованием, с баксами в нижнем белье и с Андрюшенькой на долгую память. Первая существенная мысль: зачем парню обворовывать на квартире, где он сам же и проживает с юной супругой. Следовательно, Андрюша банально стыбзил ключи у Юленьки с Васей.

ЩЕГЛОВА (замерев). Юля и Вася? Ну, сколько их в городе…

ОСКАР. Не в мегаполисе живём, голуба моя, провинция-с, здесь повторов не бывает, всё на раз, всё неповторимо. Дочь не Юлией ли зовут ли?

ЩЕГЛОВА. Не дуркуй, если знаешь что, говори!

ОСКАР. Знаю ли, не знаю ли, но викторина дороже, мне жить невесело.

ЩЕГЛОВА. На какой улице мы находимся?

ОСКАР. Меня гнетёт это ваше: Ира-Рая-Ида? Я старый кроссвордист, я чую ключик.

ЩЕГЛОВА. Позвольте глянуть паспортные данные ваших квартирантов.

ОСКАР. Что за жиголо такой объявился в нашем захолустье, если снесло голову такой грамотной дамочке? Ира-Рая-Ида… Ираида! Так? Так? Так. Ваше имя: Ираида. Признайтесь, ну, пожалуйста, мне это очень важно, для самоутверждения.

ЩЕГЛОВА. Да, я Ираида.

ОСКАР. Прирождённого кроссвордоведа, с музыкальным слухом, не проведёшь. Предлагаю треснуть за логику русского человека женского рода.

ЩЕГЛОВА. Довольно! К лешему это леве де ридо. Долго мне ещё терпеть столь беспрецедентное хабальство!

ОСКАР. А ты хватани чугунное литьё и шандарахни мне по кумполу. Разможжи мне мою черепушку вдрызг. Вдругорядь настаиваю на немедленном вручении "Оскара". И ты свободна! Стоит только ахнуть "Оскаром" и Оскар только охнет. Примешь статуй? Я одинока, у меня нет средств на любезного Андрюшеньку, но мозг мой функционирует — не дай Бог. Ну? Согласна стать хотя бы номинантом или сходу двинем в лауреаты?

ЩЕГЛОВА. Да! И поскорее пусть сбудутся заветные чаяния.

ОСКАР. Слышишь фанфары? В роскошном зале тысячи вип-персон, миллионы простаков у телевизионных экранов, несчётное множество шалопутов в интернете! И ты над всеми, одна-одинёшенька мозолишь глаза озверевшему человечеству. (Подаёт статуэтку.) На?

ЩЕГЛОВА. Давай! (Приняла статуэтку.)

ОСКАР. Вся жизнь моя это леве де ридо. Людям столбовая дорога — мне улочка, всем полноводная река — мне болотце на обочине. Леве де ридо — это я.

ЩЕГЛОВА. Не сердитесь, ради бога, не сдержалась.

ОСКАР. Думали, значение леве де ридо тайна для убогой? Страшная вещь произошла в России первой половины двадцатого века, когда сплошь и рядом ликвидировали безграмотность, читать научили, да книги не сожгли, вандалы! Об этом моя оратория, ведь я — композитор. Музицировать, не на калькуляторе лабать, Щеглова. Да, я знаю тебя, маска. Не закрыть ли форточку, Ираида Фроловна, не продует ли?

ЩЕГЛОВА. Оставьте подобный тон, Оскар, я в гостях. В незваных гостях.

ОСКАР. Оскар для Моти! Итак?

ЩЕГЛОВА. Что за выпендрёж! Неуместно, не цирк.

ОСКАР. Провинция: идёшь за копеечной квартплатой, а спотыкаешься об денежный куль. Насколько же слепа та кишка, где мы, с вами, проживаем, уважаемая! Без просвета.

ЩЕГЛОВА. Примите доллары, Оскар. Или сначала выпустите меня, потом, не поступясь публично гордостью, заначите их, честно заработанные.

ОСКАР. Честно заработанное не заначивают. Честно заработанное принимают, как "Оскара". Ты как не баба, не поглядишься в зеркало ни разу, боишься чего необыденного? Не глядишься и не надо. А ведь трельяж сам по себе искусство, раритет. (Выходит на балкон). Двенадцатый этаж — чудный вид из окна, особенно с балкона, люблю сюда приходить хоть бы и раз в месяц.

ЩЕГЛОВА. Вы обещали предоставить данные квартирантов.

ОСКАР (с балкона). Здесь дышится свободно, и на мир любуешься с высоты вороньего полёта. Ваши апартаменты у самой земли, лукавить ни к чему, знаем. Мы, простые горожане, часто ходим семьями полюбоваться на ваш особняк, бессемейные тоже. Чайки сюда свободно долетают, даже выше парят, а вороньё как раз, вровень, не выше.

ЩЕГЛОВА (утепляясь). Чушь. Откуда в городе чайки?

ОСКАР. Не из пены морской, из помоек. То-то и оно, чайки — те же люди, выбирают жизнь в отбросах, лишь бы не трудиться, побирушкой быть проще, если в душе ничего святого. А для свежего воздуха есть отпуск. Васенька, за данный вид окрест, торговаться не стал, потому что Юлиньке сразу и очень понравилось торчать на балконе. У Юлиньки денег нет, бесприданница она. Так Василий, в неполные семнадцать лет, при частичном сиротстве, семью содержит, как положено, потому что Вася — мужик! (Возвращается в комнату.)

ЩЕГЛОВА. Забудем всё, рассчитаемся и разбежимся.

ОСКАР (заперев балкон). Как музыкант может стать главой финансовой корпорации?

ЩЕГЛОВА. Я и на это училась.

ОСКАР. Знаем, как бабы становятся начальством. (Идёт к кровати, набрасывает на плечи одеяло.)

ЩЕГЛОВА. Как же?

ОСКАР. Так же, как бабами, естественным образом.

ЩЕГЛОВА. Так то бабы, а я женщина. Тем же естественным образом становятся и верными жёнами, и героическими матерями, что почитается всем миром. Всякая тварь естественна, но руководитель — я. Вам не подфартило с естеством? Не надо было гробить женское начало мужскими нагрузками. В мужском мире женщине, по определению, должно быть на иждивении мужчины, естественным образом.

ОСКАР. Отчего, взлетев на крыльях естества над общественными помойками, вы не желаете помочь сородичу? Мы, естественным образом, люди женского рода, следовательно, все женщины — родичи. Я не раз просила вас письменно о денежном вспомоществовании, не подачку клянчила, а финансирование исполнения заветной мечты. Оратория — кабацкая ли материализация сексуальной озабоченности в период полураспада?

ЩЕГЛОВА. Бездарь! Погремушка ты, Оскар, не композитор, истину говорю.

ОСКАР. Зависть. Я сочинила музыку, ты нет. Ты делец, я музыкант.

ЩЕГЛОВА. Иди ты! Будешь мне тут шавкать, пусть я не музыкант, зато я профессиональный слушатель, и не заблужусь в двенадцати нотах.