Питер Куилтер - Несравненная! [Невероятная, но правдивая история ожизни Флоренс Фостер Дженкинс -- самой плохой певицы в мире]

Клэр.Кому охота дотрагиваться до скорпиона?!

В.Г. с силой отдвигает Флоренс в сторону и сама встаёт на платформу. Флоренс заметно шокирована.

В.Г. (начиная читать манифест) . Мы — любители музыки…

Флоренс (в отчаянии) . Что вы тут делаете?! Посторонним не место на сцене! Только исполнителям!

В.Г. (с нажимом) . Тогда, что вы здесь делаете?!

Флоренс в ужасе.

(обращается к публике) . Мы — любители и ценители музыки Америки, решительно заявляем, что оперные арии и лирические песни — это произведения искусства, а не цирк шапито! (потрясая петицией.) Петиция подписана 37 любителями музыки и каждый считает, что так называемые «Концерты Мадам Дженкинс» — неприкрытое издевательство!

Из зала слышны постепенно нарастающие звуки негодования и улюлюкания, но миссис Вериндер-Гедж, нимало ни смущаясь, продолжает.

В.Г.Мы абсолютно убеждены, что она — не только издевательство над нашим музыкальным наследием и братством композиторов, ее концерты наносят непоправимый урон многовековым традициям женских обществ Америки! Вот. (вручает петицию Флоренс.)

Флоренс.И что прикажете делать с этой писулей?!

В.Г.Возьмите и прекратите своё комикование.

Флоренс.Даже не подумаю!

В.Г.Я настаиваю!

Флоренс.Ну хорошо. (протягивает петицию Клэру) Клэр, не хотите ли полакомиться этим деликатесом?!

Клэр (отрывая кусочек петиции и запихивая в рот) . С наслаждением! (начинает жевать бумагу.)

В.Г. (гневно.) Мы потратили уйму времени, готовя петицию!

Клэр.Оттого, наверное, она столь вкусна.

В.Г.Это место всё более напоминает психиатрическую лечебницу!

Флоренс.Тогда, не нуждаетесь ли в санитаре и инвалидной коляске по дороге домой?!

В.Г. (гордо) . Моё имя — Вериндер-Гедж, и я не уйду без боя!

Флоренс.Боюсь, вам придётся, любезная миссис Вериндер-Гедж. Это не ваш дом. Вы — здесь враг. А я — среди друзей.

В.Г.Друзей, которые пришли посмеяться над вами!

Клэр (продолжая жевать) . Какая ерунда!

В.Г.Это не ерунда! И прекратите разговаривать с дамой, когда жуёте!

Клэр.Но я же жую её вашу собственную бумажную отбивную. И плохо прожаренную — с вашей кровью! (смеётся.)

В.Г. (пытаясь приблизиться к Флоренс.) Весь город, весь мегаполис смеётся над вами.

Флоренс.Сомневаюсь. Я бы, наверняка, услышала этот смех.

В.Г.Эти ваши концерты, балы — посмешище! Люди умирают со смеха! Гогочут! Неужели вы не слышите? Я наблюдаю эту пародию годами, с меня довольно!

Клэр (смачно сплёвывая остатки бумаги на пол) . Действительно довольно.

В.Г.Кто вы? Её агент?

Клэр. (гордо и громко) Я?! Я — её грейфрут! То есть бой-френд!

Хватает миссис Вериндер-Гедж за руку и силой пытается выдворить её прочь. Та сопротивляется, но силы явно неравны. Он дотаскивает её до выхода со сцены и под улюлюкание выталкивает. Собравшиеся аплодируют, но в этот момент миссис Вериндер-Гедж возвращается и выпаливает ещё одно оскорбление.

В.Г.Какая жалость, мадам, что вас не приглашают петь на призывные пункты наших доблестных вооружённых сил. Уверена, количество добровольцев заметно выросло бы. Многие бы подписали бессрочные контракты. Лучше сражаться и умереть, чем остаться в живых и слушать вас!

На сей раз сама покидает сцену с гордо поднятой головой. Донельзя раскалённая обстановка мгновенно разряжается.

Клэр.Какое счастье — чудовище сбежало!

Флоренс.Да, в самом деле… Не потрудитесь ли вернуть её?!

Клэр (закашлявшись) . Что? Что ты сказала?!

Фрэнсис.Быстро, пожалуйста, немедленно!

Клэр, явно ошеломлённый, выходит, в то время как Флоренс шепчет что-то на ухо Дороти, затем стремительно идёт за рояль и достаёт оттуда бутылку шерри. Дороти между тем обращается к аудитории.

Дороти.Дамы и господа! Мы вынуждены объявить небольшой перерыв. Пройдите, пожалуйста, через парадные двойные двери в фойе и отведайте наши коронные креветки на шампурах. Мы продолжим сразу после этого… До скорой встречи.

Дороти машет публике, которая, как мы слышим, беспрекословно покидает зал, следуя полученной инструкции. В это же самое время Флоренс с бутылкой в руках направляется к двери на сцену. Едва она ее достигает, как сталкивается с Клэром, который вталкивает в нее миссис Вериндер-Гедж.

Флоренс.Как замечательно, что вы вернулись. (вручает миссис Вериндер-Гедж бутылку шерри)

В.Г.Что это, во имя всех святых?!

Флоренс.Каждый гость бала получает в подарок бутылку шерри с моим портретом. Такой нежный вкус — сладко, но не приторно.

В.Г.И что прикажете с этим делать?

Клэр.Могу предложить нечто особенное.

Флоренс.Просто знак внимания — поблагодарить каждого зрителя…

В.Г.У меня нет слов!

Флоренс.Вот и хорошо. Это изменит вас к лучшему.

В.Г.И вы вернули меня только для этого?!

Флоренс.Нет, не только. Могу я вас о чем-то спросить?

В.Г.Я — в нетерпении.

Флоренс.Мария Каллас, Патти, Мельба и многие другие сопрано бывали освистаны отдельными голосами из публики — теми, кто был заслан в зал их соперницами. Знайте, я не обращаю внимания на профессиональную зависть.

В.Г.Зависть?

Флоренс.Именно, и…

В.Г.Не было ещё случая, чтобы вы взяли хотя бы дюжину правильных нот во время ваших концертов. Чему тут завидовать?!

Флоренс.Какое невежество! Вам уж точно медведь в детстве на ухо наступил!

В.Г. (гордо) . Я преподаю музыку!

Флоренс.Я — тоже.

В.Г.Кому — глухонемым?

Флоренс на мгновение лишается дара речи после столь явного оскорбления.

Послушайте, миссис Дженкинс. То, что вы делаете, — ненормально. Неужели никто никогда не сказал вам об этом?! (решительно.) Пора поставить точку!

Флоренс.Запретить мне петь — это прямая цензура.

В.Г.Запретить вам петь — акт милосердия! От вашего пения у людей кружится голова. Полное отсутствие ритма, ничего общего с написанной мелодией. Слова не то что не выпеваются, а выдавливаются. У вас нету чувства ритма, ужасный тембр, вы не имеете представления о стиле и музыкальной фразе. Природа не дала вам голоса, мадам Дженкинс, а бросила в вас в ярости чем-то непристойным. (громко и безаппеляционно.) Вы не имеете права петь! Ни единой ноты!