Василий Сигарев - Гупёшка

ЛЁНЯ.Че?

ПАША.Я два раза не повторяю. (Тамаре.) Ты пойдешь со мной?

ЛЁНЯ.Я ее не отпускаю. Не отпускаю я тебя, слышала?

ТАМАРА.Пойду.

ЛЁНЯ.Че? Куда? Никуда ты не пойдешь.

ТАМАРА.Пойду. Я пойду с вами, Паша.

ЛЁНЯ.Бросаешь меня, да, значит?

ТАМАРА (дрожащим голосом) . Да.

ЛЁНЯ.За все хорошее, да? Попользовалась и бросаешь, да?

ТАМАРА.Да.

ЛЁНЯ.Вот ты, значит, как заговорила.

ТАМАРА.Заговорила.

ЛЁНЯ.Ты… Да я… тебя… (задохнулся) .

ПАША.Все? Вам больше нечего сказать?

ЛЁНЯ.Я… Да я… вас… всех… (снова задохнулся) .

ПАША.Пойдем, Тома.

ТАМАРА.Пошли.

Двинулись к выходу.

ЛЁНЯ.Эй…

Остановились.

Я… Тамара… Я тебя, это… (заплакал) . Люблю тебя… Останься…

ПАША.Да что вы за человек такой, господи?

ЛЁНЯ.Во имя нашей доченьки. Во имя девочки нашей, Тамара. Во имя ее памяти. Помнишь ее? Мы к ней на могилку в выходные поедем. Папа с мамой. Мама и папа. Конфеточек ей повезем. Пряничков. Они любила их очень. Помнишь?

ПАША.Вы… Поимейте совесть, вы…

ЛЁНЯ.А потом долгую счастливую жизнь проживем, умрем в один день и к ней на небо, в рай, попадем. Папа с мамой.

ПАША.Тома, не слушайте его! (Тянет ее в прихожую. Тамара не идет. Стоит как завороженная.)

ЛЁНЯ.А она нас встречать будет. Радоваться. Целовать. Девочка наша. Ангелочек наш. Вот мама с папой пришли. Мама и папа. Папа и мама. Они любят меня. Они хорошие. Они мне конфетков принесли. Мама и папа. И друг друга они любят. Потому им и разрешили ко мне прийти и со мной здесь быть. А так бы не разрешили. (Вдруг упал на колени.) Останься, Тома. А? Я не за себя прошу. За нее я прошу. За доченьку нашу. Во имя нее! Во имя доченьки!

ПАША.Вы! Побойтесь бога!

ЛЁНЯ.Во имя доченьки нашей!

ПАША.Вы не человек, вы — дьявол!

ЛЁНЯ.Во имя доченьки!

ПАША.Тамара, пойдем отсюдова, Тамара.

ЛЁНЯ.В имя доченьки!

ПАША.Тамара! (Тянет ее.)

ЛЁНЯ.Во имя доченьки!

ПАША.Тамара! (Тащит ее.)

ТАМАРА (вырывается) . Я… я не могу с вами… Мне здесь надо.

ЛЁНЯ.Во имя доченьки!

ПАША.Прекратите вы!

ЛЁНЯ.Во имя доченьки!

ТАМАРА.Отпустите меня, пожалуйста.

ПАША.Нет, я вас не оставлю здесь. Это смерть для вас.

ЛЁНЯ.Во имя доченьки!

ПАША.Да заткнись ты, дьявол!!! (Подбежал к Леониду, схватил его за грудки, поставил на ноги, трясет.)

Леонид не сопротивляется, только скулит и раз за разом повторяет: «Во имя доченьки! Во имя доченьки!»

ПАША.Убью тебя! Убью гада! Заткнись! Заткнись! Замолчи! Заткнись! Убью!

Тамара какое-то время молча глядит на них. Потом берет бутылку, подходит к Паше и бьет ему ею по голове.

Бутылка разбивается. Осколки летят на пол. Вино течет у него по лицу, по шее, за воротник.

Паша отпускает Леонида, оборачивается, с ног до головы осматривает Тамару блуждающим взглядом. Потом, не говоря ни слова, идет к выходу. По пути останавливается, для чего-то поднимает чемодан и машинку. Снова ставит все на пол. Выходит.

Тамара так же молча идет на кухню. Приносит веник с совком, тряпку. Сметает осколки, подтирает пол. Уносит все. Убирает кувалду, чашки со «столика». Убирает сам «столик». Ставит на него телевизор. Возвращает на место швейную машинку. Снимает с нее футляр. Распаковывает чемодан. Аккуратно складывает вещи в шифоньер. Пальто и валенки запихивает в диван. Оглядывает комнату. Видит обрывки фотографии на полу. Подходит к ним. Быстро собирает. Сминает. Уносит. Возвращается. Садится к швейной машинке. Достает какие-то тряпки. Начинает шить.

Леонид приходит в себя. Идет на кухню. Гремит там посудой. Возвращается.

ЛЁНЯ.Эй…

Тамара прекращает шить.

Че у нас жрать?

ТАМАРА.Ты сегодня рано с работы, Ленечка. Я еще не готовила.

ЛЁНЯ.Ну, так в чем проблема-то?

ТАМАРА.Ни в чем.

ЛЁНЯ.А че сидишь?

ТАМАРА.Сейчас я. (Встает, идет на кухню.)

ЛЁНЯ.Стой.

ТАМАРА (останавливается) . Что, Ленечка?

ЛЁНЯ.Башмаки помоги снять.

ТАМАРА.Хорошо.

Леонид садится на диван. Тамара снимает с него туфли, собирается уйти.

ЛЁНЯ.Стой.

ТАМАРА.Что, Ленечка?

ЛЁНЯ.Это самое… Че я хотел-то? А… Один ноль в твою пользу…

ТАМАРА.Что?

ЛЁНЯ.Ты, говорю, гульнула, теперь — моя очередь.

ТАМАРА.Хорошо. (Пошла.)

ЛЁНЯ.Стой.

ТАМАРА (снова остановилась) . Что, Ленечка?

ЛЁНЯ.Я сегодня собираюсь…

ТАМАРА.Хорошо.

ЛЁНЯ.Надо, чтобы ты это… не мешала. Я ж тебе не мешал как бы.

ТАМАРА.Хорошо.

ЛЁНЯ.Погуляешь, значит, да? Ночку. Город посмотришь хоть.

ТАМАРА.Хорошо.

ЛЁНЯ.Ну, все тогда. Сготовь че-нибудь. Повкуснее че-нибудь.

ТАМАРА.Блинов сделать?

ЛЁНЯ.Вот. Блинов сделай. Салатик какой-нибудь. Мясца там поджарь. На свое усмотрение, короче.

ТАМАРА.Хорошо.

ЛЁНЯ.Да! Потом еще в магазин сбегай. Винца какого-нибудь купи и водички пузырек, ладно?

ТАМАРА.Хорошо.

ЛЁНЯ.Ну, все, наверное. Иди.

Тамара уходит.

Леонид ложится на диван. Закрывает глаза. На губах у него легкая и довольная улыбка…

Через три месяца Тамара устроилась на работу в ателье «Аленушка». И будет шить платья, как и мечтала. Однако проработает она там недолго. Потому что через год сильно уколет палец иглой. Ранка будет долго не заживать, а она не придаст этому значения. И даже когда опухнет рука (та самая, что с медным браслетиком), она не пойдет к врачу. Из скромности…

В ее свидетельстве о смерти в графе «причина» запишут: инфаркт миокарда. Сделают это для того, чтобы не подрывать репутацию района по линии инфекционных заболеваний. Вот так смерть «Гупешки» будет исковеркана в результате чьих-то нехитрых манипуляций. Как, впрочем, и жизнь…

Что же касается Паши, то скажу лишь, что судьба его менее печальна…

А вот что станет с Леонидом, автора не интересовало, не интересует, по-видимому, никогда уже не заинтересует. Бог ему судья…

ТЕМНОТА ЗАНАВЕС КОНЕЦ