Джордж Аксельрод - Каждые семь лет

РИЧАРД. Вот и воспользуйся этим советом.

ХЕЛЕН. Не обижайтесь на него, Том. Он сегодня не в духе.

ТОМ. С кем не бывает. Ну, спасибо за вечеринку. Мне пора, пожалуй. (Направляется к дверям. В прихожей прижимается к Хелен щекой.) Я позвоню вам как-нибудь на следующей неделе.

ХЕЛЕН. Мы будем ждать. (Провожает гостя.) О, боже. Я думала этот вечер никогда не кончится.

РИЧАРД (передразнивает) . Как тут оторвешься! «Хелен — это как звук морского прибоя». Это вам не хухры-мухры!

ХЕЛЕН. Дик, ты же знаешь Тома. Он любит покрасоваться. Шума много, но это ровно ничего не значит.

РИЧАРД. Ничего себе, не значит! Как он глазел на тебя. Прямо пожирал глазами.

ХЕЛЕН. Разве плохо, что другие мужчины считают твою жену привлекательной?

РИЧАРД. Плохо, хорошо… Надо прибраться здесь, а то как в закусочной — стаканы, пепельницы. Ладно, пепельницу я сам вымою.

ХЕЛЕН (подходит к нему) . Не сейчас.

РИЧАРД. Это почему?

ХЕЛЕН. Не сейчас.

Ричард смотрит вопросительно, потом ставит пепельницу на место и обнимает жену. Свет гаснет, в темноте — музыка.

Когда свет становится обычным, Ричард сидит в кресле, с закрытыми глазами и улыбкой на лице. Это длится недолго, он вскакивает.

РИЧАРД (решительно) . Я понял, что мне надлежало делать. Я должен защитить счастье и покой своей семьи от посягательств. (Менее решительно.) Правда, как это сделать, я не знал. Собственно, проблема одна — как избавиться от девчонки. Внутренний голос пугал меня, что сделать это будет непросто. Ты слышал о такой неприятной вещи, как шантаж, спрашивал меня внутренний голос? Ты заманил ее в постель без особых усилий. Почему, как думаешь? Но она говорила, что ей и не надо любви. У современной молодежи все по-другому. Это нам подавай любовь. А у них — раз, два и привет! Это тебе привет, хамил мне мой внутренний голос. Ладно, значит, остается одно. Признаться во всем Хелен, умолять ее о прощении. Она поймет и простит меня. Внутренний голос добавил — или простит, или убьет.

Свет меняется. Музыка.

РИЧАРД (зовет) . Хелен, Хелен…

ХЕЛЕН (из кухни) . Да, дорогой!

РИЧАРД. Можешь на минуту отвлечься. Я должен кое-что сказать тебе.

Хелен выходит из кухни. Она в обычной домашней одежде, в фартуке. В руках у нее миска и деревянная поварешка.

ХЕЛЕН (мягко) . Да, дорогой. Я готовлю вишневый пирог. Ты ведь не откажешься от кусочка?

РИЧАРД. Прямо не знаю, с чего начать.

ХЕЛЕН. Начни с главного.

РИЧАРД. Мы ведь уже семь лет вместе.

ХЕЛЕН. Семь счастливых лет. Сладких, как вишневый пирог.

РИЧАРД. И за все это время я никогда даже не посмотрел в сторону других женщин.

ХЕЛЕН. Я знаю это, Дик. И хочу, чтобы ты знал, как много это значит для меня. Ведь они, женщины. так и смотрят на тебя, так и смотрят. Все эти Джессики, мисс Моррис, эта Француженка-как-там-ее-звали.

РИЧАРД. Ты думаешь?

ХЕЛЕН. Да, но я верю тебе, Дик. И знаешь что?

РИЧАРД. Что?

ХЕЛЕН. Это может показаться глупостью…

РИЧАРД. Говори, пусть кажется.

ХЕЛЕН. В общем, я уверена, что если ты изменишь мне, я узнаю об этом, почувствую.

РИЧАРД. Подожди, это как? А вдруг ошибка выйдет?

ХЕЛЕН. Женское сердце не ошибается.

РИЧАРД. Ну, и что в этом случае?

ХЕЛЕН. Зачем о грустном, дорогой?

РИЧАРД. Нет, правда, интересно.

ХЕЛЕН. Я убью тебя, дорогой. После этого я покончу с собой. Жизнь мне будет уже не нужна.

РИЧАРД. Нет, Хелен, нет. Зачем так остро реагировать!

ХЕЛЕН. По другому я не могу. Да, ты ведь хотел мне что-то сказать?

РИЧАРД. Да я уж и позабыл об этом.

ХЕЛЕН. Тогда я напомню. Что-то случилось летом, когда я уезжала. И сейчас ты мне расскажешь, что именно.

РИЧАРД. Да сущая ерунда. Пустяки. Глупость. На меня книга упала. Вон там на балконе. Я про тот случай и вспоминать не хотел, чтобы не беспокоить.

ХЕЛЕН (грустно) . Кто она?

РИЧАРД. Да почему ты вдруг об этом?

ХЕЛЕН. Кто она?

РИЧАРД. Послушай, мы интеллигентные современные люди. Я причинил тебе боль, я знаю. Но пройдет время, все забудется, ты простишь меня.

У Хелен в руках неожиданно появляется пистолет.

РИЧАРД. Эй, убери эту штуку! Что ты еще надумала!

ХЕЛЕН. Ты не оставил мне другого выхода. Я убью тебя. А потом покончу с собой.

РИЧАРД. Подумай о нашем сыне!

ХЕЛЕН. Это тебе надо было думать обо всем раньше. Прощай, Ричард… (Стреляет пять раз.)

Мгновение Ричард стоит прямо, зажимая рану. Потом начинает оседать, закатив глаза, как в кино.

РИЧАРД. Хелен, я умираю. Мое последнее желание… Дай сигарету!

ХЕЛЕН (даже сейчас остается заботливой женой) . Сигарету! Разве ты забыл, что доктор Мерфи запретил тебе даже думать о сигаретах.

РИЧАРД. Прощай, Хелен.

Она поворачивается и бредет на кухню, помешивая в миске ложкой. Мгновение спустя мы слышим еще один выстрел.

Свет становится обычным. Ричард опять сидит в кресле, в ужасе закрыв лицо руками.

РИЧАРД. Нет, нет и нет. Я буду дураком, если расскажу ей об этом. Я языком вылижу пол, чтобы тени чужих следов здесь не осталось. Я вытравлю дезодорантом чужой запах. Мой дом снова станет моей крепостью.

Звонок в дверь останавливает его порыв.

РИЧАРД (идет в прихожую) . Кто там?

ГОЛОС БРУБЕЙКЕРА. Ричард, ради бога, извините меня за беспокойство.

РИЧАРД (открывает дверь, но загораживает проход) . Доктор Брубейкер, вы?

БРУБЕЙКЕР. Да.

РИЧАРД. Что случилось? Чем я могу помочь вам?

БРУБЕЙКЕР. Прошлым вечером, после нашей беседы я умудрился забыть у вас мой портфель.

РИЧАРД. Вы, наверное, ошибаетесь, доктор.

БРУБЕЙКЕР. Да нет же. (Оттесняет хозяина в комнату.)

РИЧАРД. Ах, у меня такой беспорядок.

БРУБЕЙКЕР. Да я на секунду. Вот же он. (Извлекает портфель откуда-то сбоку от кресла.)

РИЧАРД. Ну и отлично, Людвиг. Я вам обязательно позвоню.

БРУБЕЙКЕР. Спасибо. Еще раз извините меня за вторжение. Тем более в такой деликатной ситуации.

РИЧАРД. Да, конечно… Что! Что вы сказали? Какая такая деликатная ситуация?

БРУБЕЙКЕР. Я о том, что ваш второй штурм оказался, судя по всему, более успешным. До свидания, Ричард.