Джордж Аксельрод - Каждые семь лет

The Seven Year Itch by George Axelrod (1955)

Перевод с английского Игоря Шагина

У этой пьесы интересная история. Она была поставлена на Бродвее в начале 50-х годов теперь уже прошлого века и имела большой успех. Зрителей привлек комедийный талант актера Тома Юэлла, игравшего Ричарда, и совершенно новый, необычный образ Девушки, в роли которой попробовали себя сразу несколько актрис. Эта юная особа, покорительница Нью-Йорка, соединяла в себе непосредственность и самостоятельность, наивность и опыт, но главное, подкупающую свободу чувств — свойство человеческой натуры, которое тогда в 50-ые (да и во все другие времена) воспринималось весьма неоднозначно.

Форма пьесы, дававшая возможность для импровизации, привлекательность образов, ситуаций и юмор диалогов не прошли мимо внимания Голливуда. В 55-м году на экраны был выпущен фильм с тем же названием — «Каждые семь лет». Особый успех ленте был обеспечен участием в ней Мерилин Монро.

Эту картину знают даже те, кто ее не смотрел. По крайней мере, каждый видел ставшие знаменитыми кадры, где Девушка, устав от жары, становится на вентиляционную решетку метро, одновременно пытаясь укротить свою взлетающую кверху юбку.

Сегодня подобный эпизод воспринимается как невинная шутка, но тогда, увидев эту сцену на съемочной площадке, муж Монро Джо ДиМаджио публично обвинил Мерилин во всех грехах и затеял с ней развод. О, времена! О, нравы!

Между тем, выход фильма вовсе не помешал дальнейшей театральной судьбе пьесы. Роль Девушки оказалась удивительно привлекательной для актрис, причем именитых. К примеру, в одной из постановок вызов Монро бросила сама Николь Кидман. А недавно в Королевском театре Лондона состоялась еще одна премьера комедии Джорджа Экселрода — с участием голливудской звезды Дерил Ханны. Кстати сказать, все исполнительницы роли Девушки были по возрасту старше своей героини.

«Каждые семь лет» относят к живой классике американской сцены. На Западе ее постановки повторяются с завидной регулярностью. Кажется, и для наших театров знакомство с этой комедией может быть небезынтересным.

Нью-Йорк. Квартира Ричарда Шермана — прихожая, общая комната, двери в другие помещения. Дом, где живет Ричард, напоминает по форме колодец. По его внутреннему периметру идут довольно широкие балконы, оборудованные пожарными лестницами. Одна из таких террас принадлежит Шерманам. Над ней — углом — нависает балкон этажом выше. Выглядит все это индустриально, но есть и своя польза. В жаркий и душный день тут можно найти тень и относительную тишину и прохладу. Ричард так и сделал. Он развалился в плетеном кресле. Рядом на столике работает радиоприемник. Комментатор надрывается, пытаясь передать слушателям ход спортивного матча.

РАДИО: Устали, устали парни. Жара, ничего не скажешь. Воду из ребят выжимать можно. Не получается сегодня настоящего бейсбола, хоть плачь. Так, стоп! Быки рванулись вперед. Ах, какая досада! И эта атака захлебнулась. Нет, не в форме сегодня Бруклинские быки.

РИЧАРД (выключает радио) . Да какие это быки? Коровы! За что им деньги платят! (Встает с кресла, идет к холодильнику, достает бутылку «7 UP». В зал.) По правде говоря, исход этой встречи мне был совершенно безразличен. Я просто не знал, куда себя деть, томился от жары и, развалясь на балконе, перебирал в памяти события этого дня. Утром я проводил жену и сына на автовокзал. Они уезжали к морю. Рики чуть не расплакался, когда я уходил. И это было единственное, что сегодня согревало мою душу.

Свет меняется, выхватывая отъезжающих Хелен и Рики.

РИКИ. Ма, а почему папа не едет с нами?

ХЕЛЕН. Я же тебе объясняла. Наш папочка остался, потому что надо зарабатывать деньги. Мы с тобой проведем все лето у моря, но папа не может поехать вместе с нами.

РИКИ. Бедный папа!

ХЕЛЕН. Ничего не поделаешь, Рики. У папы в городе куча работы. Кроме того, он садится на диету, чтобы подлечить желудок. Так ему доктор Мерфи прописал.

У себя в квартире Ричард встряхивает бутылку, так что газы вырываются из горлышка, как из вулкана, потом пьет большими глотками. Рассматривает этикетку.

РИЧАРД (читает) . «Содержит диоксид углерода, стабилизатор Е-241, закрепители, нормализатор…» Тьфу ты, этого мне доктор Мерфи не прописывал. (Грустно глядит на бутылку, пьет еще.)

В луче света Хелен и Рики.

ХЕЛЕН. А еще папе надо нервы успокоить. Для этого он должен бросить курить и пить поменьше. Так ему доктор Коллинз посоветовал. А чтобы наш папочка не забывал про свои обещания, я буду звонить ему каждый вечер.

РИКИ. Бедный папа!

Свет становится обычным.

РИЧАРД. Итак, я, Ричард Шерман, 38-ти лет, совладелец издательской фирмы, неожиданно оказался в полном одиночестве. По-моему, впервые за семь лет нашего брака. Раньше мы с Хелен расставались редко. Но этим жарким, душным летом я вдруг понял, что нам не надо ехать на отдых вместе — нам надо отдохнуть друг от друга. Так у меня появилась куча неотложных дел в городе. А Хелен в них поверила. Я пытался понять свое новое состояние. Свобода манила и одновременно пугала меня, пугала и манила — как льва из зоопарка.

Вдруг замечает что-то в доме напротив.

РИЧАРД. Эй, мадам! Я понимаю, что вам жарко. Но это не повод разгуливать перед окнами в таком виде. Вы даете мне повод для нехороших мыслей. Я, между прочим, имею право смотреть в любую сторону. Если вам не нравится, задерните занавески. (Мадам, к которой Ричард обращался, видимо, так и сделала.) Ну, вот, это другое дело.

Пьет из бутылки.

РИЧАРД. Итак, Хелен обещала звонить каждый вечер. Это значит одно — она мне не доверяет. Она что думает? Что я напьюсь в первый же вечер? Или, может, девочек вызову по телефону? Нет, вот этого она, скорее всего, не думает. В последнее время в словах Хелен я замечал то ли иронию, то ли ревность. Это меня злило.

Меняется свет. Хелен дает Ричарду наставления перед отъездом.

ХЕЛЕН. Когда останешься один, ходи по улицам осторожно. Вчера ты засмотрелся на какую-то блондинку и чуть не угодил под колеса.

РИЧАРД. Я? Скажешь тоже. Да это, скорее, она на меня засмотрелась.

ХЕЛЕН. Значит, на этом перекрестке могло быть сразу две жертвы.

РИЧАРД. Напрасно иронизируешь. Многие женщины считают меня вполне привлекательным, к вашему сведению.