Жан Ануй - Коломба

Жюльен (громко смеется). Боже, до чего же мила!.. Нет… Не потому. Она боится, что я буду просить у нее денег. Я живу один. Много, по восемь часов в день, играю на рояле, чтобы когда-нибудь потом давать концерты, поэтому для заработков просто времени не остается. И иногда к концу месяца приходится просить деньги у нее. Но я стараюсь делать это как можно реже, мне это не очень-то приятно. Да и ей тоже.

Коломба. Как хорошо быть гордым!

Жюльен. Хорошо, но обременительно.

Коломба. Если бы я полюбила мужчину, мне хотелось бы, чтобы он непременно был гордым. Настоящим мужчиной. Чтобы он ничего не принимал без борьбы.

Жюльен. Вот именно поэтому я и стал позором для всей нашей семьи. Я или играю на рояле, или с кем-нибудь ругаюсь.

Коломба. А вы действительно играете по восемь часов в день?

Жюльен (улыбаясь). Да, к счастью для других!

Коломба. Вы, должно быть, очень хорошо играете!

Жюльен. Пока еще нет, но это придет.

Оба смущены и не знают, о чем, и как говорить.

А цветочницы много зарабатывают?

Коломба. С чаевыми франков сто в месяц.

Жюльен. Значит, вы девушка в моем стиле!.. А что, если как-нибудь вечерком я подожду вас у магазина и мы пойдем пообедаем?.. Надеюсь, вы не потребуете, чтобы я повел вас к Ларю?

Коломба. Я даже не знаю, где это. Но у Поккарди я раз была.

Жюльен (весело). Ну и прекрасно, тогда пойдем к Поккарди! Черт с ними, с расходами! Придется старухе раскошелиться!

Коломба. И мы закажем все закуски?

Жюльен. Все! И даже по две порции…

Коломба. Когда?

Жюльен. Сегодня вечером! Зачем откладывать!

Коломба (испуганно). Но у нас ничего не выйдет. Я уже сегодня в магазин не вернусь. На этом моя работа заканчивается.

Жюльен (встает, берет ее за руку). Тогда пойдем немедленно.

Коломба. А корзина?

Жюльен. Оставим здесь. Она достаточно велика. Они ее заметят.

Коломба (благоразумным тоном). Может, лучше дождаться и получить чаевые?

Жюльен (спохватывается). Верно. Какой же я дурак! Хорошо бы мы выглядели у Поккарди! У меня всего двадцать два су.

Коломба. А знаете, ведь это я только сейчас сразу согласилась. А обычно-то нет. Это впервые.

Жюльен (стоя перед ней, серьезно). А я обычно никого не приглашаю. Значит, тоже в первый раз. Вы думаете, так бывает?

Коломба. Что?

Жюльен. Что можно понравиться друг другу с первого взгляда. Впрочем, ничего особенного тут нет, очень часто нравятся друг другу… А вот то, что вдруг становится так хорошо, оттого что вместе. Так хорошо, словно мы очутились вдвоем где-то далеко отсюда.

Коломба. Не знаю.

Жюльен (садится рядом с ней на скамью, кладет руку ей на плечо). Вам сейчас хорошо?

Коломба. Да.

Жюльен. И с вами это часто бывает?

Коломба. Нет.

Жюльен. А со мной никогда. Я вам скажу одну вещь. Лучше, чтобы вы узнали об этом прежде, чем мы пойдем к Поккарди. У меня мерзкий характер. Я никого не люблю. Я все время со всеми ругаюсь. Все меня ненавидят.

Коломба. Не может этого быть.

Жюльен. Может. Потому что я ни с кем не обхожусь любезно. Просто не могу.

Коломба. А я, напротив, считаю, что вы очень любезны.

Жюльен. С вами — да, но это исключение, я и сам заметил, что, оказывается, могу быть любезным. Вы были в зоологическом саду?

Коломба. Да. А почему вы спрашиваете?

Жюльен. Вам интересно смотреть на медведей? Понравились они вам, лапищи-то у них такие здоровенные. Так вот, я тоже медведь. Хватило бы у вас терпения приручить медведя?

Коломба (сидя возле него, тихо). Это значит большие сильные руки… И от них тепло, и они от всего на свете защитят. И все, что он говорит, медведь, все правда и останется правдой навсегда.

Жюльен. Да. Все это я умею. И тем не менее я одинок, ужасно одинок, потому что девушкам не особенно-то нравятся медведи.

Коломба. А я еще не знаю хорошенько, что мне нравится, знаю одно: сейчас мне очень хорошо. Это-то уж верно. Только я немножечко боюсь, мне кажется, что все это, пожалуй, произошло слишком быстро.

Жюльен. Я боюсь еще больше, потому что я давным-давно мечтал найти девушку, которой нравятся медведи.

Коломба (тихо). Когда я бываю с другими молодыми людьми, мне хочется им возражать, смеяться над ними, злить их. А вас нет.

Жюльен. Ах, если бы это было правдой! Если бы это могло случиться, как в романе, — сразу и навсегда. Поклянитесь мне хотя бы, что вы будете мне верны до конца сегодняшнего вечера. Я не требовательный, хотя бы до Поккарди.

Коломба (смеется, она тронута). Клянусь вам!

Жюльен. Плюньте.

Коломба (плюет). Плюнула!

Жюльен (робко). Поцелуйте меня. Надеюсь, это не слишком преждевременно?

Коломба (на одном дыхании). Нет. (Протягивает ему губы.)

Жюльен (целует ее и вдруг вскакивает, кричит как безумный). О, это слишком прекрасно! Слишком прекрасно! А вдруг жизнь и впрямь хороша? А вдруг все вовсе не такие уродливые, не такие злые, какими кажутся? Как знать, а вдруг мама молоденькая и хорошенькая… Все возможно… Ах, это слишком, слишком прекрасно, поверьте мне! Что ж, надо отметить это событие. Разрешите предложить вам еще цветок!

Коломба (испуганно). О мсье, но корзина не будет иметь вида!

Жюльен (берет корзину). Вы правы. К чему скаредничать? Дарю вам всю корзину.

Коломба (жалобно). Но я же принесла ее вашей матери, мсье!.. (Вдруг спрашивает.) Мсье… мсье…

Жюльен. Жюльен. А вы?

Коломба. Коломба.

Жюльен (радостно вскрикивает). Коломба! Но что же такое происходит нынче вечером, раз все, как по волшебству, стало таким прекрасным?

Входит мадам Александра в сопровождении Нашего Дорогого Поэта, Дефурнета, Ласюрета и прочих.

Мадам Александра. Дэрмо! Дэрмо! Все они настоящее дэрмо! А через три дня премьера! (Заметив Жюльена, взвизгивает.) А ты что тут делаешь? Нам только дэрмовых сцен не хватает!

Жюльен. Дорогая моя мамочка, ты же видишь, я целую цветочницу.

Мадам Александра (недоуменно оглядывается на своих спутников). Что он такое мелет?

Жюльен. Дорогая мамочка, будь хоть раз такой, как в твоих пьесах, сделай красивый жест.

Мадам Александра (кричит; очевидно, это у нее уже рефлекс). Нет у меня денег!