Виктор Лензон - Еврейские анекдоты от Лензона

– Сара, – успокоил ее Сруль, – сперва умри, а потом мы поговорим.

Верующий еврей Шломо лежит в госпитале при смерти. Его семья пригласила раввина быть с ними в этот тяжелый момент.

Когда раввин встал у кровати больного, состояние Шмуля явно ухудшилось, и он судорожными движениями руки показал, что хочет что-то написать. Раввин с любовью подал ему ручку и лист бумаги.

Шломо из последних сил нацарапал записку и умер. Раввин решил, что сейчас не время читать записку, свернул ее и положил в карман пиджака.

На похоронах, когда он заканчивал свой панегирик покойнику, раввин вспомнил, что на нем тот самый пиджак, в котором он был в момент смерти Шломо. Раввин сказал: «Знаете, Шломо дал мне записку прямо перед смертью. Я ее еще не прочел, но, зная Шломо, я уверен, что она содержит слова утешения для всех нас».

Он развернул записку и прочел: «Ребе, сойди с моей кислородной трубки!!»

– Хаим, ты удачно женился?

– Нет.

– Почему?

– Окна во двор.

– Хая Соломоновна, вы не против сегодня поужинать вместе?

– С удовольствием, Абрам Ильич.

– Тогда у вас ровно в семь.

– Ой, ваш Абрамчик на лицо – вылитый папа!

– Это не страшно, был бы здоров!

– Добрый вечер, Сара Абрамовна! Как ваша головная боль?

– Ой, ушел играть в карты.

Записка от учительницы к родителям: «Уважаемые родители! Мойте своего Сему! Он пахнет!»

Ответная записка: «Уважаемая Серафима Львовна! Сему не надо нюхать! Сему надо учить!»

– Мадам Трахтенберг, когда ваша Софочка думает выходить замуж?

– Всегда!

– Боря! Не бей так сильно Изю! Вспотеешь!

– Сара! Сара! Ваш сын ест с помойки!

– Абраша! Много не ешь, скоро обедать!

– Мойше, когда тебя нету дома, соседи про тебя такое говорят!

– Ой, когда меня нету дома, так пусть они меня даже бьют!

– Мама, как мине правильно писать – «флякон– чик» или «фликончик»?

– Ой, напиши «пизурок», и все!

– Роза Соломоновна, что, ваша дочь родила?

– С чего вы взяли?

– Я видела, как она в парке вчера кормила ребенка грудью.

– Ой, так почему же сразу родила?! Если у девушки есть молоко и свободное время, отчего бы ей не покормить в парке ребенка грудью?

– Фима, ты нам больше не звони.

– Почему?

– После твоего визита у нас пропала серебряная ложка.

– Ты что, с ума сошел? Приди и обыщи меня и мой дом! У меня нет твоей ложки!

– Конечно нет, мы ее нашли.

– Так в чем же дело?

– Неприятный остался осадок.

Рабинович встречает Изю и говорит ему:

– Я купил ботинки на два размера меньше.

– Уже на ботинках экономишь? – спрашивает Изя.

– Да нет, – объясняет Рабинович, – просто, когда домой заходишь, там жена истеричка, там сын наркоман, там сосед орет, а ты снимаешь туфли, и так хорошо…

– Правда ли, что ваша дочь выходит замуж?

– Да, постепенно.

Во время обеда со стола падает ложка. Хозяин успевает ее поймать.

– О, тетя Хая в лифте застряла.

– Хая, смотри, какие у тебя кривые и волосатые ноги!

– А! Какая разница, на чем ходить на работу.

– Ты знаешь, моя жена так хорошо готовит и вышивает на пяльцах.

– Ха! Моя тоже не очень большая красавица.

Сын звонит своей матери:

– Ты знаешь, мама, я хочу жениться.

– Хорошо, сынок.

– Да, но она русская.

– Хорошо, сынок.

– Да, но у нас нет денег, и мы хотим взять у вас с отцом ваши сбережения.

– Хорошо, сынок.

– Да, но нам негде жить, и мы хотим поселиться в вашей комнате.

– Хорошо, сынок.

– Да, но что ты тогда будешь делать?

– Вот положу трубку и умру.

– Хаим, Сарочка уже три года как умерла, почему ты не женишься?

– Ты знаешь, я ищу женщину с астмой.

– ?

– После Сарочки осталось столько лекарств.

– Мойше, скажите, вы с вашей Басей счастливы?

– А куда деваться?

– Сара, ты помнишь, как мы опоздали на последний пароход в Стамбул и ты держала меня за руку?

– Да, я всегда держала тебя за руку.

– Ты помнишь, как закончился НЭП, меня посадили и ты держала меня за руку?

– Да, я всегда держала тебя за руку.

– Ты помнишь, как в тридцать седьмом мне дали пятьдесят восьмую и ты держала меня за руку?

– Да, я всегда держала тебя за руку

– Ты помнишь, как меня взяли, когда было «дело врачей», и ты держала меня за руку?

– Я всегда держала тебя за руку.

– Так, может быть, все неприятности у меня были оттого, что ты держала меня за руку?!

– Мендель, ты не мог бы одолжить мне пятьсот рублей?

– Пятьсот рублей? Столько я и родному брату не одолжу!

– Ну, своих родственников ты знаешь лучше.

– Это твой родной брат? – спрашивает Додик Менделя.

– Да, но он мой дальний родственник.

– Как это может быть?

– Я родился первым, а он был в семье одиннадцатым.

– Знаете, на еврейской свадьбе жених, по обычаю, не может поцеловать невесту.

– Почему?!

– Потому что рядом с женихом сидит его мама и все время твердит: «Кушай! Кушай! Кушай!»

Сват сватает единственную дочь местечкового богача. Перечисляет все достоинства жениха, под конец говорит:

– Но есть у него один маленький недостаток: заикается.

Обеспокоенная мать невесты:

– Что, всегда?

– Упаси боже! Только когда говорит.

Хана родила первенца. Вечером сходятся гости. Чтобы уберечь дитя от злых чар, родители убирают колыбель в темный угол комнаты и вместо ребенка прикрывают одеялом старую собаку.

Однако пожилая соседка Двойра не может перебороть любопытство.

Она приподнимает краешек одеяла, таращит глаза и говорит:

– Дай ему Бог здоровья! Вылитый отец!

Недавно крестившийся купец Кон выдает дочь за сына крещеного еврея, банкира Розенблюма.

– Я всегда мечтал о таком зяте, – говорит Кон друзьям. – Симпатичный христианский юноша из хорошей еврейской семьи.

Муж с женой легли спать.

– Слушай, ты дверь закрыл?

– Да.

– На верхний замок закрыл?

– Да.

– А на нижний?

– Закрыл.

– А на цепочку?

– Забыл.

– Вот так всегда – заходи, кто хочешь, бери, что хочешь.

Однажды приятель зашел к еврею в его магазин и услышал, как тот беседует с покупателем:

– Вы посмотрите, какие прекрасные крючки! А к ним грузила. А к грузилу набор карабинов и лесок. А к лескам замечательный спиннинг. А к спиннингу отличная палатка. Берете? Хорошо. А к палатке лодка. А к лодке моторчик. Берете? Очень хорошо. А к моторчику брезентовый костюм с подогревом. А к костюму джип.