Феликс Неизвестный - Закатиглазка [СИ]

— Понравилась, — ответила довольная Принцесса — но сестёр, всё — равно накажи, это никогда лишним не бывает, ибо кто жалеет розгу, портит ребёнка.

— Это верно, на тебя-то мы этого дела всегда жалели, — тихонько сказала королева.

— Чего? — не расслышала Закатиглазка.

— Нет, ничего, — поспешно пискнула королева — а у тебя самой-то, как, дети есть?

— Точно не знаю, — Закатиглазка уселась за стол — может и есть.

Подали плотный завтрак, приготовленный, пока купали Принцессу, состоящий из четырёх перемен блюд, но к разочарованию Кобольда, банка самогона, которую он прикончил прошлым вечером, оказалась последней, и застолье прошло насухую.

Откушав Принцесса запросила билеты на электричку, их оказалось десять штук, и все они отправились в карман передника.

— Зачем же тебе все? — удивилась королева — Мы, хоть, и не все, тоже, можем поехать.

— Не поедите, — отмахнулась Закатиглазка — в другой раз, а билеты я в кассу сдам, знаешь сама, как мне деньги нужны для моего распрекрасного.

— Ой, вечно я про это забываю, — вздохнула королева — тебя до станции проводить?

— Не нужно, — покачала головой Закатиглазка — я сама быстрей дойду.

— Ну, тогда передавай от нас отцу и братьям наилучшие пожелания, — попросила королева — ты найдёшь их в нашей бывшей столичной резиденции, королевском дворце, это единственное, что конфисковали после революции, а, отец твой, арендовал его под избирательный штаб.

Заяц и Кобольд набрали в дорогу жаренных семечек, и лихая троица отправилась на электричку.

На станции прибытия столичной электрички дожидалась изрядная толпа, золотоискателям не повезло — сегодня было воскресенье, народец из местных сёл и местечек отправлялся на работу, все фабрики, мануфактуры и предприятия находившиеся возле столицы давно были уничтожены, а полученные на этом деле средства всосаны столицей, и все бедняки, кому позволяло здоровье, теперь, ездили в столицу наймитствовать, для чего, даже было проложено железнодорожное кольцо, охватывавшее кругом столичный град, что бы собирать батраков по всей округе, Из-за чего дорога занимала, теперь, весь день и пол ночи.

Скрипучий голос пролаял в вокзальный громкоговоритель:

— К первому пирону прибывает электропоезд направляющийся в столицу нашего государства город — герой «Зажратинск»!

— Скорее, прячтесь под подол, — приказала Закатиглазка Зайцу и Кобольду, так как из десяти билетов она сдала девять, решив, что Зайца и Кобольда можно провести даром, но её, всё же, грызли сожаления, что она все десять билетов не сдала, и не попыталась и сама проехать зайцем.

Толпа, пинаясь и толкаясь, ринулась по вагонам. Закатиглазка, словно, подхваченная бурным потоком, была внесена в заплёванное и загаженное окурками помещение электрички, Заяц и Кобольд вцепившись в её щиколотки, тяжко страдали от множества пинавших их ног.

Занять место на деревянной скамье Принцессе не удалось, и она подвисла, зажатая со всех сторон.

Громкоговоритель объявил о том, что поезд отбывает, состав ухнул, дёрнулся, и начал движение, колёса загремели, оглушая пассажиров, вагон трясло и раскачивало из стороны в сторону, как дряхлое судёнышко в сильный шторм.

Пейзаж, среди которого ползла электричка, глаз не радовал и приводил в уныние: сплошные вырубки, руины каких-то предприятий, заброшеные деревушки, с полуразвалившимися домами, старые карьеры, грязные, покрытые разноцветой плёнкой реки.

Солнце жгло нещадно, даже, открытые окна свежести вагону не давали, содержание кислорода в воздухе было на минимуме, да и к тому обильно примешивались запахи пота и курицы — гриль, которую старательно обгрызал худощавый старичок, устроивщийся на лавке в середине вагона.

С каждой станцией популяция электрички возрастала, уже размазывались по оконным стёклам лица, потерявщие сознание, оставались стоять, не имея места для падения, даже, закалённые Королём Многоземельным мышцы Закатиглазки начали подавать признаки усталости, Зайцу же с Кобольдом, было полегче, внизу был, только запах носков, зато через щели в полу просачивался свежий воздух, Кобольд, что бы развеять скуку принялся больно щипать Зайца, от чего тот тихонько ойкал, а Закатиглазка нервно дёргала ногой, призывая его к молчанию.

После полудня условия проезда резко усложнились, хотя и до того лёгкими не были, кто-то не выдержал и справил малую нужду, и все понимали, что это, только, первая ласточка, до столицы, ещё, минимум трое не удержатся, и доведётся изрядно дыхнуть аммиаку.

Внезапно народ, сплюшеный как кильки в консервной банке, замычал и застонал, причиной новых страданий оказалась дама — контролёр, совершавшая обход.

— Чё, ссыкуны, опять не утерпели! — прокричала дама, почуяв резкий запах, и начала пробивать себе дорогу, как ледокол в арктике, к чему имела самую подходящую конструкцию тела: широченные плечи, мощные руки, здоровенный зад, а ростом превосходила всех пассажиров вагона.

Контролёр, проталкиваясь по вагону, легко распихала, дюжен с пять, пассажиров, не забывая проверять билеты.

Когда состав остановился у очередной станции, и бой колёс дал отдохнуть от себя ушам измучанных людей, в этот момент контролёр нависла над Закатиглазкой, надавив на неё своими габаритами, а сапожищем наступила Принцессе на ногу.

— Предъявляем билет! — гаркнула контролёр в самое ухо Принцессе.

Закатиглазка, частично оглушённая, протянула для предъявления правую руку с зажатым в кулачке билетом.

Тут произошло неожиданное, объёмная щиколотка контролёрши втиснутая в щиколотку Принцессы, своим напором додавила, спрятавщегося под юбками Кобольда, и он произвёл выпуск партизана, непроизвольный, но зычный, прогремевщий словно мушкетный выстрел в тишине вагона, сразу же сотни глаз, с ненавистью, вперились в Закатиглазку, молчаливо обвиняя её в предстоящем усилении мучений.

— Да не бойся ты так! — контролёрша хлопнула Закатиглазку по плечу — Я не кусаюсь! Лучше иди за мной, я провезу тебя в месте посвободней, а то раздавят тебя эти держиморды.

Контролёр пошла вперёд, разбивая путь, своей мощной кормой, несчатные пассажиры, под её ходом, пищали и плакали, иные тихонько ругались матом, и этим сразу прилетало возмездие в виде контролёрского леща.

Закатиглазка семенила по проложенной тропе, наступая на чьи-то ноги высокоплатформенными пынеступами.

Они пробурили весь вагон, вошли в следующий, который оказался, на удивление, свободен, занятыми были только скамейки, стоймя никто не ехал.

— Вон там места свободные, — кондуктор контролёр указала на свободную лавку в конце вагона, у самого выхода.

Закатиглазка, аккуратненько, дабы избежать раскрытия, ссадила с щиколоток ездоков, и они нырнули под ближайшее сиденье.