Дмитрий Смирнов - Кузнецова и лучики добра

Да и долголетие – это такая смешная штука, когда спешка неуместна.

Время от времени драконам, впрочем, приходится суетиться, что-то там отстаивать, переезжать в другие пещеры и всячески нарушать гомеостаз – в общем, выживать. Когда они вынуждены всем этим заниматься, людские запасы белковой пищи в виде домашней живности особенно востребованы.

Драконы – мастера регенерации и адаптации. Хотя с тех времён, когда у них развился иммунитет к огню, а также колющим, режущим и рубящим предметам, эволюция драконов несколько затормозила, так как перестала получать достаточную мотивацию.

С мотивацией у драконов вообще беда. Ну, разве что некоторые продвинутые экземпляры решили отращивать себе дополнительные головы и даже разыгрывать потом с их помощью пьесы на несколько действующих лиц с конфликтами (хотя любому человеку, которому известна цельность драконов, очевидно, что это шутка).

– Впрочем, мы отвлеклись, – сказал Дон. – Всё-таки это сказка, а не лекция.

Пока мы отвлекались, сон дракона стал беспокойным. Продрав один глаз, дракон прислушался и нашёл причину раздражения: хриплый человеческий крик снаружи пещеры, продолжавшийся уже несколько часов.

– Э-э-э-эй, ну ты, говно, выходи махаться!

Дракон вздохнул. Потом вздохнул ещё раз. И ещё. По разу на каждую голову. Делать было нечего, пришлось ползти к выходу. Возле него стоял рослый рыцарь, упакованный в латы с головы до ног, и орал со всей дури.

– Ну-у-у-у-у-у? – протянул дракон.

– Выходи на честный бой, чудище поганое! – Лексикон рыцаря сразу же поменялся, как только стало понятно, что дракон всё-таки здесь.

«Честный», – фыркнул про себя дракон, а вслух поинтересовался:

– Ну-у-у, что ещё?

– Подошла к концу твоя злодейская жизнь и лихие деяния!

– Ещё что?

– Вечно, думал, будешь набеги совершать да поместья грабить, тварь мерзопакостная?! Расплата близка за все прегрешения твои!

– Ещё что?

– Не боюсь я тебя, змеюка подколодная! Со мной сила предков! На моей стороне справедливость! Не посрамлю род людской!

– Ещё что?

– Ну, принцесса ещё. – Рыцарь уже начал выдыхаться, поубавил пафос и перешёл с крика на нормальную речь.

– О, принцесса, – заинтересовался дракон. – Красивая?

– Угу, – насупленно ответил рыцарь. – В смысле, не твоё собачье дело!

– И что, не жалко?

– Кого не жалко? – не понял рыцарь.

– Ну как кого. Живота своего, как обычно. Жизнь отдать, костьми полечь, головушку буйную сложить, смерть лютую принять, все дела… Мало ли как там всё выйдет. Дракон вот большой, а ты маленький и железный. Много за латы-то отдал?

– Вообще-то немного жалко, – удивлённо ответил рыцарь после небольшой паузы и снова сорвался на молодецкий рык: – Но на моей стороне правда! Сила предков! Род людской!

– Эй-эй, не голоси. А что, вот без этого всего вообще никак?

– А как без этого-то всего?

– Да хорошо без этого. «Я тебе нравлюсь, ты мне нравишься, зачем время терять?» Или эта… как её там… любовь. Сметающая все преграды, границы и условности. Ну, как в книжках.

– Вот именно! – оживился рыцарь. – Любовь! Сметающая все преграды и границы. Трудные испытания, преодоления. Невероятные подвиги. Дракона вот убить, – задиристо намекнул рыцарь и оценивающе посмотрел на противника снизу вверх.

– Это, простите, условности. Хотя да, что-то я зря. Понятно, понятно. Доказательства и преодоления. Знаем, знаем.

– Ну и папаша без этого не отдаёт.

– Не? – сочувственно переспросил дракон.

– Не. Стоит на пути, как дракон… То есть ой!

– Ничего, бывает. Оговорочка по… Ну, допустим, просто оговорочка. Что ж с тобой делать-то? Ладно, есть альтернативное решение. Голов у тебя сколько?

– Одна, – снова удивился рыцарь.

– Да и та не очень, – усмехнулся дракон. – А у меня три. Ха-ха. Скот, живность?

– Кто скот?

– А ты весёлый человек! Животины, говорю, у твоих пейзан много?

– Голов триста скота.

– Вполне. Раньше за такое вообще трёх принцесс можно было купить. И чего ж это папаша артачится?.. Значит, так. Ты мне сейчас рубишь голову… Только, ради бога, руби, а не пили, это раздражает! Приносишь голову папе, он счастлив, принцесса мокнет, свадьба, все дела. Но через недельку я к тебе ночью прилетаю и съедаю скота голов, скажем, пятьдесят. Ну, плюс побочный ущерб: ещё голов десять и глупых крестьян несколько дурных душ. Попадаются, знаешь ли, герои. Зато потом все счастливы.

– А-а-а-а?..

– Минимизация рисков и усилий, а! Стратегия выживания. Ну, лень. Понимаешь? Лень. Старый, больной, толстый, ленивый дракон. Тут драки часа на три, – прикинул дракон, глядя на доспехи. – Я после неё проголодаюсь, всё равно лететь, грабить, убивать, вот опять это всё. Может, и тебя съем. Хотя, может, и ты меня. Но это вряд ли. В любом случае – возня. А тут всё точно и надёжно. Считай, контракт. Мы же разумные существа, да? Нет, ну если ты драться хочешь… – Дракон картинно срыгнул и выплюнул комплект чьих-то костей. – Выбор всегда есть.

– Да?

– Правда-правда.

Рыцарь потянулся было почесать голову, но вспомнил, что на ней шлем.

– Нет, а что, давай так. Пятьдесят голов не так уж и много.

– Плюс побочный ущерб, – напомнил дракон и вдруг прищурился: – А ты не обманешь?

– Как можно?! Слово честного дворянина!

– А, ну тогда конечно. Руби!

Дракон положил шею на камень и приподнял дыбом чешую. Рыцарь постоял с минуту, не веря в своё счастье, широко взмахнул двумя руками и отсёк дракону голову. Задумчиво глядя на обрубок немигающим взглядом, дракон выпустил из пасти тоненькую струйку огня и прижёг рану.

– До свадьбы, как говорится, заживёт. Для убедительности могу латы подпалить, – предложил дракон, заметив, что рыцарь заинтересованно уставился на огонь. – Надо?

– Ага, – обрадовался рыцарь. Просто головы ему уже было мало.

– Ты бы только из них вылез, а то зажаришься ведь.

Десять минут спустя рыцарь, в одном нижнем белье, увлечённо рассматривал чешую на свежедобытой (настоящей!) драконьей голове. Доспехи покоились на земле, аккуратно разложенные для прожарки.

– Вот за что я вас, людей, люблю – так это за абсолютное неумение реализовывать долгосрочные программы. Ну, принимая во внимание продолжительность вашей жизни, это даже простительно. Понимаешь, о чём я?

– А? – отвлёкся от головы рыцарь.

– Дурак, говорю. Ты зачем перед драконом доспехи снял?

Дон вздохнул и замолчал. Может, он изображал вздох дракона. А может быть, вздохнул сам.

– И что, он его убил? – не выдержала Рина.

– Нет, отправил домой голышом.

– А почему?

– Биологическая целесообразность, – устало выдохнул Дон, переходя снова со сказочного на лекторский тон. – Масса мозга дракона относительно массы тела невелика. Хотя, конечно, в одном драконе мозгов на десяток людей хватит.