Ксения Счастливая - Хроники Альмира. Рабыня королевской крови

«Маман говорила, что чем ты скромнее и стеснительнее, там желание для мужчин» сказала подруга, когда я впервые с любопытством рассматривала оголенные лодыжки девушки. Идею, правда, ни я и Вилена не оценили, и задирать юбки перед Кейли не спешили, все же он был мальчиком.

Подруга, правда, обещала исправить эти издержки воспитания, заверив нас, что женщины в бордели, из которого она родом, знали, о чем говорят.

В борделе, кстати, Рейн жила до одиннадцати лет, а после трагично гибели ее матери хозяйка заведения, недолго думая, выручила за сироту несколько золотых монет.

– Вы не понимаете, девушки, живущие в этом, не очень пристойном заведении, самые воспитанные на свете. Они раскованные, свободные и не от кого не зависят, – мечтательно закатила глаза девушка, – приходится иногда поработать, но не однократно мы с мамой гуляли на свадьбах клиентов с одной из девочек.

– Фу, Рейн, спать с мужчинами, да еще и за деньги, – морщились мы с Ви, а Кейли молча закатывал глаза, видимо не раз уже слушая эти дебаты.

– Как хорошо живется шлюхам, мы слышали уже миллион раз, – протянул парень, – мне интереснее узнать историю Лиры.

Парень подмигнул мне, расплывшись в милейшей улыбке. Не знала б, что он сын рабыни, не в жизни б не поверила, что он не какой-нибудь высокородный барин. Камзол одень и граф, графом выйдет.

– Ладно, – вздохнула я, не отстанут ведь, – я сирота. Меня удочерила одна семья, живущая на окраине в деревушке. А год назад они продали меня проезжающим мимо торговцам, за хорошую выручку.

– Ой, – ахнули девочки, – это же тебя, получается, собственная семья продала.

– Получается, – кивнула я, вновь переживая все ужасы минувшего путешествия. Настроение резко ухудшилось, – я хочу спать, вы не против?

Друзья, поняв перепад моего настроение, дальше выпытывать ничего не стали. Переглядываясь, со скорбными лицами, вся тройка удалилась из комнаты, оставив меня одну.

Оставшись тишине, я сглотнула образовавшийся в голе комок. Не сказала бы, что когда-то была сильно привязана к приемным родителям. С первого дня в их доме я видела, для чего им нужна, и не особо тешила себя ложными надеждами. Иной раз, когда получала от матушки палкой за пролитое молоко, думала о том, чтобы сбежать, вырваться на свободу и забыть все как страшный сон. Но, все оставалось лишь в мечтах. Куда податься одинокому ребенку на краю света, даже если бы мне удалось сбежать и потеряться, что маловероятно, так как семью опекунов знала вся округа. Этот вопрос крутился в голову не один год, я перебрала все варианты, но все, каждый путь заканчивался повозкой работорговца.

Я вздохнула, укутываясь в одеяло. Если бы тогда я знала, что эта повозка привезет меня сюда. Закрывая глаза, я была счастлива, что оказалась в этом доме, нашла друзей и могу не бояться неожиданного удара в спину. Каждый из ребят, как пчелки, трудящиеся по дому, были уверены, что им здесь ничего не угрожает, а впереди их ждет светлое будущее. Только один вопрос не давал мне покоя и сгрызал изнутри: зачем это все нужно Ширианне.

Седьмое утро в доме началось с невероятного грохота распахивающейся двери, выбитой с ноги не терпеливой Ви. Подруга бесцеремонно влетела в комнату, распахнув шкаф, и выудила довольно удобное, красивое платье, подаренное мне ей же в честь прибытия.

– Быстрее, Лира! Это твой первый раз! Так волнительно! – Весело щебетала девушка, стаскивая с меня одеяло и настойчивыми пинками направляя в ванную, – я в свой первый выходной одолжила у Мирки тени и помаду, да накрасилась так, что шуты из цирка приняли за свою.

Смех Ви раздался из-за закрытой двери ванной, где я благополучно заперлась, чтобы у подруги не возникло идей навести и мне на лице марафет. К счастью, обошлось, и собрались мы, подбадриваясь лишь веселыми историями из воспоминаний.

После быстрого завтрака я отправилась к хозяйке, чтобы получить свои первые в жизни деньги. Четыре серебрушки, заработанные своим трудом казались мне непомерно большими деньгами, за что я испытывала гордость и восторг. Из уроков профессора я уже знала, что в одной серебряной сто медяков и уже даже начала складывать их, но все равно переживала, не обманут ли меня жадные ярмарочные торговцы. К счастью, мои новоприобретенные друзья успокоили меня, что с ними рядом боятся нечего, и они сами облапошат любого торгаша, затеявшего нечестную игру. Они без умолку твердили о походе в город, строили планы и пытались как можно ярче описать мне свои любимые городские достопримечательности. Кейлли заманивал в таверну, в которой, по его словам, готовилось самое лучше мясо в городе, Ви мечтательно закатывала глаза при мысли о ярмарке и новых нарядах, а Рейн с видом заботливой тетушки писала список самых необходимых вещей. Мне же, самым важным в этот день, казалось посещение городского храма, к счастью, друзья поддержали эту идею, и я вздохнула с облегчением.

Уже у городских ворот, я чуть было не захлебнулась от восторга. Город потряс меня своей красотой. В тот день, когда хозяйка выкупила меня у торговцев, я ни обращала внимания не на каменные мостовые, выложенные причудливыми узорами, не на разноцветную черепицу крыш городских домов. Мы шли по запутанным городским улицам, на которых каменные домики стояли вплотную друг к другу, а на первых этажах за стеклом, Рейн сказала они называются витринами, были выставлены ряды красивых платьев, украшений и обуви. Богатые дамы обсыпали себя драгоценностями в ювелирных лавках, а нищенки с завистью всматривались в магазинные окна и брели вдоль улиц в сторону рынка.

По пути, между домов, я приметила не большой храм. Окликнув друзей направилась внутрь, рассматривая фасад, выстроенный, по-видимому, не одну сотню лет назад. Над входом, на меня взирали каменные изваяния богов, покровительственно улыбающихся прихожанам.

Внутреннее убранство было скромным, но уютным. Воздух храма был пропитан остатками магии, запах которой можно было услышать лишь в таких местах. Против обители богов, даже неверующий король оказался бессильным, казнив сотни солдат, отказавшихся поднимать руку на святыню, но в итоге отступив, так и не получив желаемого.

Я подошла к стоящему у большого витражного окна Фаруну и склонилась перед фигурой.

– Спасибо, – обратилась я к богу, – спасибо, что дал мне надежду на жизнь. Спасибо, за друзей, знания и веру.

Из окна ко мне прильнул солнечный зайчик, согревший не секунду мою руку, и исчез. Я улыбнулась. Отчего-то я была уверена, будто это мой божественный покровитель дал знак, что услышал меня.

Из храма я вышла в приподнятом настроении, готовая на любые подвиги и радостно обняв друзей, потянула их к виднеющейся площади.