Сильвия Лайм - Умоляй, ведьма. Часть 2

4 число месяца Костлявых ручьев.

Замок Антрацитового принца

У меня не было слов, чтобы выразить то, что творилось внутри. Казалось, я вот-вот сгорю на месте.

От шока.

Стыда.

Злости и раздражения.

Во мне кипело столько разнообразных эмоций, что трудно было дышать. И еще сильнее возмущало то, что Хмуре (или как там теперь его звать?..), кажется, совершенно наплевать на это. Более того, он явно, как обычно, насмехается надо мной!

Только теперь он был при этом не вороном, которому, в принципе, я готова была что-то и простить. Нет, теперь он был человеком. Да еще и голым!

– Почему ты не сказал, что ты… – наконец смогла выдавить, хоть и сильно запинаясь. Я махала рукой, пытаясь подобрать слова и одновременно не глядеть на все выступающие части мужского тела.

А поглядеть было на что.

До этого момента я никогда не оказывалась в подобной ситуации! При том, что обнаженным мужчиной меня вообще-то было не напугать: в приюте мы с девчонками пару раз сталкивались и с купающимися голышом товарищами, и даже с теми, кто нарочно раздевался, чтобы произвести впечатление.

Это им удавалось, хотя вовсе не в том ключе, на который они рассчитывали.

В общем, в данный момент я хоть и была смущена, но не настолько, чтобы падать в обморок.

Однако стоило признать также, что сейчас я испытывала совсем иные эмоции, чем с товарищами по приюту. Передо мной стоял не тощий пацан, которого всю жизнь с детства кормили одной кашей и супом на костях. Это был взрослый мужчина с потрясающим рельефом сильного тела, с гладкими и литыми мышцами, на которых красиво играли огненные блики. И…

В общем, да, все, что располагалось ниже аккуратных выпуклых кубиков пресса, я старательно игнорировала, заливаясь краской.

– Почему ты не сказал, что ты человек?! – повторила я, шумно сглотнув и через силу отворачиваясь в сторону камина, лишь бы не глядеть туда, куда сам собой падал взгляд. – И, зажуй тебя дракон, оденься!

Краем глаза я видела, как усмехнулся мужчина, как изогнулись мягкие алые губы, словно их владельца веселила моя реакция.

Теперь вот стало еще более неловко!

От этого и оттого, что стоило негодяю улыбнуться, как я мгновенно вспомнила вчерашний сон.

По спине прокатилась волна жара.

– А что бы изменилось, если бы я сказал? – прозвучал его низкий бархатистый голос, от которого у меня внутри будто кто-то провел кончиком лебединого пера.

Точно так и звучал его голос у меня во сне… Словно я знала заранее…

В висках запульсировало. На короткий миг я даже решила, что опять уснула и все, что сейчас происходит, – просто какой-то затянувшийся кошмар.

– Что бы это изменило? – переспросила, боковым зрением наблюдая, как мужчина чуть ленивым движением взял шелковый халат с кресла, отделанного золотыми клепками, и накинул себе на плечи. Я тут же позволила себе повернуть голову и снова посмотреть на него. Теперь было вроде как не стыдно.

Однако то, что обнаженный мерзавец оделся, почему-то не слишком помогло. Я все еще краснела, невольно замечая, как облегает тонкая ткань мощные округлости мужского тела.

Мне все еще было жарко.

Очень жарко.

– Это бы изменило все! – воскликнула я, никак не приходя в себя. Мозг отказывался признавать то, что видел. Отказывался сопоставлять прошлое с настоящим. – Если бы ты сказал, что ты человек, я… не пыталась бы кормить тебя червями! – проговорила я, нервно вспоминая все наши диалоги с вороном.

Мне становилось все хуже.

Я погрузила пальцы в волосы, напряженно сжав.

– Я бы вела себя с тобой как с человеком. Я бы… не раздевалась при тебе! – почти взвизгнула я, снова поймав его насмешливый взгляд.

Мужчина тем временем подошел к большому каменному столу, за которым он, судя по всему, планировал отдохнуть, и взял с него высокий, окованный золотом бокал с темно-медной жидкостью. Затем сделал глоток, не сводя с меня все того же пронизывающего зеленого взгляда, от которого вчера во сне я таяла, как медуза на раскаленном песке.

И тогда мне вдруг стало ясно, что извиняться он не будет. И объясняться тоже. Это же Хмуря! Мой злобный мрачный ворон, который не делает ничего просто так. Пусть теперь он выглядит иначе, но начинка-то осталась прежней!

– Так ты… – выдохнула я и подавилась словами. – Я полная дура, – констатировала факт, прикусив губу от заполонившей сердце обиды.

Черные брови мужчины иронично приподнялись, а затем он просто кивнул:

– Ага, так и есть.

Смягчать удар он точно не собирался.

Во рту появился привкус горечи. Я сжала руки в кулаки и через силу спросила:

– Тогда ответь хотя бы, почему ты стал помогать мне после того, как я привязала тебя фактически как раба? – мне нарочно захотелось провести такое яркое сравнение, чтобы хоть немного его задеть. А еще понять, почему все же он не попросил освободить его? Неужели потому, что пожалел девчонку, которая сделала его, великого мага, прислужником?

Ведь я-то была не в курсе, что разрывание договора могло меня убить. А он – солгал бы, да и все – в тот же день был бы свободен. Мне, может быть, даже удалось бы выжить.

Ведь человека я удерживать возле себя не стала бы! Чай не кот и не пес, которых люди издревле тащат к себе в дома, ни разу не поинтересовавшись, хотят они того или нет. Я-то думала, что ворону будет привычно иметь хозяина, который кормит его, гладит, общается. И хоть, как оказалось, моему фамильяру не нужно было ничего из перечисленного, меня это ни разу не навело на мысль, что передо мной вовсе не птица, а человек. Ведь это было просто невозможно.

И до сих пор кажется таким.

– Ты мог отказаться прислуживать мне! – продолжала я. – Ты бы признался, я бы сняла заклятье!

Мои слова не произвели на Хмурю ни малейшего впечатления. Он глядел на меня так же спокойно и насмешливо, как и прежде.

– Ты помнишь, – проговорил он неторопливо, оглядывая меня с ног до головы, как диковинного зверя. Словно не он здесь единственный в мире маг, сумевший обратиться в животное, а я – какая-то неведомая птица. – Как только ты привязала меня кровавым договором, я был страшно зол. Тогда я улетел не только потому, что видеть тебя не желал, – усмехнулся он как-то мрачно. – И я не просто так проводил время где-то в лесу Ирмабеллы, ругая тебя на все лады. Нет, – покачал головой он, глотнув еще жидкости из бокала, и я начала замечать, как его светлая кожа покрывается румянцем, губы становятся ярче. И теперь его лицо, обрамленное черным водопадом волос, выглядело еще выразительнее. – Я пытался понять, можно ли разорвать договор хоть каким-нибудь способом, – продолжал он невозмутимо. – У меня есть… возможности узнать то, что требуется. И когда я понял, что даже твоя смерть не разорвет договор на крови, а напротив, грозит смертью и мне, то, к сожалению, оставался лишь один выход – быстрее инициировать тебя. И освободиться.