Эдуард Тил - В поисках вербной феи

Здесь и правда могло не обойтись без гадких Ленкиных выходок. Хоть её с Надей вражда за прошлый год и поутихла, от заносчивой бывшей подруги стоило ждать чего угодно. А Ленкиным родителям уж наверняка достало бы и денег, и чудачества, чтобы купить младшей дочке хоть циркового слона, не говоря уже о лисе. У них, если вспомнить, вообще странное семейство, – ведь кому придёт в голову назвать своих дочерей Кассандра, Пандора и Селена? Последнее имя, хвасталась Ленка, на древнегреческом означает «Луна». Вот уж точно – бледная и холодная.

И всё же Надя не могла отделаться от чувства, что даже козни вредной Селены тут ни при чём, и снова глядела по сторонам, прислушивалась, а залитый полуденным солнцем лес отвечал ей шелестом листвы и далёким щебетанием птиц.

Но более прочего её смущал тот факт, что в розыгрыше, казалось, нет и намёка на здравый смысл. Если бы в приглашении упоминался какой-нибудь адрес, задумка шутника стала бы понятна: вздумай Надя явиться куда сказано, вместо наследных принцев её поджидали бы злые насмешники. Но текст не содержал никаких адресов и телефонов, лишь название явно вымышленного города в явно вымышленной стране.

И как тут поступить? Посмеяться и выбросить открытку?

Лис тем временем сделал пару ленивых прыжков в сторону города и вопросительно обернулся: проводить, мол, назад? Но взгляд девушки теперь был прикован к штампу из красного сургуча.

«Надломить с осторожностью».

Интересно, зачем?..

«Жаль портить такую красоту», – подумала Надя, однако же попробовала сургуч руками. Тот не поддался. Тогда она зажала печать в зубах и попыталась сломать её, взяв свободную половину большим и указательным пальцами.

Лис, увидев это, внезапно взвыл и кинулся к ней.

Поздно!

Печать хрустнула и – лопнула. Крошки сургуча брызнули в рот.

В следующий миг произошло необъяснимое. Кругом вдруг стало темно и тихо, как в запертом чулане. И очень пусто. Казалось, нет даже воздуха, потому что вдохнув, Надя не ощутила ровным счётом ничего.

К счастью, уже через секунду пустота надсадно треснула и с хлопком порвалась, словно перекачанный футбольный мяч. Вверху снова было небо, но вот берёзовый лес куда-то пропал. Теперь вокруг простиралась широкая равнина, слева и справа осыпанная точками полевых цветов.

– Я сплю, – догадалась Надя.

– Ты не спишь, – ответил лис по-человечески. Он стоял тут же, рядом с ней.

– Точно сплю! – выдохнула Надя с облегчением, сгребла чудесного говорящего лиса в охапку и полминуты кружилась с ним, отпустила, легла на траву – мягкую, сочную, не иссушенную зноем, как в парке. – Что за дивный сон!

Лис снова хотел возразить, но понял тщетность слов и лишь устало посмотрел на девушку.

– Где же я могла уснуть? – вслух рассуждала она. – Неужели прямо в лесу? Или раньше – в раздевалке? Или вся тренировка мне тоже приснилась? Или… Ай! Чего кусаешься?!

– Хочу, чтобы ты ощутила боль, – пояснил лис.

– Это я уже поняла, – сказала Надя, потирая лодыжку.

Лис вздохнул.

– Ответь, – сказал он, – бывали у тебя сны, похожие на этот? Где есть запахи, где больно? Где каждую вещь можно потрогать?

Надя молчала.

– Ты не спишь, – подытожил лис. – Это всё тебе не снится.

– А где же мы тогда? – она растерялась. Ей и самой уже начинало казаться, что для простого сна всё тут чересчур настоящее.

– Портальная печать отправила бы нас прямиком в город Лазурь, если бы кое-кто не додумался ломать её зубами. А теперь я могу лишь сказать, что мы всё-таки в Стране Ветров, но промахнулись мимо столицы, судя по небу, миль этак на сорок.

Надя посмотрела вверх. Да, здешнее небо отличалось от того, к которому привыкли её глаза. Перво-наперво, оно было лазурным. В её родном городе, особенно летом, цвет неба тоже красив, но – другой. А облака!.. Здесь они словно вышли из-под кисти старого мастера, и в каждый их завиток, казалось, искусной рукой вплетены какая-то сила и потаённый смысл.

– Страна Ветров? – вспомнилось Наде. – Как в той открытке?

Она дала себе пощёчину. Затем ещё одну, звонкую.

«Не сон?!»

Живот свело подступающей паникой, ноги сделались ватными, а каждый новый вдох давался с большим трудом. Лис, однако, повёл носом, а затем бодро припустил по траве.

– Идём! По дороге всё расскажу. Страшного тут нет.

Побледневшая девушка постояла ещё немного, затем перекинула через плечо ремень спортивной сумки и неловко, как при ознобе, побрела следом.

– Это, конечно же, моя ошибка, – продолжал хвостатый проводник. – Мне стоило догадаться, что тебя ещё не посвятили в тайну твоей семьи.

– В тайну семьи? – спросила Надя. Или подумала, что спросила.

– Это место, Мир Стихий, издавна связан с твоим родным миром, но сокрыт от глаз большей части людей. И на то есть причины.

Они шли по цветочной поляне. Один край её кончался у далёкой сизой опушки. Другой плавно спускался к озеру и тонул в камыше. Воздух вокруг, казалось, был плотен, почти осязаем.

– Это всё какая-то магия? – спросила Надя.

– Магия… – повторил лис. – Можно сказать и так. Порой её называют эфирным плетением и благодаря ей, например, я могу говорить.

Он указал носом влево и вправо, вперёд и назад:

– Нас окружает эфир. Он – всюду, и всюду разный. Эфир твоего мира неподатлив и колюч. Здесь же он мягок и принимает любые мыслимые формы, словно гончарная глина. Некоторые люди способны ощущать его. Про таких мы говорим «обладают даром». Твой прадед, магистр Вацлав Мудрый, был искусен в обращении с эфиром настолько, что иные дела его увековечены в наших книгах. Принц Феликс пожелал лично пригласить тебя на своё торжество, потому как чтит добрую память друзей королевства.

У Надиного деда по маме и правда было редкое отчество Вацлавович, но имя – почти всё, что она знала о прадедушке.

Надя шла молча и думала о том, что каких-нибудь двадцать минут назад она жила совершенно обыденной жизнью, помышляла о спортивных медалях и знать не знала ни о каком волшебстве. Но теперь ей говорят, что её предок был великим магом, и за его давние заслуги она приглашена неизвестно кем на непонятный праздник!

– А могу я просто вернуться назад? – спросила она осторожно.

– Нас ждёт столица, славный город Лазурь. Оттуда ты легко попадёшь домой, – лис помолчал секунду, потом добавил: – но когда мы придём, я стану просить тебя остаться на вечер. Будет фуршет, будет бал!

– Но я не умею танцевать, – пожала плечами девушка. И тут же впечатала носком по меховому заду – так резко лис остановился.

– Как мало мне известно о ваших обычаях!.. – с горечью произнёс он. – Ваши учёные, я знаю, изобрели множество поразительных вещей. И хотя эти вещи редко работают в Мире Стихий, они многому нас научили. Но я не представлял, что разница между твоим и моим миром окажется столь велика…