Эдуард Тил - В поисках вербной феи

– Что, что… – хмуро вставил какой-то дед. – Война тогда будет – вот что.

Человек в синей форме откашлялся и продолжил:

– К турниру допускаются горожане и гости города, кто не состоит на воинской службе. Всё оружие – зачарованное, безопасное! (Он указал на длинную подставку с развешанными мечами, топорами, цепами.) Бой идёт до трёх ударов. Проигравший выбывает, победитель остаётся. После каждой победы оставшийся имеет право на глоток эликсира бодрости!

Приятель лиса, он же сэр Галахад, он же граф Чисторечный, привстал с трибуны, запросив внимания:

– Любезный Сергус запамятовал о главном, – граф улыбнулся. – О награде.

По толпе прокатился смешок.

– Как известно многим, шестой год подряд я ношу звание первого клинка Страны Рек, а из школы, основанной ещё моим прадедом, выходят лучшие фехтовальщики, каких только знала эта земля. – Он сделал паузу, охватил собравшихся взглядом. – Если тут есть молодые, но способные бойцы, знайте: вам выпал редкий шанс. Каждый, кто сегодня запомнится мне своим поединком, получит приглашение от нашей школы.

Одобрительно похлопали.

– А чемпион турнира, – произнёс Галахад, – выберет один из трёх прекрасных клинков, что я везу в подарок Его Высочеству. Принц Феликс лично распорядился об этом!

Надя догадалась, что последний приз и правда ценен, поскольку площадь взорвалась овациями.

Бились зрелищно, но по соображению многих – скверно. Зачарованное оружие не пронзало плоть и не дробило кости, однако его удары, судя по вскрикам участников, были весьма болезненны.

Первым, взяв тяжёлый цеп, на ринг взобрался бойкий толстяк. Одного за другим он одолел трёх претендентов и трижды хлебнул предложенного эликсира. Очередь к арене заметно поредела, а Наде подумалось даже, что турнир подошёл к концу. Но тут какой-то тощий парень, выбрав странное оружие, – боевой серп, – поднялся на сцену и в десять секунд трижды полоснул толстяка. Дело пошло бодрее. Серп уступил палице, палица проиграла топору. Битвы становились интереснее, претенденты – искуснее. Дилетантам было впору отправляться домой. Опытные бойцы, подметила Надя, всегда выбирают меч. Почему – ясно: меч неплох против всего, так что следующий противник не сможет получить большой выгоды только за счёт оружия. Как тот хитрец, что победил топор, взяв боевой кистень.

Весёлый балаган закончился, и каждый новый бой внушал всё большее почтение к турниру: соперники теперь владели навыками профессионального боя, умели наступать и кое-как обороняться, а не размахивали оружием на потеху ребятне. Пришёл черёд радоваться тех, кто что-то понимал в фехтовании.

– А молодец наш Рафка-то! – говорил мужичок с пивным пузом. – Не только в кабаке торчать умеет, но и подраться не дурак!

– Ты погоди! Артемис выйдет и уж всех за пояс заткнёт! – говорил его сосед.

С точки зрения Нади, дрались всё равно неважно: движения – скованные, выпады – вялые, а защита такая, что не найти приличных слов. Окажись все эти люди в её родном городе, даже районное первенство им бы не светило. А следующий участник так глупо пропустил очевидный удар, что смотреть на это было просто физически больно. Если б только у неё хватило смелости…

Сзади вдруг затараторили:

– Неужто там Варька, кузнецова дочка? Глянь, что удумала!

– Ой… с ума сошла!..

Варька – краснощёкая, плечистая девка – подошла к оружейной стойке, выбрала добротный палаш (им до неё бились двое) и уверенно поднялась на площадку.

Толпа охнула.

– Правилами не запрещено, – объявил Сергус и сделал пригласительный жест.

Дочь кузнеца, увы, проиграла более мастеровитому сопернику, но сражалась так рьяно, что под конец поединка вся площадь болела за неё, а после – кинулись утешить. Воцарилась жуткая неразбериха, и Надя, впечатлённая Варькиной отвагой не меньше других, приметила безлюдный проулок, где за пустой повозкой кто-нибудь мог бы совершенно незаметно переодеться.

– Была не была! – сказала она и юркнула вбок, тут же затерявшись в суматохе.

Прошло несколько минут, сменилось несколько чемпионов. Теперь на ринге властвовал Артемис – высокий, молодой, загорелый, вооружённый изогнутой саблей. И сам он был ей под стать – стремительный, гибкий, подобный хищному зверю. Выходить против Артемиса после его победы над могучим Огаром-камнетёсом никто не спешил.

Сергус подливал масла:

– Неужели нет смельчака, что бросит вызов этому воину? Неужто страх поселился в сердцах доблестных претендентов? Кто развлечёт почтенную публику новым захватывающим поединком?

Толпа расступилась так спешно, будто вдруг заметила чумного. Кто-то, пятясь, упал. Кому-то помогли подняться. К помосту шёл человек, с ног до головы одетый в белое: белые гетры, белые штаны в обтяжку, белая куртка с жилетом поверх, белые перчатки и шлем. Шлем тоже белый, только спереди словно зеркальный: это мельчайшая стальная сетка отражала солнечный свет, так что никто не смог бы угадать в незнакомце девушку.

Зрители шептались и ахали, и даже граф привстал с трибуны, чтобы лучше видеть. Не без удовольствия Надя прочла удивление и на рыжей морде лиса. Выходит, не встречал он пока фехтовальщика в полном костюме.

Она приблизилась к оружейной стойке. Шпаги нет, но есть рапира – тоже длинная, тонкая и острая, разве что сечение клинка другое. На соревнованиях разница была бы. Здесь – никакой. Девушка взошла на помост, поклонилась графу и публике. Сергус пожал плечами. Объявили бой.

Артемис был хорош, хорош по-настоящему. Он налетел с яростью дикой кошки, провёл обманное движение и тут же нанёс первый удар – из трёх, нужных для победы. Бойцов развели, по площади пробежал вздох разочарования.

Надя его не слышала. Для неё теперь не существовало ничего, кроме новой загадки. Каждый соперник – как сложный ребус, интересная головоломка. Оценить, просчитать, переиграть. Жаль, что бой длится всего до трёх ударов – придётся думать быстро. Но уже ясно: рука Артемиса на кисть длиннее её руки, и на столько же его сабля короче рапиры. Артемис любит застать врасплох атакой в прыжке, но зачастую это ошибка: теряя связь с опорой, пусть на долю секунды, перестаёшь управлять движением. И проворный оппонент, будь уверен, накажет за это.

Артемис набросился снова. Шаг вперёд, полшага в сторону. Обманный манёвр, прыжок… вскрик. Похоже, ни один из прежних соперников не мог даже коснуться его, и теперь Артемис стоял в изумлении, потирая уколотый бок. Публика на площади не успела разглядеть, что именно случилось. Лишь Галахад да рыцари с трибуны оценили Надин выпад одобрительными хлопками.

«Если Артемис не дурак, – думала Надя, – больше он не станет прыгать».

Теперь противник узнал, на какую скорость способна её рапира, и это вынудит его поменять способ атаки. А если он в эту секунду задумался над тактикой чуть сильнее, чем можно позволить себе в бою, то…