Екатерина Сорри - О, Камбр! или Не оглядывайся в полете!..

Таков был этот стол, торжественный, шикарный и одновременно скромный и непритязательный, долженствующий поставить точку в нынешней охоте, еще более порадовать удачливых и помочь запить и заесть свое горе неудачникам, стол, в обустройство которого Топу вложил все свое умение и вокруг которого сейчас в ожидании ходили кругами голодные охотники.

Войдя в сторожку, Камбр был встречен радостными воплями.

– Юп-юп, предводителю, – провозгласил мэр. Остальные весело подхватили: «Юп-юп! Юп-юп! Юп-юп!» Камбр смутился и растрогался одновременно.

– Да что вы!.. – бормотал он, попадая из одних объятий в другие. – Да зачем это…

Потом он увидел стол. Сердце его забилось чаще, усталость и горечь сами собой улетучились куда-то в предвкушении приятной ночи. Однако он помнил о Трепле и огляделся в поисках Топу.

– Камбр, мы ждем только тебя. Скорей переодевайся, очень есть хочется, – затормошил его Клинк. Камбр рассеянно кивнул.

– А где Топу?

– На кухне. Что-то там дорезает, не знаю уж что.

– Как он?

– Нормально. Ногу перевязали, ввели антидот, обезболивающие. У Тронкла оказался клей, так рану заклеили. Завтра он о ней и не вспомнит. Классная это вообще штука – клей…

– Ага… А как он, на Трепла сильно злится?

– Ну, не знаю… Сначала-то вообще убить хотел, а сейчас вроде ничего, отошел.

– Ладно, – Камбр скинул комбинезон и прошел в маленькую кухоньку, где все еще колдовал Топу.

– О, явился, – заулыбался Топу. – Очень хорошо, а то все есть хотят, тебя дожидаются. Ну как дела-то, удачно?

Камбр махнул рукой:

– Полный провал, только вымотался.

– Ничего, – Топу сочувственно поцокал языком, – бывает. А меня вон Трепл подстрелил. Тоже, знаешь ли…

– Представляю, – вздохнул Камбр. – Очень было больно?

– Ну не то чтобы, но обидно, аж жуть. И главное, только я прицелился хорошо, ну, думаю, этот мой будет, только я… как вдруг!.. Ну я прям не знаю! Этот Трепл! Хуже балбеса, ей-ей!..

– Ладно уж, Топу… ты на него не сердись очень-то… Он сейчас в сарае мерзнет, боится… Все ведь обошлось… А? Пусть уж он придет? Руфус за ним присмотрит…

– Присмотрит… этот Трепл, за ним глаз да глаз… он того гляди всех тут перебьет, диверсант.

– Топу, он же голодный… и замерз там в сарае. А если звери проснутся? Серебрянка, хоть и связанная, все же серебрянка… И потом, ты ведь знаешь Трепла. Его лучше одного не оставлять. Не будет же Руфус с ним всю ночь сидеть.

– Голодный… холодный… и серебрянка… Ладно уж, пусть идет, а то и вправду… – и Топу махнул рукой.

Обрадованный Камбр выскочил на крыльцо.

– Эй, где вы там? Выходите! Убивать не будут, я все уладил.

– Ну наконец-то, – из-под крыльца вынырнул Руфус, таща за собой упирающегося Трепла. – Я думал, ты там уснул.

– Ты что, разве уснешь, такой стол… Быстрей заходите, холодно же. Трепл, сядешь возле Руфуса. И смотри мне, без фокусов. Я тебя больше спасать не собираюсь. Так всю ночь в сарае и проведешь. Понял?

– Понял-понял, – кивнул Трепл, собирая снег с перил и накладывая этот холодный компресс на восхитительный темно-лиловый синяк под глазом. – Ты, Камбр, не беспокойся, все будет динь-динь. Уж я-то не подведу, уж я-то ни-ни… Я даже думаю…

– Вот это меня и беспокоит, – пробормотал Камбр, и вся троица ввалилась в комнату.

– Ну наконец-то. Теперь можно и к столу. Рассаживайтесь, рассаживайтесь, – выскочил Топу из кухни, снимая на ходу фартук и стараясь не смотреть на Трепла. – Или кому-то нужно особое приглашение?

Сторонников соблюдения этикета не нашлось. Все быстренько расселись за обширным манящим, источающим сладчайшие ароматы столом. Топу и Чоли Тронкл принялись откупоривать и разливать напитки. Остальные взялись за закуски.

Камбр, потерев руки и поцокав восхищенно языком, быстренько соорудил на тарелке чудненький винегрет из куска свернутого спиралью флякуса, пары кусочков колбасы (он выбрал треугольник и полумесяц), ложки ключиков, двух зажаренных до хруста плюшек и горстки строганины. Все это он украсил ломтиками хлюпса вперемешку с отфирским и мабрским сырами, а сверху водрузил кусок копченого друбла. Жалко, места на тарелке не осталось, а то он бы еще чего-нибудь положил. Руфус, не любитель мешанины в тарелке, посчитав, что еды много, а ночь длинна и уж попробовать-то он наверняка все успеет, ограничился флякусом. Треплу приглянулись ключики. Клинк, мэр и Топу отдали предпочтение рагу, а Нойк – фруктам. О напитках долго не размышляли. В Тамаизе начинать принято с пружинной водки, а уж потом пьют кому что нравится.

Итак, мэр провозгласил первый тост «За удачную охоту», все выпили, и вечеринка покатилась.

– А хороши бряклики, – после некоторой паузы заметил Руфус. Все дружно подтвердили «хороши», и Топу зарделся от удовольствия. Брякликов он отбирал сам и как истинный художник терзался сомнениями.

– Ну что ж, – поблескивая глазами и сияя от заслуженных похвал, Топу оглядел стол, – как говорил мой славный прадедушка Якель, между первой и второй перерывчик небольшой.

– Давайте, – поддержал его мэр. – Кому что налить?

– «Мистера Хайда», – потребовали в один голос все, кроме Нойка. Тот еще не пришел в себя после пружинной водки: бессмысленно глядя в пространство и подпрыгивая на стуле, он методично запихивал в рот дольки синов и, похоже, проглатывал их даже не жуя. Клинк внимательно поглядел на Нойка и предложил дать ему в качестве противоядия «Доктора Джекилла».

– Он ведь из Сайды, – оправдывая гостя, пояснял Клинк. – У них там пружинную водку не пьют. Непривычный он. Надо бы его полечить, а то кто знает, как она на него подействует. Вдруг бузить начнет, хуже Трепла.

– А что я-то? – встрял возмущенный Трепл. – Чуть что сразу я! Если я один раз в «Крылатом тупле» зеркало разбил, то вовсе не значит…

Топу нехорошо посмотрел на Трепла, и Руфус, уловив этот взгляд, сразу засуетился, дернул Трепла за руку и прошипел:

– Сиди, помалкивай.

И сразу завопил, стараясь переключить внимание Топу и перекричать остальных:

– Конечно, надо его полечить. Камбр открой скорей бутылочку «Джекилла», сидишь, будто тебя и не касается.

– Ем я, чео прифтал, – огрызнулся с набитым ртом Камбр, но бутылку открыл и, налив зеленоватый пенящийся напиток в бокал, передал его Клинку.

Тот осторожно влил содержимое бокала в Нойка. Гость из Сайды перестал подпрыгивать, огляделся и хрипло произнес:

– Где я?

– Ну вот, все и в порядке, – удовлетворенно заметил мэр, разливая всем напитки. – Слабак ты, Нойк, против нашей пружинной водки. Этак «Мистер Хайд» тебя совсем доконает. Он ведь покрепче будет. Налью-ка я тебе «Звездного мальчика».

– Точно, – заметил Камбр, посасывая ключик, – налей, а мне – «Шизнутого кролика». Люблю я эту мерзость.