Сергей Лысак - Падшие ангелы в погонах [СИ]

— Да все нормально с ними! Нормальные девки оказались, просто с небольшой придурью на почве демократии. Попали под дурное влияние, но мы их от этого уже излечили. Лида, кстати, из наших. А Настя и Тома раньше не пробовали, но мы и их плавно к этому делу подвели и в свою веру обратили. Им понравилось.

— Вы там поаккуратнее! Не вздумайте в моем подразделении бабовщину разводить!

— Да Вы что, Вера Ивановна?! Никакой бабовщины, никакого насилия! Все исключительно по согласию!

— Смотрите у меня! Мне нужен дружный боевой коллектив, где каждый уверен в себе и в остальных. И не выстрелит в спину при случае, сводя счеты. На войне такие случаи бывают, если вы не знали. А мы сейчас на войне, и она продлится еще очень долго.

— Да мы все понимаем, Вера Ивановна.

— Ладно, не будем о грустном. Вы уже в курсе, что вокруг меня тоже начали «хороводы» водить?

— Да, знаем.

— Потенциальных «мачо» я отшила, создав стойкие подозрения в своей «нетрадиционности». Поэтому, девочки, ведем себя естественно, не переигрываем. Как строгий босс и исполнительные подчиненные. Иначе подумают, что мы их за нос водим. Внешне все должно выглядеть, как это обычно и бывает. Дама-босс вызывает к себе по служебным вопросам своих хорошеньких сотрудниц и ведет себя на людях так, чтобы никто ничего не заподозрил. Сотрудницы на людях тоже ведут себя скромно и не дают повода заподозрить иное. Тогда поверят. И ждите, скоро у нас должен появиться еще один объект. Типаж — будет похожа на вас. Пришлют меня охмурять. Вот не знаю только, откуда в первую очередь. Либо из Берлина, либо из Рима. Из Москвы, Вашингтона и Токио пока рановато. А из Виши — не по Хуану сомбреро. Примем в нашу дружную компанию?

— Как скажете, Вера Ивановна! Мы хоть истинную арийку, хоть гордую римлянку, хоть накрашенную японскую гейшу наставим на путь истинный! Хоть в позе рака, хоть как угодно…

Так за разговорами прошел весь путь до особняка Матвеевых. Петляя по улицам Валетты, Мурка не пыталась оторваться от следовавшего по пятам автомобиля немцев. Незачем зря раскрывать свои возможности. Пусть считают ее обыкновенной штабной крысой, что в настоящий момент фактически так и есть. Сегодня, конечно, будет весело. Но… Уже соскучилась по мужу. Вот кто бы мог раньше подумать! Мурка — и по мужу соскучилась! Скорее бы уж барон Карл фон Вальдбург вернулся к своей баронессе. В «салоне» его очень не хватает. Да и девочки от него в восторге. Говорят, что никогда бы не подумали, что мужчина в возрасте под полтинник на такое способен. Не чета их прежним кавалерам, не просыхающим от «паленого» пойла. Все же, порода много значит, если только ее самого детства направить в нужное русло. Разумеется. всего девчонки не знают, и считают полковника Матвеева «обычным» белогвардейцем, воевавшим сначала на германском фронте, а потом на фронтах гражданской войны. Не нужно им знать лишнего. Но вот как там ее дорогой барон сейчас в Бейруте?

На следующий день Мурка слушала запись разговора в машине соглядатаев. Запись велась во время стоянки автомобиля аппаратурой неконтактного действия, о которой немцы еще понятия не имели. Сначала это был обычный мужской треп, и она уже думала, что ничего интересного не будет. Но неожиданно насторожилась…

— До самого утра будут куролесить, не первый раз. Фрау оберст-лейтенант соблюдает конспирацию, и свои похождения не афиширует. Поэтому предается блуду только у себя дома.

— Поразительно! И куда ее муж смотрит? Странные эти русские…

— Да он в курсе! Ты что, не знал? И в какой-то степени я его понимаю, и не осуждаю. Посуди сам. Оберст Матвеев значительно старше своей жены. Ему уже сорок восемь, а ей только тридцать один. Прослыть рогоносцем он, естественно, не хочет. Поэтому лесбийские наклонности супруги его очень даже устраивают. Пусть лучше развлекается в его отсутствие с этими девчонками, чем с каким-нибудь лейтенантиком. А то и с двумя. Ветвистые рога — это украшение для оленя, но не для оберста. А зная любвеобильную натуру своей супруги, он просто закрывает на это глаза и не мешает ей развлекаться таким способом. Лично я бы тоже предпочел застукать свою жену в постели с подругой, чем с каким-нибудь лавочником, у которого все достоинство исключительно в штанах.

— Застукать в надежде, что и тебе что-нибудь перепадет?

(Смех)

— А что, я бы не отказался!

(Смех)

— Ладно, клоуны! Посмеялись, и хватит. Что там по оберсту?

— Ничего. Исчез, и где он, никто не знает. Но русские ведут себя спокойно. Значит наш оберст выполняет какое-то задание. Насколько удалось выяснить, он не из э т и х русских. Он из старых русских. Причем из аристократов. Сначала воевал на Восточном фронте в русской армии, дослужился до оберст-лейтенанта, а после большевистского переворота воевал на стороне белых до самого их ухода из Крыма в двадцатом году. Большевиков люто ненавидит. Поэтому, когда узнал, что в будущем большевиков больше нет, сразу же пришел к этим русским и предложил свои услуги.

— А тебе не кажется, что в этой истории не все концы сходятся?

— Ты о чем?

— Посуди сам. Какой-то фронтовой офицер битой армии эмигрирует из страны. После этого ошивается где-то двадцать лет, занимаясь непонятно чем. Скорее всего, криминалом. А потом приходит к русским, и они ни с того, ни с сего принимают его на службу, присваивают следующий воинский чин и дают важную должность в штабе. Смотрим дальше. Судя по похождениям нашей фрау оберст-лейтенант, она не бумажки в штабе с места на место перекладывает. И она не чья-то подстилка. Ведь это фактически фрау Матвеева сподвигла французов на взятие Гибралтара, никто не ожидал подобного. Нам так и не удалось сдвинуть с места этого неблагодарного мерзавца Франко, чтобы он взял Гибралтар. А она смогла! И причем кого — французов! Которые продули все, что можно продуть! Тебе не кажется странным, что такая женщина, едва появившись в нашем мире, очень быстро выходит замуж за человека, который двадцать лет был никем? И который значительно старше ее?

— Вообще-то, кажется…

— Вот и мне тоже кажется. Думаю, здесь не только ненависть к большевикам. И не только опыт Великой войны. Здесь что-то гораздо большее. Чем-то Матвеев очень заинтересовал русских. Причем явно не фронтовыми байками.

— Что ты хочешь этим сказать?

— То, что он не тот, за кого себя выдает. А его рассказы о войне на Восточном фронте и службе у белых в гражданскую войну не более, чем красивая легенда. На самом деле Матвеев занимался совсем другим, о чем и рассказал русским. Возможно, даже привел доказательства, и они ему поверили. Вот поэтому он сейчас и взлетел так высоко.

— А ведь похоже… Ты шефу об этом говорил?

— Говорил. Он заинтересовался и велел приглядывать за обоими. Да только оберст куда-то смылся…