Array Коллектив авторов - Морские досуги №5

— «Ты, наверное, знаешь, Джон, что в здешних местах живут единственные в Европе полудикие обезьяны — маготы?» — обратился к своему другу Джордж.

— «Да, ответствовал тот, — и Гибралтар будет британским до тех пор, пока в живых останется хоть одна из них».

Но вот взоры друзей приковала высокая гора, вздымавшаяся над морской гладью. «Помнишь, по истории — Джабал Тарик — гора Тарика, от этого слова и происходит название пролива. Когда — то очень давно, здесь прошла армия арабского полководца Тарика ибн — Зияда. Впрочем, нам надо спешить, чтобы получить свой багаж, отправленный раньше из Лиссабона, и успеть погрузиться на пакетбот, идущий в Ла — Валетту», — продолжал Байрон.

Совсем недавно двадцатилетний Джордж Байрон вместе с другом закончили Тринити — колледж при Кембриджском университете и отправились в большое путешествие. Впереди их ждали Мальта, Албания, Греция.

Капитаном двухмачтового пакетбота, на который взошли друзья, оказался седой старичок, совсем не походивший на бравого морского волка. Проверяя своих пассажиров, он зашёл в каюту, занятую молодыми людьми. Обращаясь к Джорджу, он спросил: «Сдаётся мне, сэр, уж не родственник ли вы адмиралу Джону Байрону, с кем, однажды, довелось мне выходить в море?»

«Как, кэп, вы знали моего деда? Это весьма интересно!» — ответил Джордж.

«Да, адмирал Джон был настоящим отважным моряком, только вот в плаваниях его постоянно преследовали бури и штормы, за что и получил прозвище — Джек — непогода», — капитан пустился в воспоминания, а друзья, не перебивая, слушали.

Эскадра коммодора Джорджа Ансона в составе кораблей-«Центурион», «Глостер», «Сивир» («Суровый»), «Пёрл» («Жемчужина»), «Уэйдже» («Пари»), «Трайел» («Испытание») и ещё двух вспомогательных транспортов направилась от берегов Англии на поиск испанских судов.

Семнадцатилетний моряк Джон Байрон нёс службу на двадцати восьми — пушечном «Уэйдже». При выходе в Тихий океан, у берегов Огненной земли, корабли эскадры попали в жесточайший шторм, какого ещё не встречали даже опытные старые моряки. «Сивир» и «Пёрл» затонули сразу, остальные корабли разбросало так, что они потеряли друг друга из виду. На флагмане тоже были большие потери, он лишился восьмидесяти человек, а оставшиеся в живых, ослабели настолько, что не могли нести вахту. К счастью, «Центурион» оказался вблизи острова Хуан — Фернандес, ставший опорной базой экспедиции, вблизи испанских владений в Чили. Пробыв на острове почти четыре месяца, оправившись от болезней и тягот, выпвших на их долю, моряки приступили к выполнению своей основной задачи — уничтожению испанских кораблей. Им удалось захватить несколько купеческих судов, в трюмах которых находились золото и серебро. Нагруженные ценным грузом, «Центурион» и «Глостер» взяли курс на запад, к Китаю. Новые испытания выпали на оставшиеся корабли Ансона, жестокий шторм настолько потрепал «Глостер», что его пришлось сжечь, а малочисленную команду, деньги и продовольствие перегрузить на «Центурион». От некогда большой английской эскадры остался лишь один флагман, загруженный донельзя людьми и добычей.

В составе части уцелевшего экипажа двадцати восьми — пушечного «Уэйдже», основательно потрёпанного в начале экспедиции тем злополучным штормом, был и юный Джон Байрон. Их взяли в плен испанцы и заключили в чилийскую тюрьму. Почти три года пробыл Джон в неволе, но ему удалось бежать и на французском корабле вернуться в Европу. Вернулся на родину и «Центурион», в его трюмах находилась богатая добыча. После возвращения в Англию Джон Байрон продолжил свою службу на флоте, участвовал во многих морских баталиях. Однажды, судьба снова свела его с Джорджем Ансоном. Во время абордажной схватки раненый Джон спас офицера от верной гибели. Постоянные неполадки с кораблями и попадания в штормовые переделки преследовали Джона Байрона так, что стали настоящим уделом его морской службы, и если уж он выходил в море, то всегда наверняка начиналась буря.

Прошло время, адмирал Джордж Ансон стал первым Лордом Адмиралтейства, а Джон Байрон — коммодором. Принимая во внимание былые заслуги коммодора Адмиралтейство поручает ему возглавить кругосветную экспедицию на кораблях «Дельфин» и «Томар». Не смотря на выпавшие на долю экспедиции трудности и невзгоды, заключавшиеся в испытаниях кораблей частыми штормами и авариями, она после двадцати трёх месяцев плавания успешно завершилась.

Джон Байрон получил чин адмирала и владения в колонии.

Позднее великий английский поэт так напишет в своём послании к Августе (Epistle to Augusta): —

Величайшие произведения поэта Джорджа Байрона вошли в анналы мировой литературы, а имя его деда увековечено в названии острова, им же и открытого в Тихом океане, принадлежащего к архипелагу Гильберта.

Прытков Вячеслав Юрьевич

Родился 9 ноября 1950 года в Литве, в городе Мариямполе, в семье военнослужащего. После окончания Каунасской средней школы, учился на вечернем отделении Каунасского политехнического института. В 1969–1972 годах служил на Краснознамённом Черноморском Флоте. Закончил машиностроительный факультет института в 1977 году.

Литературным творчеством начал заниматься ещё в юности. В 80-е годы сотрудничал с рядом республиканских газет, российских журналов".Номинант премии "Наследие — 2017".Произведения включены в 2 том "Антологии русской прозы — 2018. "Медаль А. С. Пушкина. Номинант премии "Наследие- 2019”Произведения одобрены для включения в "Антологию русской прозы — 2019. https://www.proza.ru/avtor/barkl

От нечего делать пьют только недалекие люди, но в России нет таких — все читают календарь

Многие в России почему-то уверены, что деградация личности начинается с того момента, когда личность начинает пить без разбору. Это, на мой взгляд, полная чушь. Понятно, что праздников много, а печень одна. И страдает она не от того, что пьем порой без разбору, а от того, что пьем бестолково, неупорядоченно, в общем, не по уставу. Общеизвестно, что пить без повода — грех. От нечего делать пьют только недалекие люди. Умная личность всегда найдет достойную причину.

У нас же в стране как — что ни день, то праздник (официальный или какой еще, неважно). И самое главное, что все начинается в первый же день Нового года. Ну с Новым годом все понятно. Но ведь только оклемались, а тут уже 11 января — между прочим, Международный день «спасибо». То есть спасибо партии и правительству — за долгие каникулы, печени — за то, что выдержала (если выдержала, конечно). Или, как говорил Михаил Жванецкий, «за кефир отдельное спасибо».