Алексей Савельев - Вцепления и срывы [СИ]

Все засмеялись. Лада ответила:

— Вот вырастишь, сядешь уже всерьёз на колосный станок, и появиться у тебя своя дочка.

Все сели в общей комнате. Таня и Настя на кровати, а остальные расположились на диване. Все согнули пальцы ног и вонзились отращёнными ногтями ступней в пол. Сидят Таня с Настей на кровати. Их объединяет общая радость. Погружены у Тани ногти в пол. Левая ступня стоит чуть повёрнута, а правая прямо. Настя сидит рядом с голыми толстыми ляжками и то же радуется скорому рождению Златы. Таня поглядела на диван и увидела перед ним на полу десять ножных кулаков с вонзёнными в пол ногтями. И заметила Таня, что они так интересно сели. Сначала бабушка, потом мама, затем Лада, Аиша семи лет и Гузель пяти. Бабушка сказала:

— Давайте перецепляться.

— Давайте, — ответила Лада.все принялись стучать пятками.

Вышибли все с писками и визгами свои отращённые ногти ступней и поставили ноги в другие ножные позиции. Настя соединила пятки, а босыни развела, Таня сделала точно также. Гузель выставила одну ногу, а вторую оставила. Аиша просто продвинула ступни и снова вцепилась, а Лада, мама и бабушка поставили ступни в такие вычурные балетные позиции, что для этого даже им пришлось встать. Таня уставилась на них вся в напряжении и стала гадать случаться сейчас срывы или же нет. Уж больно всё напряжено. Стоят босые ступни близко друг от друга. Таня знает, что если сейчас у кого то из них сорвётся ноготь, то начнётся цепная реакция и они все втроём сорвутся. Даже руки у Тани начали потеть от напряжения. Глядит она сосредоточено на огромные ногти и ждёт срывов. Постояли они так немного. Вышибли пятками вонзённые ногти и сели на диван. Таня выдохнула облегчённо и сказала:

— Я думала, сейчас срывы у вас пойдут.

— Так не пошли же, — ответила с улыбкой бабушка.

Они сели опять на диван и вонзились ногтями в пол. Лада посмотрела на Таню и сказала:

— Как надумаешь дочку, приходи ко мне, посажу тебя на свой колосный станок.

Мама ответила:

— Немножко рановато ей об этом думать. Вот окончит институт, устроиться на работу. То, пожалуйста.

— А ничего не рано, — вступила Лада, — уж девчонка созрела давно. Вон, какая вымахала.

— Поглядим, — ответила мама.

Вдруг Таня ощутила, что ногти начали друг за другом выскакивать из пола.

— Срываюсь, — проорала она, вскочила и видя устремлённые на себе взгляды, пробежала по комнате. Она услышала, как мама хлопнула по ноги и рявкнула:

— Сорвало девчонку.

Лада принялась сыпать ласковыми словами. Таня захотела убежать от всех, чтобы никто не видел, как её крутит. Она забежала в свою комнату, легла на кровать и опрокинувшись на спину стала драть к верху ноги, крутить ими по разному и орать. Таня услышала ясно, как её собственный голос наполняет всю комнату и несётся дальше. Она услышала, как открылась дверь, и голос мамы озабоченно произнёс:

— Может её связать?

Таня прокричала:

— Не надо меня связывать, я в адеквате. Не надо.

— Да в каком, ты адеквате? — услышала Таня крик мамы, — Ты на себя погляди. Глаза выпучены. Лицо само не своё. Мама, неси скорее верёвку, будем крутить милую.

Таня не захотела лежать связанная и потому задрыгала быстро ногами и завизжала:

— Не связывай меня, мамулечка, я прошу тебя родная не связывай. Пусть меня лучше прокрутит, пусть меня лучше прокрутит. Не надо меня связывать. Я прошу тебя. Мама родная не связывай.

Таня увидела, что рядом встала младшая сестра:

— Настька, уйди, а то задену, — прорычала Таня и ощутила, как влагалище завибрировало и пошло рычать. Мама провещала:

— Вон чего делается. Мама, вяжи её.

Таня увидела бабушку подошедшую с верёвкой. Таня вскочила и побежала по комнате.

— Держи её дурынду, — услышала Таня крик мамы и увидела, как она бросилась на неё.

— Уйди, уйди, — прорычала Таня, выбежала из комнаты и выскочила с визгом на крыльцо. Оббежала она дом три раза. Чувствует, что, наконец отпускать начало. Села на траву и ощутила, что пальцы ног, словно сами по себе сгибаются и распрямляются, вырывая с корнями пучки травы на поляне.

Таня положила руки на огромные ступни с огромными ногтями и залепетала страстно и жарко:

— Успокаивайтесь милые мои. Давайте успокаивайтесь, я прошу вас и умоляю. Давайте, мои милые и хорошие, ведь вы такие хорошие. Я вас очень люблю, давайте мои милые. Не хулиганьте. Не хулиганьте. Вы такие замечательные, такие лапушки. Ну, давайте же милые успокаивайтесь. Что вы разошлись мои милые? Что вы разошлись, мои хорошие? Ведь вы такие у меня красивые, такие широкие и крупные. Я вас очень люблю. Вы самые мои лучшие подруги. Успокаивайтесь мои милые.

Прекратили пальцы ног сгибаться и разгибаться. Решила Таня пока не идти домой. Она пошла медленно по направлению к пруду. Слышит, а от туда множество женских голосов доноситься и все песни поют. Пришла она к пруду. Видит, сидят десять её подружек. Села она одиннадцатой, вонзилась также в сырую землю и запела вместе с ними. А когда напелась, зашла в дом, где снова все сидят вцеплённые.

— И не зачем меня было ловить, — произнесла Таня, села рядом с Настей, согнула пальцы ног и погрузила ногти в доски, мечтая о том, чтобы кто — то её отрегулировал так, чтобы не было больше срывов.

Прошло ещё несколько месяцев, и наступил тот день, когда мама вдруг схватилась днём за живот и прокричала:

— Блядь, рожаюююю. Рожаюююю.

Вбежали в комнату бабушка, Таня и Настя.

— Вам ещё рано на такое смотреть, — крикнула бабушка и выгнала Таню с Настей из комнаты. Затем вышла, посмотрела строго на внучек и погрозила:

— Не заходить. Сейчас там будут роды. Бабушка вернулась вновь к маме и прокричала:

— Быстрей вцепляйся, быстрей вцепляйся.

Мама сморщила лицо и согнула пальцы ног в мощные матёрые кулачища. Бабушка стала растирать мамины ножные кулаки и промолвила:

— Аж побелели все от напряжения. Милая, милая, милая.

Мама стала глубоко дышать. Уставилась на неё бабушка и наблюдает. Мама заорала долго — долго. Бабушка попросила:

— Ты посиди тут, а я сейчас.

Вышла бабушка из комнаты, а мама осталась одна. Положила руку на живот, сморщила лицо, раскрыла глаза и закричала на весь дом. Затем снова замолкла и глядит на ножные кулаки и на вонзённые в пол ногти. Потекло из грудей молоко, из уретры моча. Мама погладила живот и снова закричала:

— Аааааааааааааа. Рожаю, рожаю. Блядь, сука, ёбаный в рот.

Залялакали в ванной тазы и вёдра. Вбежала бабушка со всем необходимым:

— Ничего, ничего, потерпи, потерпи, милая. Дыши вот так, как я.

— Мама, что ты меня учишь, я что ни рожала что ли, ни разу? — прорычала мама и посмотрела с укоризной, — знаю без тебя, как дышать, — она сморщила лицо, схватилась за живот и начала покачиваться. Выдохнула пару раз и провещала, — сейчас кажется опять схватка пойдёт.