Ману Сарин - Икбал Фарук и сокровища короны

Весь класс смеялся, и я подумывал что бы ему такого соврать, но тогда он бы просто превратился в синего бегемота, Дольфа [2] Дольф-бегемот — знаменитый мультсериал в Дании «Дольф и Вульф». Дольф — фашист-бегемот. , и по-настоящему бы завелся.

— О, я проспал, потому что вчера у нас была вечеринка во дворе.

— Что? Это, черт побери, не повод. Ты мог, по крайней мере, соврать что-нибудь экзотическое и повеселить меня с утра. Но что-то с тобой не так сегодня. Это, наверное, где-то даже хорошо, что ты пришел, вообще, потому что сегодня у нас историческая экскурсия.

Весь класс повеселел, это просто всегда очень круто, когда мы идем на историческую экскурсию.

— Куда мы едем? — спросила Фрейя нетерпеливо.

— Во дворец Русенборг, — сказал Йеппе.

— Эй, сегодня же игра, мы не сможем в перерыв съездить в Эльсинор и вернуться! — сказал Тор, и смутился.

— Тор, черт побери, ты мозг дома оставил, что ли? Замок Русенборг в Копенгагене. Это замок Кронборг в Эльсиноре, не так ли? Ну знаешь, тот Эльсинор, с которого виден Хельсингборг, в Швеции, да? И Гамлет, принц замка Кронборг, на которого я потратил много времени, рассказывая вам это, около двух месяцев назад. Не звенит в голове такой крошечный колокольчик, Тор, а?

— Ну да, тот парень, Омлет, я помню.

Весь класс снова засмеялся, и Йеппе смерил Тора убийственным взглядом.

— Кроме того, помните, позавтракайте плотно, чтобы не проголодаться пока мы доберемся до места. И Икбал Фарук, мы садимся на поезд в 10.00 ровно, это понятно?

— Да, да, Йеппе, спокойно, я буду вовремя.

— Собирайтесь, дамы и господа, и едем в замок.

— Да ладно, Йеппе, ты не думал, что мы можем отправиться в замок Русенборг, на автобусе? Ну правда, Йеппе? — сказал Ибрагим кисло.

— Ибрагим, ты можешь ехать, хоть на колымаге своего отца, а мы поедем на поезде, — ответил Йеппе недовольно. — А сейчас собирайтесь уже. Нам пора идти. Это здорово, потому что мы увидим Копенгаген с его самой красивой стороны. На самом деле я тут принимаю решения. Никогда не забывайте, ну, маленький Иб, пожалуйста, будь так добр, либо собирайся или можешь идти к инспектору и сидеть там.

Мы все потянулись из класса. Ибрагим был с нами, когда мы, наконец, прибыли в замок Русенборг. И, знаете, замок стоил того, чтобы туда ехать. Это дико прекрасный замок, и хотя я живу в Копенгагене всю мою жизнь, я, как ни странно, никогда не замечал его раньше.

— Как вы видите, замок построен в стиле голландского Ренессанса, и это, кстати, Кристиан Четвертый его построил.

— Это не тот, у кого было много детей? — спросил Сингх.

— Да, ты прав, Сингх. У него было не меньше 23 детей, а может и больше.

— Святое дерьмо, он настоящий мужик, прямо, настоящий турок, — повеселел Ибрагим.

— Да, да, хорошо, Иб. Также он построил Круглую Башню и Борсен, — рассказывал учитель. — Есть вопросы, прежде чем мы войдем?

— Сэр, почему вы говорите, что это Кристиан Четвертый построил замок, когда он сам его не строил? Моя мама говорила, что мой отец построил наш дом отдыха в Рервиге, и он действительно сам построил его. Кристиан Четвертый сам не строил Русенборг, да? — спросила Луиза.

— Ну, Луиза, это просто так говорят.

— Это же что, ты врешь нам, чувак.

— Нет, Мохаммед, я не вру вам.

— Хорошо, но так он построил замок или не построил?

— Да, он построил его.

— Своими руками, как обычный человек?

— Нет, не своими руками, да что ж это такое, он же был королем! — ответил Йеппе немного раздраженно.

— Ну это, значит, он не настоящий мужчина. Мой отец построил наш сарай в Пакистане, а отец мой — настоящий мужчина и вождь нашей деревни. Настоящий правитель сам строит свою собственность, — сказал Мохаммед с улыбкой и кивнул остальным, гордый, как принц.

— Да, да, Мохаммед, черт, но мы не о сарае в Пакистане, здесь говорим. Если вы посмотрите внимательно, то увидите, что это замок. Есть еще вопросы?

— А, Йеппе, что такое голландский стиль Ренессанс? — спросил Мохаммед.

— Это, конечно, не хибара твоего отца в Пакистане. Ну, Мохаммед, зайдем внутрь?

Мы пошли через проход и встретили милого старичка, который хотел показать нам все вокруг. Он сказал, что его зовут Бёрге и он был инспектором, и это был его последний рабочий день. Он должен был уйти сейчас на пенсию, проработав в замке в течение многих лет. Вот почему повсюду висели флажки, пояснил он. Он также сказал, что он знает все закоулки замка от подвала до крыши.

— Ну, дорогие дети, начнем? Это моя последняя экскурсия, так что мне немного грустно, — сказал он, и мы поплелись за ним.

— Да ладно, Бёрге, ты не должен грустить. Мой папа всегда может нанять еще человека в ресторан, — ответил Мохаммед, дружелюбно улыбаясь.

Он дал Бёрге визитную карточку ресторана своего отца, тот, казалось, заинтересовался, а затем сказал:

— Хорошо, я сохраню ее, маленький друг.

Мы шли и слушали, это было дико увлекательно, и Бёрге был, действительно, хорошим гидом. Мы осмотрели весь музей. Каждый этаж и каждая комната имели свою историю и были полны картин, скульптур, украшений и оружия. Бёрге припас лучшее напоследок, а именно, три зала в подвале. Каждый был более захватывающим, чем прежний, и лучший, наверное, был, третий и последний: в темной комнате со стеклянными витринами, лежали драгоценности и корона из чистого золота, усыпанная бриллиантами и драгоценными камнями.

— Да, мы знаем, что наиболее ценное во дворце Русенборг, а именно сокровища короны. Кто из вас уже слышал о них? — спросил Бёрге.

— Это драгоценности королевы, и они передаются от королевы к королеве, — сказал я.

— Да, ты прав, мой друг. У сокровищ короны много историй, но есть и та, которую я никогда не рассказывал никому из гостей. Сегодня мой последний день работы, и поэтому я хотел бы поделиться величайшим секретом, который храню всю жизнь.

Бёрге устало опустился на стул и посмотрел вокруг, проверяя, кто слушает. Мы сели на пол, и с волнением приготовились слушать, тогда он заговорил приглушенным голосом:

— Когда нацисты вторглись в Данию во время Второй мировой войны, мы боялись, что они захотят украсть драгоценности из замка. Поэтому спрятали их в тайном месте.

— Э-э, кто такие нацисты? — спросил Ибрагим.

— Проклятые немцы, тупица, — ответил Мохаммед.

— Не ругайтесь, дети, не все немцы были нацистами. Вот, как я сказал, один человек спас драгоценности.

— Где их прятали? — спросила Софи.

— Не совсем прятали, говорили, где-то здесь, в Копенгагене, — сказал Бёрге. — Тот человек сделал копии сокровищ короны и положил их сюда, в Русенборг, чтобы обмануть немецких нацистов. Никто не знает, кто спас драгоценности, но слухи говорят, что было тайное братство охотников Хуберт.

— Э, Бёрге, кто эти охотники? Братья Хуберт, это, типа, клуб, или что? — спросил Мохаммед.