Юрий Романов - Тайна великого Комбинатора и зигзаги любви

В коридоре, по дороге на экзамен, как хорошее предзнаменование, Оскару повстречался «Дедушка русского телевидения», ещё прекрасно читавшего курс радиоэлектроники. Этого уважаемого всеми старого профессора студенты называли «голубчик» за привычку начинать любую фразу со слов: «Скажите-ка мне, пожалуйста, любезнейший голубчик!» И этот доисторический псевдоним бережно передавался студентами от одного потока к другому.

Перед дверью в аудиторию, где профессор Комариков и его доцент принимали «хвосты», скопилась большая группа студентов с разных курсов, тщательно всматривались в какую-то бумагу, прикреплённую к стене. Оскар уверенно направился к двери, но затем его внимание также привлекла эта бумага, на которой студентом разъяснялось понятие амбиции: «Амбиции – это когда студент идёт на экзамены и думает, что знает на неуд, а когда ставят хорошо, удивляется, почему не поставили отлично».

Через полуоткрытую дверь аудитории послышался голос доцента, который, видимо, пытался вытянуть студента:

– Вы хотя бы знаете, при какой температуре кипит вода?

– Боюсь быть не очень точным, но мне кажется, что она уже при 40 градусах превращается в водку, а при 90 градусах – в самогон.

Неожиданно из-за соседнего стола от профессора вскочил радостный студент и побежал к выходу с криком:

– Сдал! Сдал!..

– Гоолубчик! Гоолубчик! Постойте-с! – закричал ему в след профессор. – Надо же отметить-с!

– Вечером! Вечером отметим!

– Я не о том-с, голубчик! Вы же с забгали свою зачётку без моей подписи! – Но странный студент уже скрылся в клубах коридорной пыли.

Любознательный студент «с многолетним хвостом», сидящий у двери под лозунгом «Учиться, учиться и учиться», для которого этот лозунг на практике означал один экзамен и две пересдачи, и собирающий статистику, поинтересовался у Оскара:

– Парень, а ты какой раз идёшь сдавать свой «хвост»?

– А это не «хвост», а досдача! Иду впервые! Перешёл из другого института.

– Счастливчик, у тебя всё ещё впереди!

– А, сам то как? – в свою очередь поинтересовался Оскар.

– А у нас уже остался только один «утешительный заезд»! Мы, кто с пятого, кто с шестого. Раз по пять сдавали, пока прорваться не удалось, так что будем ждать, когда и ты пристанешь к нашему шалашу. Одним словом, возьмём его измором сообща. Профессор умнейший и милейший человек, но очень суров к посредственным знаниям. Но когда будешь сдавать экзамен учти, что он очень плохо слышит даже со слуховым аппаратом, зато понимает разговор по губам. Так что, если будешь подсказывать, то рот прикрывай ладонью. А говорить можно достаточно громко! Но, вообще, рекомендую идти к доценту, который помогает ему принимать экзамены. Доценту уже, видимо, надоели эти регулярные спектакли, да и он лучше понимает душу рабочего подростка.

Получив такую исчерпывающую справку, Оскар уверенно вошёл в аудиторию. За столом сидел белый, как лунь, профессор похожий на дедушку Калинина, только бородка была подлиннее.

– Пгоходите-с, молодой человек! – прокричал он высоким дребезжавшим голосом и по этой высокой ноте Оскар сразу понял, что истинное удовольствие профессору доставляет сам экзаменационный процесс, а не прелюдия к нему. Поэтому, мелькнуло у него в голове, видимо придётся, этот предметик сдавать долго и упорно пока досконально его не изучу. Он медленно прошёл к задним рядам и не спеша, снял плащ, затем подошёл к столу и положил перед профессором зачётку. Профессор взял в руку зачётку и громко прочитал:

– Иванов Оскаг Остапович, – и с удивлением вдруг заметил, – да-с, гедкое сочетание-с! Интернационально-с!

Сидящий с профессором молодой доцент, нашёл фамилию в списке студентов, перешедших из других институтов, и досдающих предметы, которые не проходили ранее в своих институтах или по которым не хватало часов, и бодреньким голосом, как будто в награду, предложил приобрести билетик.

Выбор билета процесс, конечно, волнующий, но не всегда приятный, особенно если ты не только не выучил предмет, или хотя бы поверхностно ознакомился с ним, но даже не успел до конца дочитать этот «милый» сердцу учебничек! Иванов, с видом студента, прекрасно знающего предмет, небрежно взял билет и сел на свободное место в аудитории. Быстро прочитал его. Три первых вопроса он знал, а последние два знал достаточно слабо, или точнее сказать, совсем не знал!

– Так уважаемые студенты, – произнёс доцент, – те, у кого есть шпаргалки, прошу ими не шуршать, чтобы не вызывать зависть тех, у кого их нет…

Через некоторое время, он неожиданно подошёл к Оскару.

– Как дела? – довольно громко спросил доцент, видимо оттого, что стоял спиной к профессору.

– Да, вот с этими двумя есть небольшие проблемки! – прикрыв рот ладонью, решил сознаться Оскар, с тайной мыслью – вдруг подскажет и ткнул пальцем в вопрос.

– А это интересно! Зависимость сопротивления трансформаторного масла от напряжения и тока, и тангенс угла потерь?.. Да это не простые вопросы! И учтите, это любимые вопросы профессора!

– Мне только этого не хватало! – мелькнуло у Оскара в голове.

Доцент что-то начиркал на листке Оскара и быстро отошёл к своему столу. Но так как по этим вопросам у Оскара были весьма «глубокие познания», то понять, что на листке изобразил уважаемый доцент, ему, мягко говоря, было трудновато. И он решил: «Буду сидеть до упора, пока не освободится доцент, а там будь, что будет! – при этом варианте у него затеплилась надежда на удачу».

Но по веленью свыше, профессор освободился намного раньше, так как из-за «очень глубокого», но не твёрдого знания предмета, намного раньше положенного срока его уже покидал очередной студент с потным лицом, награждённый «неудом». И сразу же Комариков, видимо ещё не остывший от прошедшей «схватки» со студентом, неожиданно произнёс:

– Нутес…, сту-у-де-ент Ива-а-нов О…О. пго-о-шу-с ко мне! Прошу-с! – слово товарищ он не употреблял принципиально, вероятно, в силу своей очень давней, но обоснованной неприязни.

– Почему к нему? – мелькнуло у Оскара, но упираться было бесполезно и он, собрав волю «в кулак» уверенной походкой направился к «профессорской гелятине».

С тремя первыми вопросами разобрались достаточно быстро. Оскар начал говорить громко чётко и уверенно. Профессор остался доволен и хотел уже было, закончить опрос и выставить оценку. Но вдруг его взор остановился на последних двух его любимых вопросах и «эскизах» доцента и он, видимо, в надежде на твёрдые знания студента, решил продолжить с ним приятное общение. Немного поколебавшись между приятным и дефицитом времени, Комариков вдруг весёлым голосом произнёс:

– Ну-у-с, и как же ведет себя наше сопротивление? – видимо надеясь на быстрый и чёткий ответ.