Игорь Бобров - Трепещи, Америка! Часть вторая. Капкан тщеславия

Ядерная реакция – это практически неиссякаемый источник энергии. При этом нет дыма, нет открытого огня. Мы не сжигаем кислород и не загрязняем воздух. Атом может стать светлым ангелом для человечества. Но, с другой стороны, атомная реакция – это огромная страшная сила. Ядерная война может уничтожить все человечество и превратить землю в радиоактивную пустыню. Светлый ангел может превратиться в страшного дьявола».

В Свердловске Илья поступил в Уральский политехнический институт на факультет атомных станций и полюбил это дело на всю жизнь. Он жил в общежитии, но часто приходил домой к профессору. Вечерами они вместе пили чай, играли в шахматы и говорили о ядерной энергетике. В семье было две дочери и как-то незаметно все стали считать, что Илья влюблен в младшую из них. Свадьбу сыграли, когда он окончил третий курс. Нельзя сказать, чтобы Зубов был сильно влюблен, но стать членом семьи профессора, будущего академика, для него было престижно, кроме того, что греха таить, тесть, несомненно, мог стать локомотивом в его будущей карьере.

«Только не иди в науку, – говорил профессор. – Ты не представляешь, сколько там грязи, подлости, чванства. Они затравили Курчатова, и не его одного. Иди работать на производство, на атомную станцию. Ты парень очень умный и амбициозный, а там сделать карьеру гораздо проще и быстрее».

Вскоре профессор действительно стал академиком, но через месяц получил инфаркт и умер. Он дожил всего до 56 лет.

«Это зависть, они сожрали его, довели до инфаркта», – говорила осиротевшая дочь о коллегах отца.

Надежда на «локомотив» умерла вместе с тестем, но Илья верил в свои силы. Он всего добьется сам. Институт Зубов закончил с красным дипломом. Была возможность остаться на кафедре при институте, но он отказался и пошел работать на одну из первых в стране Белоярскую атомную электростанцию, построенную недалеко от Свердловска.

Станция носила имя Игоря Курчатова. На фасаде здания строители установили барельеф великого ученого, вылитый из чугуна на одном из уральских заводов, и надпись большими красивыми буквами: «Я счастлив, что родился в России и посвятил свою жизнь атомной науке Страны Советов».

Молодой, энергичный, тщеславный, с красным дипломом в кармане, Зубов всегда и везде стремился быть первым, лучшим из лучших. Меньше, чем директором станции, свое ближайшее будущее не видел, а дальше – Москва, министерство. Впереди карьерная лестница, и он жаждал пройти по ней на самый верх. Илья часто вспоминал слова бабушки:

– У тебя особое предназначение. Всегда ставь себе только достойные цели и иди вперед. Ты должен стать великим человеком и изменить к лучшему жизнь людей в нашей несчастной стране.

Первые шаги по лестнице вверх

Одну из первых в мире Белоярскую атомную станцию построили всего в пятидесяти километрах от Свердловска. Город атомщиков имел красивое русское название – Заречный. Он не был закрытым, как многие уральские города с предприятиями, работающими на оборонку, не было колючей проволоки и пропускного режима. Строили его вместе со станцией по специальному проекту. Красивые широкие улицы, аккуратные домики. Большой дом культуры с киноконцертным залом, стадион, теннисные корты и даже свой бассейн. Рядом лес с вековыми корабельными соснами, огромное красивое водохранилище. Кроме того, улучшенное снабжение продуктами и товарами, что в период всеобщего дефицита было очень важно.

«Образцовый уголок улучшенного социализма» – так иногда называли его жители.

Станцию построили приметно в трех километрах от города. Если погода была хорошая, Зубов ходил на работу пешком. Ему нравилось дышать свежим лесным воздухом.

Атомная электрическая станция – многоэтажный дом, заполненный сложнейшим оборудованием. Молодому специалисту сразу сказали – забудь те мудреные формулы, которым тебя учили в институте, здесь другая жизнь – бетонные боксы с тяжелеными стальными дверями и желтыми знаками радиационной безопасности, шумные трубопроводы, огромные насосы, турбины, кроме того, тысячи датчиков, приборов, реле защит и еще много всякого умного железа. Путь наверх по карьерной лестнице оказался сложным и тернистым. На всех атомных станциях для того, чтобы занять первую ступеньку – место инженера-оператора на блочном щите управления, молодому специалисту необходимо пройти стажировку. Это как своеобразная ординатура для медиков. Обычно на подготовку требуется полтора-два года обучения и самостоятельной работы на различных рабочих должностях. Сотни инструкций, несколько десятков экзаменов. Причем, не таких, как в институте. Все гораздо серьезнее, подсказок нет, списать невозможно. Каждый экзамен принимает комиссия из трех, а иногда и из пяти человек. Кроме того, оперативный персонал – это своеобразная элита среди работников станции. Безответственных, тупиц и лоботрясов здесь нет. Любая аварийная или просто внештатная ситуация – сильный стресс. Многие не выдерживают, переходят на работу в многочисленные отделы, часто там находят свое место и вполне благополучно дальше работают. Но, если ты оказался «крепким орешком», и успешно сдал все экзамены, то дальнейшее продвижение по карьерной лестнице обеспечено.

Перед тем, как стать инженером-оператором и перейти работать на блочный щит управления, надо своими руками каждую задвижку покрутить, реакторное отделение освоить, машинистом турбины поработать, а, главное, с рабочим классом подружиться, пройти своеобразную «проверку на вшивость». Рабочий класс в вахтах на атомных станциях – народ особый. У всех среднее техническое образование, многие прошли службу на атомных подводных лодках. Палец им в рот не клади – руку откусят по локоть. Не то, чтоб народ злой – скорее наоборот, просто работа такая, ответственность обязывает.

Молодого специалиста с красным дипломом Зубова рабочие в вахте приняли доброжелательно, но с долей иронии. Стажер, он и есть стажер, таких через вахты проходит десятки, а работать остаются единицы.

Вахты на станции работают по графику – три дня подряд, а затем два выходных. Свободного времени много. Большинство увлекается рыбалкой или охотой. Охотники частенько подтрунивают над рыбаками, рыбаки над охотниками и все вместе над стажерами.

– Вот есть такая рыба – сом, – многозначительно говорил стажерам дежурный дозиметрист – один из главных рыбаков в вахте. Назовите мне три главных отличия сома от стажера.

– Ну, вы же сами сказали, что сом – рыба, а стажер – человек, – отвечал Илья.

– Правильно, соображаешь, а еще?

– Ну, сом в воде живет, а мы на земле.

– Правильно, молодец, а еще?