Алексей Бурцев - Витольд [алко-роман]

Спустя пару часов, когда все ящики уже стояли в подвале вдоль стен, появился ловкий негоциант Нур. Упарившиеся коллеги, Игорь Валентинович и Витольд, злобно переглянувшись, насыпали ему полные тачки словесных херов и всяческих предъяв. Тот в ответ проявил весь свой негоциантский талант. Отбоярился тем, что вечером доблестный экипаж ждёт щедрое проставлялово и выполнение полного комплекта желаний.

Вечером все трое релаксировались за накрытым по-богатому столом в центральном ресторане «Сыктывкар». Под северные разносолы, водку «Смирнов» и бренчание кабацких лабухов. Притупив бдительность соратников по борьбе за хорошую жизнь, Нур неожиданно сказал, что придётся ждать, пока водка не продастся полностью. Злиться на него у членов экипажа сил уже не было. Однако совместно они «вырулили» обязательные условия: приличную гостиницу на этот неопределённый срок и баню. Затем хитро перемигнулись. Памятуя о том, что дальновидно заныкали в фургоне на всякий случай два ящика «Левши».

Очнувшись утром в гостинице, Витольд увидел в окне плакат «Сыктывкарец – значит лыжник». Немного охренев от такого текста, пошёл разведать окрестности. Навстречу пролетали, взвизгивая пластиковыми лыжами, люди разного возраста. От мелких детишек до стариков. Все, как один, в навороченной экипировке. Мастерски отработанным коньковым ходом скрывались в лесу. Оказалось, что текст на плакате вовсе не шутка. Поскольку Республика Коми – родина Раисы Сметаниной. Олимпийской чемпионки, гордости местных жителей. Да и климат с длинной зимой вполне располагал к этому занятию. Пешая рекогносцировка показала, что вокруг располагается с десяток лыжных баз и освещённая десятикилометровая трасса. Если бы не запас «Левши», то Витольд обязательно научился бы ездить коньковым ходом.

Через две недели в номер завалился обрадованный Нур с большой картонной коробкой. Не из-под ксерокса, а гораздо большей. Всё-таки рублёвые купюры объёмистей долларов. Водка продалась, и можно отбывать домой. Но как родственник шефа и ловкий негоциант Нур решил совершить этот манёвр самолётом. Попросил довезти его вместе с коробкой в аэропорт. Проводы в ресторане с панорамой на лётное поле состоялись без сантиментов и мужских скупых слёз. «На сухую». Объявили рейс. Нур вдруг пододвинул ногой коробку к Витольду и сообщил: «Сейчас время такое… С этой коробкой меня в самолёт не пустят. Вы её лучше сами довезите».

И, взмыв из-за стола соколом, спешно отбыл на посадку.

Члены экипажа успели только зло скрежетнуть вслед зубами. Понимающе переглянулись, не спеша допили кофе и двинули на стоянку аэропорта к фургону. Забросили коробку в спальник кабины, завелись с пол-оборота и тронулись. Дом маячил в глазах подрагивающим миражом. И было до него каких-то восемьсот сорок километров пути.

Проезжая деревню, присоседившуюся к трассе, заметили впереди стоявший на обочине милицейский уазик и фигуру в форменной шинели, машущую полосатым жезлом. Притормозили. Оказался местный участковый. Попросил подвезти двух человек. Возразили было, что не по правилам ехать в кабине вчетвером. Но участковый пререкаться не стал. Объяснил ситуацию по-человечески. Зека отпустили с лесоповала на побывку в деревню. За примерное поведение и перевыполнение плана. Он, как водится, дома от радости «нажрался». Стал наводить порядки в избе и округе. Начал с жены, перекинулся на соседа и так далее. Закончил в подвале местного КПЗ.

Доставить в лагерь участковый его не в состоянии. Ехать сорок километров да потом обратно «пилить». А в управе бензина сроду не допросишься. Пришлось звонить в лагерь. Оттуда прислали опера. Своим ходом. Вот бы их обоих подвезти, если не трудно. Около уазика уже стояли в готовности двое. Усатый опер с портфелем. В гражданском пальто, из-за ворота которого виднелся камуфлированный бронежилет. Рядом пожилой сухонький зек. Типичный «человек в телогрейке» и цигейковой ушанке. Безмятежно переминался он с ноги на ногу.

Члены экипажа закатили глаза к потолку кабины, обматерились мысленно. Тяжко вздохнули, обречённо пожали плечами и приняли пассажиров на борт. Всю дорогу опер отчитывал штрафника вятским говором, поглаживая усы с завитками, как у пожарника со старых плакатов. Ругал больше на показуху, потому и беззлобно. Как бы за себя и за того парня извиняясь. Зек равнодушно молчал, лишь прищуривался в полуулыбке на солнце. Наверняка вспоминал, как он славно «оторвался» на воле. Лишь при высадке подал голос, скромно попросив сигарету. Картонная коробка в спальнике за спиной тяжело подпрыгивала на ухабах.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.