Александр Покровский - 72 метра. Книга прозы

Как подумаешь об этом, так непременно улыбнешься.

– Ты чего? – спросит тогда Серега, а я скажу ему:

– Да просто так…

– У меня прыщики на залупе.

Костик. Если он заговорил о своей… э-эм… залупе, то лучше его все-таки выслушать.

– Понимаешь, раньше их никогда не было. А залупа…

По моим наблюдениям, у Костика это самое чувствительное место. У некоторых имеются чувствительные губы, а у Костика…

– …и она болит. Вернее, чешется. Точнее, я думаю, свербит.

Сейчас он опишет нам все свои состояния.

– …и вот еще: она ноет.

Мне кажется, самое время изложить «причины кончины», как говорил наш старпом. «Какие у вашей кончины, – говорил он, имея в виду конец, если хотите, или член, проще говоря, – были причины?..»

– Я лечился вместе с женой…

Ах вот оно что.

– …от возможного заражения ее микрофлорой…

Печально, и все-таки.

– У женщин она не заразная, но…

Мы узнаем много нового.

– но вот в чем проблема… Ну?

– Она становиться агрессивной во время месячных или климактериальных явлений. И в принципе ничего страшного, но эти почесывания.

Да.

– …стоишь и чешешься, чешешься…

Да.

– И самое интересное, никогда раньше не чесалось. Врачи заставили меня съесть антибиотики, и я их жрал, как гиена конину, а меня тошнило, как последнюю блядь.

Ну, это, может быть, слишком.

– Да, да, как последнюю блядь.

Видимо, навязчивый образ.

– Пойду опять в медчасть. Если врач ничего не придумает, воткну ему все его тюбики в жопу. У меня же ничего не было. Но меня заставили. Говорят, если жена лечится, то вам обязательно надо принять курс. Принял, сука, курс и теперь вот чешусь. Хорошо еще, что член не отвалился.

Да, я полагаю.

– А что ты думаешь? Я иногда заглядываю в трусы с надеждой, поскольку кажется, что там что-то физически отделяется. Думаю, не может быть, чтоб отвалился. Так однажды физически ощутил, что даже перестал чесаться. Пойду посмотрю, что он скажет.

(Врач, наверное.)

– Слушай, хорошо, что ты меня выслушал с пониманием. А то нашим только скажи, они тут же ржать начнут, и никакого толку. Схожу, и если только доктор ничего не придумает…

Костик уходит.

Мне кажется, доктор что-нибудь придумает.

А то ведь он ему точно воткнет.

Все тюбики в жопу.

Это у нас запросто.

– Как ты думаешь, я – интересный мужчина?

Видите ли, Юра у нас зануда.

– Она мне сказала, что я – интересный мужчина. И я теперь не знаю. Надо с кем-то посоветоваться…

Мы с ним стоим на построении, и мне от него, видимо, не отвертеться.

– А ты как считаешь?

– Что?

– Я – интересный мужчина?

Длительное молчание по стойке «смирно» может означать только одно.

– Нет, ты не увиливай. Если я – неинтересный мужчина, ты так и скажи.

– Ой, бля…

– Что?

– Юра, сейчас восемь утра. Подъем флага, можно сказать, нашей Родины…

– Значит, по-твоему, я – неинтересный мужчина…

– Юра…

– Нет, конечно, некоторым совершенно насрать на то, что говорят их друзьям женщины, потому что им-то женщины говорят совсем другое, а может, вообще не говорят, а делают то, что и следовало доказать. А когда у человека проблемы, и он к ним обращается, то можно обращаться с ним, как с последней… или можно вот так по-хамски надуться, как индюк…

– Юра…

– Ну ты что, не можешь сказать, интересный я мужчина или нет?

– Я могу, конечно, сказать.

– Ну?..

– Но сквозь зубы.

– Почему?

– Потому что ты, сука, стоишь во второй шеренге, а я – в первой. На тебя вчера смотрела женщина, а на меня сейчас смотрит старпом…

– Ну ладно, хорошо… Я, конечно, не могу требовать от друга ничего такого, но сказать-то он может…

– Что?

– Я же говорю… Она мне сказала… И я теперь не знаю… Ты мне должен посоветовать… Как это расценивать… Это как предложение? Как ты считаешь?..

– Что?

– Да еб-т… ты мне можешь ответить на простой вопрос? Я же ничего сверхъестественного не спрашиваю! Я всего лишь желаю узнать, интересный я мужчина или нет!

– Да! Да!.. Розы в стволе, три морковки внутрь Вовке, пончики сверху – девочки снизу! Ты – интересный мужчина! И будь я бабой, ты бы у меня так просто не отвертелся. Я бы взял тебя за уши и так бы тебя оттрахал! Так бы оттрахал, что ты бы у меня плакал и просил еще.

После непродолжительного молчания:

– Ты что, обиделся?

– Нет…

– …Оказывается, после всех этих антибиотиков, что я наглотался, у меня микрофлора на залупе уничтожена вся!

– Не понял.

– Видишь ли, она живет на тебе не только там, но и всюду, и не дает размножаться чужеродной микрофлоре.

А-а…

– И ты находишься с ней в мирном сосуществовании.

Ясно. Это он о прыщах. Трудно, знаете ли, от того многообразия, что нас всех здесь окружает, сразу же перейти к чьим-то почесываниям.

– А если микрофлора убита…

Потрясающе…

– … то ее место занимает чужеродная…

Не знаю, что и сказать.

– …Она-то и чешется!..

Открытие. Я считаю, что это открытие.

– И если вчера у тебя чесалась залупа…

М-да.

– …то завтра будет чесаться все остальное.

Интересно, к чему бы мне все это применить.

– Он мне говорит, что нужно лечить всех моих женщин.

Речь, скорее всего, идет о внутреннем голосе.

– Да нет же! Это мне врач сказал. Ты что, совсем ничего не помнишь? Я пришел к нему, как ты понимаешь, с тем чтоб воткнуть ему все его тюбики в жопу, а он мне все объяснил.

Мы удивлены и ошарашены.

– И теперь нужно лечить всех.

Я думаю, да.

– Но я не знаю, с кем я был в период, предшествующий появлению прыщей на залупе: то ли с одной, то ли с другой, не говоря уже о том, что я был с собственной женой, которая была то ли со мной, то ли еще с кем-то, и, вполне возможно, что у него теперь те же проблемы… с залупой…

По-моему, несколько запутанно.

– …и если я начну их лечить тем дерьмом, которого сам наглотался, то, может, и они все, включая и того гипотетического орла, о котором я могу только предполагать, начнут чесаться, как шелудивые собаки, и тогда мне вообще хана.

Я думаю, да. Тут-то тебе залупу-то и оторвут.

– У нас была еще одна встреча.

Если во время разговора Юру не тревожить наводящими вопросами, то, может быть, все еще обойдется.

– Ты не представляешь, как я волновался.

Ну почему же.

– Когда после полугодового воздержания стоишь рядом с женщиной, от нее исходят всяческие флюиды…

Это точно.

– …и ты, вроде бы, видишь свет. У нее…

Ясно где.

– …светится лицо…

Как мы ошибались.

– …или тебе только кажется, но тебе хочется до нее дотронуться. Понимаешь, для тебя это важно.

От этого можно преждевременно кончить.

– Ты думаешь?