Валерий Сенин - Ограбление по-русски, или Удар « божественного молотка»

После этого предупреждения наша бригада приободрилась и увеличила скорость. Накрутив не менее пяти километров, начальник охраны остановился и заставил нас приседать, потом отжиматься от земли, потом прыгать через поставленное на бок корыто, потом нас отвели в душ, потом в столовую, где нас встретил улыбающийся, курящий папироску прораб Пересветов со словами:

– Доброе утро, любимые бойцы, сегодня нам предстоит сделать не меньше, чем вчера, предлагаю всем настроиться на такой график жизни, и победа будет за нами. Кушайте на здоровье то, что послал депутат Палкин.

А депутат Палкин послал очень даже немало, он кормил нас так же хорошо, как потчевала меня моя Полина. Ах, Полина, любовь моя, как же сильно я по тебе соскучился, ведь мы не виделись уже целых двое суток, а это для любящего человека кажется вечностью.

Весь второй рабочий день мы с Денисом и Михаилом, еще одним мужчиной из нашей бригады, таскали кирпичи с первого этажа на второй, где клали кладку двенадцать специалистов, от которых не отходил прораб; как и в первый день, мы трудились без перекуров, в хорошем темпе. Михаил, который до этого служил начальником компьютерного отдела в каком-то институте, плакался, что так он пахал только в армии двадцать лет назад. Денис сочувствовал ему и радовался, что его миновала такая участь:

– А вот меня в армию не взяли исключительно из-за цвета моей кожи, ведь в армию берут только дураков и белых негров, а евреи всегда это понимали и уходили в музыку, в писательство, в художники, и поэтому девяносто процентов гениальных художников-писателей-композиторов – это евреи: Микеланджело – еврей, Леонардо – еврей, Рафаэль – тоже еврей, Андрей Рублев – еврей, Пушкин и Лермонтов – тоже евреи.

Михаил, бежавший чуть впереди Дениса со стопкой кирпичей в руках, спросил:

– А ты, чернокожий, кем работаешь на воле?

– Директором супермаркета, и видя, как вы можете ударно работать, я готов потом вас обоих взять к себе грузчиками. У меня вы будете получать не меньше, чем здесь, если, конечно, не будете пить водку, хотя я еще не встречал русского человека, который бы не пил водку.

Михаил тут же похвастался:

– А вот я водку не пью, потому что мне выдают технический спирт для протирания компьютеров, я уже пятнадцать лет пью только его и чувствую себя прекрасно.

Я, бежавший чуть позади Дениса, спросил седого Михаила, которому внешне я дал бы не меньше шестидесяти:

– А сколько тебе лет?

– Тридцать восемь, – ответил Михаил. – А моя жена не дает мне больше тридцати.

– Ей самой наверняка не меньше семидесяти, – предположил Денис.

Обиженный Михаил возразил:

– Я не знакомлюсь с женщинами старше тридцати лет, потому что после тридцати женщина превращается в старуху, отвратительно пахнущую старуху с дряблым телом.

Любопытно, а что бы Михаил сказал, если бы увидел мою Полину? Она в свои шестьдесят намного моложе тридцатилетних телок...

Тут я зацепился ногой за какое-то препятствие, споткнулся и выронил кирпичи на бетонный пол, несколько штук из них разбилось на куски. Прораб, видевший это, сказал:

– Подсобник Арбатов-Спирин, за порчу стройматериала я штрафую тебя на десять баксов.

Он вытащил из кармана записную книжку, занес в нее цифры, а я побежал вниз за следующей порцией кирпичей.

Второй день промелькнул так же стремительно, как и первый. Вечером, после душа и обильного ужина, я опять сделал соседу Денису массаж, после которого он мгновенно уснул и захрапел.

Утром в шесть часов в нашей комнате громко заговорило радио, и все повторилось. И повторялось дальше. Третий день практически не отличался от второго, четвертый от третьего: мы работали, ели и спали.

В субботу, на шестой день нашей принудительной работы, прораб Пересветов сообщил, что мы будем работать без выходных до конца строительства. Кто-то из мужчин бригады поинтересовался насчет обещанных нам раз в неделю женщинах. Прораб его успокоил:

– Депутат Палкин никогда никого не обманывает: сегодня же вечером вы получите сексуальное свидание с женщиной. После ужина все желающие могут прийти в спортивный зал и отвязаться там на полную катушку.

После этой новости большинство мужчин оживилось, потому что жизнь без секса – и не жизнь вовсе. Я же, подумав о Полине, поначалу идти не хотел, но потом, вспомнив, что она замужняя женщина и, возможно, все эти дни без меня активно занимается сексом со своим благоверным, решил, что пойду. А почему бы не побаловать мой лишенный женского внимания, скучающий без дела «божественный молоток» («боровик», «кашалот», «пень»). Ведь за мелькнувшую неделю я не занимался даже онанизмом, работа отнимала все силы.

Вечером, подходя к своей комнате, я столкнулся в дверях с соседом Денисом. Он хлопнул меня по плечу и радостно сообщил:

– Бегу в спортивный зал за кусочком секса, дома Ленка имела меня каждый день по два раза, а здесь уже замучили сексуальные сны. Вначале я эту крошку поставлю раком и не отпущу, пока не кончу два раза подряд, мой Мойша просто обожает кончать по два раза подряд.

Я сделал удивленное лицо и спросил:

– А Мойша – это кто?

Денис поднял к потолку кулак с оттопыренным большим пальцем и похвастался:

– Великий Мойша – это мой двадцатисантиметровый красавец, женщины от него без ума. Все, я побежал, а то сейчас взорвусь от переизбытка спермы в моем организме. Если ты нормальный мужик, то наверняка прибежишь в спортивный зал сразу же вслед за мной.

Денис поспешил в спортивный зал, а я зашел в комнату, сел на свою кровать, взлохматил рукой волосы, потом резко вскочил и побежал догонять соседа.

Спортивный зал находился на первом этаже, рядом со столовой. У двери стоял охранник. Увидев меня, он ухмыльнулся:

– А ты, мусор, появился последним. Не уверен, что тебе что-нибудь достанется.

Он распахнул передо мной дверь, я вошел в большой зал с двумя десятками различных тренажеров. В углу лежал широченный кожаный мат, на котором белела обнаженная женщина неопределенного возраста. Один из мужиков нашей бригады трудился над ней, а остальные восемнадцать стояли рядом и, очевидно, ждали своей очереди. Мой сосед Денис был последним. Я подошел поближе и рассмотрел женщину. Тощая, морщинистая блондинка лежала на спине, широко раскинув ноги, и совершенно не реагировала на действия партнера. Тот кончил и сразу же встал в конец очереди, а на его место пристроился другой. Женщина этого словно и не заметила, она смотрела безразличным сонным взглядом в одну точку на потолке. Странно, когда я спешил сюда, то был чрезвычайно возбужден, но сейчас, увидев абсолютно равнодушную к сексу женщину, потерял задор. К тому же меня никогда не привлекал коллективный секс.