Владимир Поляков - Моя сто девяностая школа
- Название:Моя сто девяностая школа
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Владимир Поляков - Моя сто девяностая школа краткое содержание
В это книге лирико-юмористические рассказы переплетаются с воспоминаниями детства, героями рассказов являются его товарищи по школьной скамье, а местом действия - сто девяностая школа, ныне сорок седьмая школа Ленинграда.
Книга изобилует веселыми ситуациями, достоверными приметами быстротекущего, изменчивого времени. Ее страницы окрашены то мягким юмором, то светлой грустью, то болью за рано ушедших из жизни друзей.
Моя сто девяностая школа - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
– А ты вспомни.
– Не могу вспомнить.
– Не было такой доски, – сказал Чернов. – Зачем ты врешь?
– Я не вру, – сказал Толя, – я только немножко пофантазировал.
– Помоги лучше мне перенести эту трубу, – сказал Герман.
Толя ухватился за конец чугунной трубы, а Герман за другой конец.
– Не сачкуй, – сказал Герман, – я взял на себя всю тяжесть, а ты еле коснулся своими пальцами. Не бойся их замарать.
И Толе пришлось потрудиться. Он тяжело дышал и был красный, как светофор. А наш школьный фотограф Федя даже заснял его для стенгазеты.
Две недели трудились, и вот мы закончили работу.
Сегодня на нашей спортплощадке Павка Коротков, Леся Кривоносов и Ермоша Штейдинг показывают класс игры в футбол, а Дина Лакшина устанавливает рекорды в беге на сто метров.
Мы смотрим на светлую, сверкающую чистотой площадку, и наши глаза лучатся радостью. Это мы построили, это наш труд! И Толя Рясинцев гордо говорит:
– А что, ребята? Мы честно поработали.
БАНЯ
У нас были зимние каникулы. Делать было нечего.
Я играл во дворе с Колей Зеленчеевым в прятки, но, куда бы я ни прятался, он меня сразу находил, и мне стало скучно. Я вышел к парадной нашего дома на Большой проспект и стал считать, сколько проходит мимо мужчин с усами. Это мне тоже быстро наскучило, и я хотел было уже идти домой, как вдруг появились Романов и Селиванов.
– Что ты делаешь? – спросил Ромка.
– В основном ничего, – ответил я.
– Подходяще, – сказал Селиванов. – А мы вот собрались в баню.
– То есть?
– В прямом смысле этого слова.
– Ты знаешь, что такое баня? – спросил Ромка.
– Я никогда в бане не был.
– Значит, ты ничего в жизни не видал! – заявил Ромка. – Бери полтинник, чистое белье, мыло, мочалку и идем с нами.
– Разве мытье – это развлечение? – спросил я.
– Самое лучшее! Это театр, кино и, если хочешь, даже цирк. Пойдешь с нами – не пожалеешь.
– А зачем полтинник?
– То есть как зачем? Купишь входной билет и веник.
– А зачем веник?
– Ребенок! – сказал Леня. – Он не знает прелести веника. Мы тебя будем им бить. Это наслаждение.
– Для кого? Для тех, кто бьет?
– Идиот. Для тех, кого им бьют. Он наивное дите, он не знает настоящей радости жизни. Если хочешь идти с нами, немедленно собирайся. Мы ждем не больше пяти минут.
Я решился. Дома была только тетя Феня, так что особых разговоров не было, я быстро добыл пятьдесят копеек, взял в ванной кусок мыла, схватил мочалку, полотенце и достал чистые трусы. Все это я уложил в портфель, выкинув из него тетради и учебники, и выскочил на улицу.
Леня и Ромка ждали меня в парадной.
– В Пушкарские бани, – сказал Ромка.
И мы вышли на Большую Пушкарскую улицу.
Баня выглядела как обыкновенный дом, только из трубы на крыше валил дым. Значит, что-то топилось.
Ленька купил три билета, а Ромка купил что-то вроде короткой метлы из связанных в пучок березовых веток с листьями. Это был веник, и он удивительно пахнул березовой рощей.
– Отличный веник! – сказал он. – Нам его хватит на всех троих.
Мы сдали в гардероб свои пальто и шапки, получили номерки и поднялись по полутемной лестнице в предбанник.
Здесь было много мужчин, они курили, и стоял дым.
Кто-то раздевался, а кто-то одевался. Пахло свежими простынями. Многие мужчины ходили в длинных рубахах и в кальсонах со штрипками, белые, как привидения.
– Скорее раздевайся, – сказал Леня. – А то может не хватить шаек.
Мы разделись и в чем мать родила пошли по коридору, ступая босыми ногами по мокрому коврику к двери, которая вела в баню.
Ромка торжественно распахнул дверь, и в нос ударило тепло. На каменном полу в лужах воды стояли цинковые шайки, и в каждой шайке, как цапли, на одной ноге стояли намыленные, как деды-морозы, мужчины. Из кранов на стенах лилась вода. Она лилась из душей в открытых кабинах и из ушей намыленных мужчин. Кто-то тер кому-то мочалкой спину, кто-то лежал животом на деревянной скамье, и какой-то мужчина с большими усами колотил его ладонями что есть сил, а мужчина стонал и приговаривал: "Сильнее!
Еще! Еще!"
Люди хлопали друг друга по спинам, обливали горячей водой из шаек, намыливали себя и бежали под хлещущие души. Пахло мокрым бельем, стиркой, не знаю чем еще. Брызги летели в разные стороны. Голые мужчины проходили во все стороны этой мокрой комнаты, толкаясь и гогоча! Я никогда не видел столько голых людей в помещении.
Ромка отложил в сторону наш веник, добыл мне и Леньке шайки и начал командовать:
– Наполняйте шайки водой из крана.
И мы все встали в очередь к большому крану с деревянной ручкой. Я открыл кран, и хлынул такой кипяток, что я сразу отскочил в сторону.
– Надо регулировать, – инструктировал Ромка, – а то ошпаришься.
Я долго крутил кран и выяснил, что холодная вода идет из крана рядом, и стал регулировать. В результате я наполнил свою шайку водой горячей, но в общем приемлемой температуры. Я поднял свою шайку и понес ее, отыскивая место, где можно обосноваться. Все голые мужчины меня толкали, и горячая вода выплескивалась из шайки и обжигала меня.
Пришлось занимать очередь к крану еще два раза.
Наконец я благополучно донес шайку и установил ее у скамейки, где лежали мое мыло и мочалка. Сюда же пробрались Ромка и Леня.
Мы стали намыливаться и тереть друг друга мочалками.
Это было очень весело. Мы кричали, хохотали и обливали друг друга.
– По-моему, мы уже вымылись, – сказал я.
– Это еще не имеет ничего общего с мытьем, – сказал Ромка. – Самое главное впереди. Сейчас мы пойдем париться.
– Что значит "париться"?
– Это значит мыться в пару. Парься – не обожгись, поддавай – не опались, с полка не свались.
И Ромка открыл маленькую дверку, откуда мне в нос рванулось облако пара, застлало глаза, и мне показалось, что оно начало меня душить. Я не мог дышать, меня обволакивал пар, и я ничего не видел. Я хотел выскочить из этого ада, но Леня и Ромка держали меня и толкали в это жуткое помещение.
Я пытался зажать пальцами нос, но пар все равно врывался в ноздри и не выходил из них. Жара душила меня, и я как будто потерял сознание.
– Теперь выйди на минуту и приди в себя, – сказал Леня и вывел меня из парильной, ибо я не мог найти дверь и был как слепой.
Я глотнул свежего воздуха, открыл глаза и радостно вздохнул, но в этот момент Ромка втащил меня обратно. Было очень тяжело, опять меня обволок пар, но я уже кое-что видел.
В середине помещения находилась печь с наваленными на нее большими булыжниками. Они раскалялись, их обливали холодной водой из шаек, и шел сумасшедший пар, который густыми облаками плыл по помещению. Стояли чаны с горячей и холодной водой, и у стены был полок, на котором парились любители этого дела. Голые призраки передвигались по парилке, еле различимые сквозь облака пара. Жара, сухая жара пронизывала меня всего. И тут Ромка окунул в чан наш веник и хлестанул меня что есть силы, я даже подпрыгнул. А он колотил меня не переставая и приговаривал (как он мог в такой атмосфере говорить – непонятно!):
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: