Раймон Кено - Зази в метро

Они спустились по лестнице, потом прошли через небольшую дверцу и оказались в канализационном стоке. Открыв другую дверцу, они очутились в метро, в проходе, облицованном керамической плиткой, где было пока еще темно и безлюдно.

— А теперь, — тихо сказал лампоносец, — если мы не хотим, чтобы нас застукали, надо разойтись в разные стороны. Тебе, — обратился он к Турандоту, — туго придется с этой птахой.

— Я перекрашу его в черный цвет, — мрачно ответил Турандот.

— Все это как-то не здорово, — сказал Габриель.

— Ох, уж этот Габриель! — сказал Подшаффэ. — Всегда найдет, как утешить.

— Я провожу малышку, — сказал лампоносец. — Тебя, Габриель, за версту видать. К тому же я захватил ее чемодан. Может, что-нибудь и забыл — спешил очень.

— Расскажи, как это было.

— Сейчас не время.

Зажегся свет.

— Ну вот, — тихо сказал лампоносец. — Метро пошло. Ты, Подшаффэ, поезжай к площади Звезды, а ты, Турандот, к Бастилии.

— В общем, каждый за себя? — спросил Турандот.

— Не знаю, как ты без гуталина справишься, — сказал Габриель. — Придется что-нибудь эдакое придумать.

— А что, если я сам залезу в клетку, — предложил Турандот, — а Зеленуда меня понесет?

— Это мысль.

— Я пошел домой, — сказал Подшаффэ. — К счастью, сапожное дело является одной из основ современного общества. И, как известно, все сапожники на одно лицо.

— Это уж точно.

— Пока, ребята! — сказал Подшаффэ.

И он удалился по направлению к площади Звезды.

— Пока, ребята! — сказал Зеленуда.

— Болтай, болтай, вот все, на что ты годен, — отозвался Турандот.

И они понеслись по направлению к Бастилии.

Жанна Сиськиврось внезапно проснулась. Она посмотрела на часики, оставленные на тумбочке: было уже больше шести.

— Пора!

Тем не менее она задержалась еще на несколько мгновений, рассматривая своего возлюбленного, который раскатисто храпел, раскинувшись голяком на постели. В процессе постепенного перехода от общего к частному она скользнула уже вялым и равнодушным взглядом по тому самому предмету, который занимал ее в течение одного дня и двух ночей: сей объект напоминал скорее обмякшего после кормления младенца, нежели лихого гренадера.

— К тому же он такой дурак!

Она быстро оделась, побросала в сумочку самые разнообразные предметы, подштукатурила лицо.

— Низяапаздывать! А то я потом свою дочь не найду. Я Габриеля знаю. Они наверняка придут вовремя. Если, конечно, ничего не случилось.

Она прижала к груди тюбик губной помады:

— Только бы с ней ничего не случилось.

Теперь она была уже совсем готова. Перед выходом она бросила последний взгляд на своего хахеля.

— Разве что он сам ко мне придет. Если будет настаивать, я, может, и не откажусь. Но сама за ним больше бегать не буду.

Она тихонько закрыла за собой дверь. Хозяин гостиницы вызвал такси, и уже в половину она была на вокзале. Прокомпостировав билет, она спустилась на платформу. Вскоре появилась Зази с каким-то типом, который нес ее чемодан.

— Надо же! Марсель! — воскликнула Жанна Сиськиврось.

— Он самый.

— Она же спит на ходу!

— Мы тут малость покуралесили. Вы уж на нее не сердитесь. И меня тоже простите, но мне надо бежать.

— Понимаю, а что Габриель?

— Дело дрянь. Надо уходить. Пока, малышка.

— До свиданья, мсье, — сказала Зази с отсутствующим видом.

Жанна Сиськиврось прошла с девочкой в купе.

— Ну как! Весело было!

— Так себе.

— В метро была?

— Нет.

— А как вообще время провела?

— Я постарела.

конечно (нем.)

потому что (англ.)

простой народ (лат.)

вполголоса (ит.)

Про себя (ит.)

Пусть сапожник судит не выше сапога (лат.)

До тех пор, пока не достигну (лат.)

и я также художник (ит.)

до свидания, друзья (исп.)

Мы плохо используем хорошие часы, скажи этой девушке (лат.), почему этот человек Шарль ушел (англ.).

Она знает, почему, и она доставляет мне много беспокойства (англ.).

Очень интересно (англ.).

А теперь куда мы идем? (англ.)

Моя (англ.) гретхен (нем.) леди (англ.).

Здесь этого теперь, так и зачем этого почему (лат.)

Иди... (англ.)

Не забывай меня (нем.).

Истина рождает ненависть, побежденным — честь (лат.).

До свидания, друзья (исп.).