Любовь Тильман - Сны над облаками

Блохи-паразиты – поражают нашу кожу, поражая нас своей поразительной прыгучестью. Они поражают, а мы поражаемся – поражённые и поражённые.

Дорога – правнучка тропинки.

«Не влезай – убьёт» – лозунг предпринимателя.

«Не стой под стрелой» – Амур.

Дорога открывается идущему.

Слон и моська: помыли слону моську.

От молодости к старости – один шаг. От старости к молодости путь не известен.

Ночью, как только включаю свет, начинается война с тараканами на выживание. Сволочи! Изучили мои шаги. Прячутся до того, как успеваю дойти до выключателя. Два раза меняла тапочки – не помогает.

Память уходит, закрывая за собой двери воспоминаний.

Я бывала во многих местах. Что помню я о них? Что вспомню о тех, с кем работала, училась?.. Что во мне останется от тебя, Италия? Что во мне останется от тебя?..

Комары здесь подлые. Если какой и зазудит, что бывает крайне редко, тут же спохватывается и замолкает.

Нет того, чтобы, как нормальный комар, вальяжно расположившись на коже, несколько раз коснуться хоботком, выбирая место, а затем медленно и с удовольствием раздувать краснеющее брюшко. Эти не садятся.

Набираю текст. Руки передо мной на клавиатуре. Тишина. Вся левая кисть изгрызена комарами.

– А почему они меня не кусают? – смеётся супруг, с остервенением почёсывая правое предплечье

В квартире было чисто убрано, наварено, ни грязного белья, ни горы поношенной обуви в прихожей. Это был феномен, который ни друзья, ни родственники не могли объяснить. Так случалось каждый раз, когда хозяин квартиры оставался один с двумя сыновьями школьного возраста, проводив супругу в очередной вояж.

Казалось бы, вдвоём легче справляться с домашним хозяйством. Но нет. Присутствие супруги в доме всегда выдавали разбросанные по всей квартире одежда и обувь, затоптанные полы с обрывками ниток и кусками грязных лоскутьев, сантиметровый слой пыли на мебели, остатки привядших, засохших

и прокисших продуктов на кухне.

Жёны друзей тихо завидовали и нет-нет, да и закинут своим мужьям – смотри мол, а ты…

С годами все, знавшие близко эту семью, привыкли к такому положению вещей, и воспринимали его как должное. Но однажды всё изменилось – супруга уехала, а раскардаш в квартире остался.

И все с удивлением узнали, что «примерного мужа» оставила любовница, ради которой он и наводил лоск в квартире в отсутствие супруги.

– У нас вчера случай таинственный был…

– У вас всё в порядке?

– Да всё в порядке. Рюмка с серёжками выпала из шкафчика над телевизором…

– Бьётся к счастью! Не переживай!

– Да я не переживаю, не в том дело…

– Вот мне знакомая рассказывала, они…- И далее последовал десятиминутный рассказ о том, что, у кого, когда разбилось. – А рюмка – это чепуха.

– Так мы рюмку найти не могли…

– Так разбилась же!

– Так и осколков не увидели, и одна серёжка пропала…

– Найдутся! В соседней комнате под стенкой!

– Почему в соседней комнате под стенкой?

– Так бывает!

– Представляешь, два раза комнату подметали, передвинули всё, что смогли, под кроватью ползали…

– Так я же и говорю: через некоторое время объявится в

соседней комнате, под стенкой! Вот у нас случай был… – И последовал обстоятельный рассказ о потере, найденной в соседней комнате под стенкой.

– Но как она попадёт туда? Для этого она должна была бы пролететь метра 4 по диагонали, обогнуть два простенка и две шторы, и свернуть резко влево. Она что, с крылышками?!

– Неважно! Найдёшь в соседней комнате под стенкой!

– Короче! Заглянули за телевизор, а там разбитая рюмка и серёжка. Мы два часа от смеха в себя прийти не могли!

После минутной паузы. – И что здесь смешного?!

– То, что кто-то всё время говорил: «В соседней комнате, под стенкой!»

– Тук…тук…тук…

– Кто там?

– Это я, Сказка! Открой, пожалуйста!

– А ты точно Сказка?

– Да.

– А чем докажешь?

– А разве реальность такою бывает?

– Не знаю, реальность бывает всякой. А у тебя есть документы?

– Какие документы?

– Ну, что ты – это ты.

– Ты впусти меня. Я наполню для тебя купель чабрецом и мятой, постелю постель лебяжьим пухом и нежными ветерками летнего соснового леса и луга, разомну твои усталые плечи…

– Это всё только слова. А вдруг ты – Страшная Сказка, и ворвёшься ко мне воющими ветрами, цунами, разбойниками и ужасными хищниками…

– Но как ты узнаешь об этом, не впустив меня в своё сердце?

– А зачем мне об этом знать? Уходи! Шляются тут всякие, только покоя нормальных людей лишают.

– Но я ведь твоя сказка. Куда же я пойду?

Ни слова не прозвучало в ответ. И в сказке появилась новая страничка – печальная

– Загадки синего леса!

– Не леса, а Лиса!

– Почему лиса? Это слово пишется через «е» – «лес»!

– Нет, через «и» – «Лис»!

– Вот, смотри, видишь – нарисовано дерево, и написано «лес»!

– А рядом нарисована лисичка, и написано «Лис»!

– Хорошо! Загадки синего Лиса.

– И не синего! А голубого!

– Это ещё почему голубого?

– Потому, что он крашеный!

– О! Уже и голубые животные есть?! Да ещё и красятся?! А что он красит? Глаза? Губы?

– Да нет, он весь выкрасился. Потому, что он перевернул на себя ведро краски. И выкрасился. И стал голубым.

– Прям как наш маляр Пётр Сергеевич! Он тоже опрокинул на себя ведро краски. Правда, голубым после этого не стал.

– А каким стал?

– Таким, как и был, только в краске с головы до ног.

– А в какой краске?

– Хорошей. На ацетоне. Мы все около него балдели.

Она была растеряна. Она мыслила, но ничего не видела и не ощущала. Не было ни света, ни темноты – одна мысль. Как можно мыслить, ничего не ощущая? Понять это было выше её сил.

Сказать, что ей было страшно – значило бы ничего не сказать. Её обуял ужас. Но паники не было. Как и всегда, во всех сложных ситуациях, она постаралась сосредоточиться. Сейчас пошевелюсь, и всё встанет на свои места, – приказала она себе, – мысленно попыталась представить своё тело, и не смогла. Она не помнила, как выглядит.

– Превед. – Неожиданно раздавшийся Голос заставил её мысль съёжиться и пропасть. – Не бойся, – засмеялся Голос, – сейчас тебе станет легче. – Она вдруг почувствовала силу. Это было странное ощущение. Она не знала: кто она, что она – одна живая мысль, и вдруг прилив силы. Хотелось прыгать, смеяться, петь… «Чем петь?» – подумала она, и внезапно увидела себя, но

не теперешнюю, а почти незнакомую девушку, с роскошными чёрными кудрями, прикрывавшими плечи и грудь.