Татьяна Акимова - Безответные

- Святейшество! Так тебя рас так! Тебе говорю! – Папа никак не мог ничего понять. Спросонья он растерял все свои привилегии и титулы. Оные же, плохо фокусируясь на бесформенной тоге нарушителя спокойствия, разбежались и попрятались под янтарные ножки гардероба XVIII века.

Оставшись совершенно без помощи, Папа, пытался встать, и, в конце-то концов, уже спросить «Что, в общем-то, происходит! Ведь даже если горит Ватикан – пап так не будят!». Но снова падал в кресло.

- Нет – ну до чего докатиться! Это же черт знает что! – И тут Пий был окончательно пробужден, и отрезвлён. Нет не богохульством в его присутствии, а вылитым на голову кувшином ледяной воды!

С бешено вращаемыми глазами, красным лицом, и карающей рукой - Папа Римский, вседержатель мощи духовной на земле, Пий III встал перед возмутителем, и был страшен.

Но, тут же присел на край подлокотника, направляемый дулом Кольт м19.

- Не дергайся, папаша. Теперь ты совсем не в той власти, о которой обычно поют в псалмах. Ехидно ответил монах из-под глубоко опущенного капюшона.

- Это, что же это,- залепетал Пий – похищение? Выкуп? Побойтесь Бога! Народные волнЕния…

ОсквернЕния… Вас найдУт. И… ик… ик…

- И покарают. – Продолжил незнакомец. – И покарают судами праведными, и народным и Божеским. И не будет прощения, ибо – осквернение церкви – тяжелейший грех – хуже убийства! –Папа, лишь икал, и кивал головой. Папе – было страшно.

Монах вздохнул, и, не отводя кольт м19 налил, и подал стакан воды Пию III.

- Ты посмотри на себя… Рожа поросячья… Глаза – заплыли, нос в щеки провалился. Жрешь целый день, пьешь! Выходишь к людям… Ты вообще, к людям выходишь? А ты в курсе, что у тебя в обязанности входит исповедовать мирян?

Во время разговора, монах ходил вокруг главного – рабочего стола Папы. Не отводя оружия от главной цели, свободной рукой незнакомец раскидывал остатки неубранных тарелок, бокалов, стоящих на всевозможных документах.

- Исповедовать мирян? – переспросил, переставший икать Папа. И про себя подумав «Верно маньяк надо быть осторожней – и пронесёт. Всё во власти Божией», продолжил. – Так ведь я это, милейший делаю, регулярно.

- Угу, - буркнул монах, погрузившись в какие-то поиски среди кип документов, не сводя при этом М19 с заданной цели. – Угу, говорю… Регулярно – в Рождество и на Пасху. Под наблюдением телекамер.

Ты хоть знаешь, что это нужно делать каждую неделю? Без объявления – «там-то пройдет исповедь у Папы Римского, вседержателя мощи духовной на земле, Пия III».

А просто, ты заходишь заранее в исповедальню, так многие делают, знаешь ли – продолжал колко незнакомец.

- Но позвольте! – Возмутился Папа. Его раздражало оружейное дуло, да и из окна потягивало прохладцей - вечерело. – Позвольте! Я пожилой человек, у меня здоровье! Да и все знают – в традиции Папа обязан быть блаженным. Поэтому и выбирают самых старших, а стало быть - умудренных. А с лица воду не пить!

- Пить, пить… Пий – передразнил монах нагло, и с удовольствием, проступавшим сквозь рясу, вытянул какую-то бумагу из стопки, под фруктовой корзиной.

Незнакомец, протянул листок Пию III. И пока тот разбирался в поданном документе, монах рассказал.

Что вера в Бога, и остальную светотень – массовый удел. Потому как нет для общества безусловного авторитета. Вот оно и выбирает, что попроще и по массовей.

Лично он ни во что такое не верит, так как лишился всего, кроме собственного тела и способности мыслить. Поэтому может и пить, и гулять с девками, и вообще всё что запрещено, с точки зрения заповедей и не только это.

- А вот ты, Папа – оторвал монах Пия от чтения документа. – Ты, даже если не веришь в Бога – не можешь жить, как живу я. И, как ты уже вспомнил – блаженный это не студень, с подагрическим лицом и трясущимися коленями. Блаженен – благочестив – в мыслях и делах.

Где, мать твою дела твои? Ты хоть, одну бумажку на своём столе прочёл?! – Грозно вопросил незнакомец.

- И вы хотите, чтобы я это подписал? – С изумлением спросил, шмыгающий Папа Римский, вседержатель мощи духовной на земле, Пий III.

Монах взвел Кольт м19, направил в лицо Пию и произнес:

- Лично мне – будет весело в обоих случаях…

Говорят, что пропадавший, три месяца, Папа Римский, вседержатель мощи духовной на земле, Пий III, вернувшись из паломничества – сильно похудел. Говорят, что при нём пересмотрели закон, об избрании на должность. Говорят, что каждую неделю, Пий III исповедует в церкви на окраине Рима.

Но ходят и другие слухи:

Что Пий не верит ни в черта, ни в бога. Что, приобретя хорошую форму, он тайно посещает бордель, по соседству с площадью Св. Павла. И что скрывает у себя в Ватикане известного наёмного убийцу Марко Метрани.

Добро пожаловать в АД! Призывно горели неоном буквы подвального рок клуба.

- Длинное название!

- Нет не длинное!

- Длинное, ни кто не запомнит! Нужно «Велкам ту ве Хелл!»

- А это не длинное? – Скептически заметил Черт Василий.

Владельцы стояли, и синхронно наклоняли головы, то к правому то к левому плечу, рассматривая новенькую вывеску, на днях открывающегося заведения. Матвей щелкнул пальцами, и дождь замедленными струями как в хорошем старом фильме заиграл в свете ламп.

- Ну вот зачем ты? – Поёжился черт Вася. – Тебе нравится мокрым быть, да? И вот каждый раз ведь так… Я тебе говорил: «Кафешка – бистро – люди на улицах сидят!» А ты что?

- Это не бистро было! А «КАБАРЕ».

Чудак ты. – Ответил мечтательно Матвей.

Струи дождя, бежали по тротуару, ловили фары, и, перепрыгивая бордюр, хватали проезжающие автомобили за пятки.

- «Кабаре» - ворчал Василий. – Зачем ливень на площади Св. Павла устроил? Уважаемые люди решили внутри скрыться.

- Эх ты – это же, как в «Шербургских Зонтиках»! – Красиво!

И потом внутри – ни чего такого не было – романтика, нуар! – Улыбался довольный черт.

Капли дождя, маленькими призмами играли в салки на зонтах и плащах прохожих.

- Нуар – нет, ты сам себя слышишь? – Бубнил компаньон. – А жители Рима, сказали, что это вертеп, скрывавшийся под видом пицеоллы. И рассадник французского разврата! Ладно, сей час можно даже стрип-клубы открывать. А то опять прогорели бы.

- И мотоциклы! – Развел приветственно руками Матвей. – Все как один!

На парковке, вдоль заведения выстроилась в шеренгу стая из «В погоне за Тенью».

Ракеты шлифовали резину, блестел хром бензобаков, дьявольский рокот рвал небо над городом. Над стоянкой зазвучала «Run Down The Devil» Alice Cooper-а.

- ТЫ СОВСЕМ АБАЛДЕЛ! – Завизжал черт Василий, глуша шум моторов. – Такого тут даже на открытии нельзя будет. Это же исторический центр. Ты точно больной!

А на Харлеях теперь студены, и рокеры неудачники ездят, да? Ты еще на настоящий виски в баре разорись! Вывеску, чтоб оставил!