Вячеслав Кузин - Боб

- Направление?

- Теоретически – он на пути к Родовому Кокону.

Шо вздрогнул:

- Ты не ошибаешься?

- Лайнер «Каравелла». Через три порта приблизится к границе Маршалловых островов.

- Собираемся! Я хочу лично встретить старого друга! Кстати, как продвигается работа у пленных инженеров?

- Он практически зациклил Врата на Кокон.

- Он? – удивился Шо.

- Остальные категорически отказались сотрудничать, – опустил глаза верион. – Пришлось наказать.

- Надеюсь, у вас хватило ума не выкачивать из них дух?

Верион промолчал.

- Идиоты… - прошипел Шо и, схватив тяжелую чернильницу с президентского стола, запустил той в голову вирусу.

Министры прибыли в срок. Отсутствовали только уволенные персоны.

- Люди! – хищно оскалился президент. – Я собрал вас, чтобы сообщить о том, что месячник по выявлению вирусной заразы провален – мы не поймали ни одного инфицированного гражданина! Ни! Од-но-го!

- А может и нет опасности? – непредусмотрительно предположил кто-то из собравшихся.

- Кто это такой умный?

- Никто, – ответил тот же голос, но его хозяин так и не решился предстать перед президентом во всей красе.

- Так-то лучше, – быстро остыл глава страны.

После головомойки Шо, совсем не осталось времени на игру в тотальное самодержавие, зато появилась разбитая бровь и пластырь на месте точного попадания малахитовой чернильницей.

– Итак, пока вы храпели на своих перинах, я, пожертвовав своим сном, ночью подготовил один очень важный документ. Прошу ознакомиться и дать распоряжения своим… Ну, как у вас называются рабы?

- Сотрудники.

- Да, точно. И дать распоряжения своим сотрудникам для немедленного исполнения моей воли!

Министры взяли в руки подготовленные бумаги и стали их читать.

- Позвольте, – приподнялся один из присутствовавших государственных тузов. – Но это же ввергнет страну в хаос! Только вчитайтесь в некоторые формулировки! «Истребить, как крыс». Или «Ликвидировать без права оправдания». Это же…

Верион раздраженно защелкал пальцами:

- Эм-м-м… Как вас там? Прочитайте положение сорок три, пункт два.

- «Трусы и провокаторы будут приковываться друг к другу попарно и высылаться за периметры жилых поселений людей пожизненно».

- Как я придумал, а? Думаю, гениально! – президент зыркнул на министра-отщепенца. – А вы, провокатор, ищите себе в пару труса, приковывайтесь друг к другу и пока-пока! Чтобы я вас завтра в пределах человеческих поселений не видел. А то применю положение восемь, пункт один! Оно еще более гениальное. Правда, с жизнью слабо совместимо. Всё, все принимаются за домашнее задание! Закрываем границы государства на карантин и проводим тотальную проверку! Каждого! От младенца до еще теплого старика! А я – с дружественным визитом – в жаркие страны. Приеду – проверю исполнение моей воли лично!

Боб с любопытством осматривался по сторонам – кокосовые пальмы, непривычно белый и колкий песок под ногами, а вдалеке, насколько хватает глаз, океан. Бесконечный.

- Впечатляет, – поделился он с Джарком увиденным. – Все-таки некоторые места мои лепщики так сделали, что язык даже не поворачивается сказать: «Слепили». Конфетка! Скажи же?

Джарк, которого до сих пор покачивало после долгого вояжа по многоэтажным волнам, слабо кивнул, осторожно выглядывая из дорожной сумки Папсика, но аналогичного восхищения не выказал.

- Если честно, меня сейчас больше всего волнует вопрос, а как мы отсюда будем выбираться? Ты ведь продал последние часы.

- Но… На крайний случай, у меня есть коннектер, – попытался найти выход Боб. – Продадим, в случае чего.

Джарк, насколько позволяла тряпичная мимика, скривился:

- На что им агорианский прибор? Кокосы колоть?

- Тоже вариант!

- С меня хватит! – нервно тявкнул пес, после чего юркнул в глубину сумки, потому что в направлении Папсика неспешно двигался островитянин, судя по форме – шортам, просторной шелковой рубашке и фуражке, еле держащейся на затылке – являвшийся связным с местной фемидой.

Поравнявшись с туристом, туземец кивнул и учтиво попросил:

- Прошу прощения, но не мог бы господин-турист побыстрее покинуть порт? Скоро прибудет очень важная делегация. Нам приказано очистить весь периметр.

- Конечно, конечно, – засуетился Боб, которого не нужно было просить дважды, ведь на Маршалловых островах он находился совершенно нелегально, за свое желание оставаться инкогнито, ранее расплатившись наручными часами и большим куском металла, очень уважаемого среди человеческого рода.

- Прекрати меня так мотать, – взмолился Джарк, болтавшийся на дне сумки, которую нес на плече академик. – Неужели пытка волнующимся океаном все еще не смыла с меня последние остатки прегрешений? Хочешь мое мнение? По мне, так я уже прощен даже за то, что в младенчестве делал на ковре лужи-и-и!

- Цыц! – одернул его Боб. – Чего ты раскудахтался? И, к твоему сведению, ты в своей жизни еще не сделал ни одного, даже самого маленького, пруда.

- Во-во, даже здесь все не как у собак, – жалобно проскулил песик.

Академик лишь прибавил шаг, стараясь поскорее слиться с местным населением, хотя габаритному белому господину в пробковом шлеме, посреди местного разноцветья лоскутов ткани и бронзы практически обнаженных тел, сделать это было весьма проблематично.

Джарк никогда прежде не видел такой досады на лице своего хозяина. Боб присел на одно колено и, взяв лапу Джарка в свою ладонь, зачем-то стал ее поглаживать.

- Я привез нас точно следуя координатам регистратора! Гигантское аномальное пятно где-то здесь! Может быть, мы сейчас находимся внутри него. Прислушайся к себе получше! – с надеждой попросил Боб песика.

- «Может быть…», - ворчливо передразнил Джарк. – А нечего в следующий раз регистраторами раскидываться! - уколол песик, и на всякий случай, попытался освободить лапку.

- Ничего не понимаю… – Папсик вскочил, не в силах противостоять давней привычке, заметался по углам комнаты. Благо, что бунгало на побережье, которое арендовал Боб, являло собой небольшую комнатку, с продуваемыми стенами, связанными из циновок, основой которых являлись листья кокосовой пальмы. Поэтому Джарк мог лежа держать хозяина в поле своего зрения и не тратить силы на совместную беготню по периметру.

Духота и тяжелая влажность в этих местах душили все творческие порывы, нагнетая лень и чувство отрешенности. Пожалуй, только Боб сейчас был единственным человеком, совершающим хоть какие-то телодвижения. Неожиданно академик срезал круг и понесся на Джарка. Схватив сжавшегося пса в охапку, Боб не говоря ни слова, вылетел из бунгало и побежал на открытое пространство пустынного берега. Найдя приличное, по его мнению, место, Папсик без каких-либо объяснений, стал что есть силы подкидывать Джарка в воздух.