Сергей Шапурко - Чайки за кормой

«От земли оторвался — силу теряешь!» — прошумели в его голове слова Мелкого.

— Нет, не может быть! — взревел Скала и вновь дернул гири. Те остались неподвижны.

Олег попытался поднять хотя бы одну гирю. Он схватил ее двумя руками и дернул изо всех сил. Он чуть не порвал мышцы, но железяка осталась на месте.

— Нет, нет, я смогу! Я — сильный! — кричал Скала, не прекращая попыток справиться с металлом.

Когда пот уже залил его лицо, он услышал вполне жизнерадостный смех. Подняв голову, он увидел на крыле мостика Ниточкина. Тот заливисто смеялся, дрожа всем своим щуплым телом.

Олег всё понял. С ловкостью бурого медведя он взлетел на мостик и поймал Мелкого. Схватив того за ногу, он, несмотря на крики капитана, вытащил Андрея на крыло и опустил за борт. Мелкий, вися на значительной высоте над морем, еще и головой вниз, присутствия духа не потерял:

— Поставь меня назад, горилла!

— Будешь еще, гаденыш?

Николаич подбежал к Скале и в самое его ухо закричал:

— Если с Ниточкиным что-нибудь случиться, то я вызову полицию.

— Где ты здесь участок видишь? — в пылу орал Скала.

— На вертолетах прилетят. В тюрьме будешь сидеть!

В тюрьму Олег не хотел. Мелкий, как только оказался на палубе, стукнул ногой по коленке Олега и убежал.

Ночью Скала спал беспокойно. И, надо сказать, не зря. Мстительный Мелкий протянул в его каюту шланг и слабым напором наполнил ее водой под самый коменс. Потом надел спасательный жилет, включил свет, подскочил к спящему Олегу и, тряся его, дико заорал:

— Проснись, проснись! Мы тонем! Тонем! Спасайся!

Скала вскочил, словно ужаленный. Увидев Мелкого в спасательном жилете, ощутив ногами воду и поняв смысл криков, он среагировал моментально и вовсе не так, как ожидал Андрей. Олег точно и сильно заехал Мелкому в нос, сорвал с него жилет и побежал к спасательной шлюпке.

Идущий с вахты в каюту Вадик, увидев бегущего в спасательном жилете Олега, тут же сообщил об этом на мостик. Николаич, еще полностью не отошедший от приключений первой ночи в море, объявил общесудовую тревогу.

В рулевую рубку вполз окровавленный Мелкий.

— Пираты! — закричал по трансляции капитан, — судно атаковано пиратами!

Позже он так и не сможет объяснить, почему он так решил в тот момент.

Славик Хохол, услышав сигнал тревоги, стал грузить в шлюпку свои пожитки. Лысый, вооружившись кухонными ножами, забаррикадировался на камбузе. Судовые продукты нелегко достались бы пиратам, если бы, конечно, эти морские разбойники на самом деле были. Балалайкин сидел в каюте и готовил речь для пиратов с просьбой оставить его на постоянное место жительства на их пиратском острове.

К утру всё успокоилось как-то само собой. Выпив валерьянки, Николаич собрал экипаж в кают-компании. После продолжительного вступления, посвященного морскому братству, он сказал:

— Виноватых искать я не буду, поскольку наказывать кого-либо бессмысленно: все поддались панике и творили Бог весть что. Подойдите ко мне, Ниточкин и Бугаев. Пожмите друг другу руки. Вот так. Теперь знайте: если кто-то кого-то еще раз зацепит, спишу обоих. Всё. Разойтись по рабочим местам.

Николаич наивно полагал, что развязка истории непростых взаимоотношений Скалы и Мелкого уже наступила. Но не тут-то было!

Бугаев почему-то решил, что последний ход в этой партии должен остаться за ним. В неожиданных союзниках у него оказался Вадик. Либо вечная вражда механиков и штурманов так нашла свой выход, либо по каким-то еще причинам, но гораздый на выдумку Сочинцев предложил Олегу такой план, от которого трудно было отказаться.

Суть его состояла в следующем. Поздней ночью Скала становится на самой оконечности бака лицом к надстройке. На голове у него укрепляется покрашенная белой краской лампочка, в руках он держит красную и зеленую лампочки. Питание от батареек, прикрепленных за спиной. Стоящий ночью вахту Андрей, как знал Вадик, выставлял точку на радаре и дремал в кресле, лишь изредка подходя к иллюминатору и осматривая акваторию. На это и был расчет. То есть, когда он в очередной раз взглянет вперед, то увидит двигающееся прямо на него судно, сигнальные огни которого имитировал Олег.

Как планировали Вадим с Олегом, так оно, в принципе, и получилось. За одним существенным исключением. В эту роковую ночь на вахту заступил Николаич. У него была бессонница, и он отпустил Мелкого спать.

О дальнейших событиях Яков Николаевич вспоминал позднее лишь будучи сильно пьян.

Заполнив судовой журнал и сверив курс с компасом, он, напевая строчки из романса, подошел к иллюминатору. То, что он увидел, повергло его в шок. Прямо на «Океанскую надежду» в кромешной тьме двигалось неизвестное судно! До столкновения оставалось несколько кабельтов. Почему судно не высвечивалось на радаре — в тот момент Николаич не подумал. Рванув штурвал со скоростью, вовсе не свойственной его пятидесятипятилетнему возрасту, он резко заложил его на правый борт.

От большого крена, образовавшегося от разворота на полном ходу, Олег упал, больно ударившись. Тут же вскочив на ноги, он стал метаться по баку, чем ввел в полный ступор капитана на мостике. Николаич заложил руль на левый борт, но встречное судно не исчезло! Полный отчаянья, он дал задний ход.

Вадик, мирно спавший в ЦПУ в машинном отделении, вскочил еще после первого маневра капитана. Затем последовал бросок в другую сторону. Потом репитеры сработали на задний ход. Сделав вывод, что капитан сошел с ума, Вадик побежал на мостик.

Проснулись и остальные члены экипажа. После очередного падения у Олега наконец-то разбились лампочки, и Николаич перестал маневрировать. Скала, чувствуя, что сегодняшняя затея ему с рук не сойдет, метнулся в каюту и, быстро раздевшись, лег спать.

Официально все списали на НЛО, но у большей части экипажа закрались сомнения на счет капитана и его психики. Вадик и Олег, имея на то веские основания, молчали, как партизаны.

Несмотря на все злоключения, судно добралось до Сингапура. Обойдя остров справа, Николаевич, поднаторевший в управлении кораблем за время перехода, провел его по проливу Джохор до северного района Симбован. Там им предстояло произвести небольшой ремонт, забункероваться и взять груз.

Представитель греческой компании, владелицы судна, мистер Лигрис ожидал на причале. Не успели завести все швартовные концы, как он уже был на борту.

— Как добрались? Без происшествий? — смуглое лицо грека было хмуро, и он не мог этого скрыть.

— Все нормально, господин суперинтендант, — ответил капитан. Он решил и предупредил об этом команду: не распространяться о произошедших инцидентах.

— Вы ничего не скрываете? — слащавым голосом протянул на плохом английском Лигрис.